Враги поневоле - Валерия Чернованова

…Крики изумления и отчаяния слились в единый пронзительный гул. Я открыла глаза в надежде проснуться, и к вящему ужасу поняла, что это не сон. Во тьме боролись два человека. Хейли, поверженная к ногам Велеса, пыталась высвободиться, но парень с силой сжимал ее запястья, хрупкой девушке и думать не стоило одолеть его. В глазах юноши читались растерянность, недоверие, боль от того, что близкий человек оказался не тем, кем он привык его считать.

— Это не то, о чем вы думаете! — отчаянно зарыдала девушка. — Ноэминь, скажи им! Но я безмолвствовала, до конца не веря, что разыгрываемая на моих глазах сцена — реальность, а не жуткое сновидение. Мимо промчался Глэйс, спеша на помощь Велесу.

— Маленькая дрянь! — поднимая и выворачивая служанке руки за спину, прошипел слуга. — Втерлась в доверие и столько времени морочила всем головы. Мразь! Хотела заступиться за ту, которую считала подругой и которая никак не могла быть посвященной, отравительницей и вором. Но в тот момент Глэйс хорошенько встряхнул служанку, требуя прекратить истерику, и из передника девушки выпал какой-то камешек. Мягко мерцая, покатился к моим ногам. Наклонившись, подняла округлый предмет и поднесла его к тусклому свету, исходившему от чадившего факела.

— Изумруд графини, — ошеломленно прошептала я, понимая, что надежды на невиновность Хейли разбиваются в пух и прах. Илэйн рассказывала, как Моркес преподнес ей этот подарок в день, когда графиня осчастливила мужа известием о скором появлении ребенка.

— Пойдем! — Глэйс потащил всхлипывающую девушку к лестнице. — Граф очень обрадуется, узнав, что за змею он пригрел в своем доме.

— Это не я, не я, — тихо повторяла Хейли, глотая слезы, градом катившиеся по щекам. Мы побрели за Глэйсом. Велес из последних сил сдерживался, чтобы не впасть в отчаяние. Ведь не осени его идея про дату проведения ритуалов, Хейли не постигла бы столь страшная участь. А в том, что граф не помилует ее, никто не сомневался.

Внезапно по замку пронесся жуткий крик, доносившийся с верхних этажей. Не услышать его мог разве что глухой. Опережая друг друга, мы помчались к лестнице. Кричала Шанталь. Ошибиться я не могла. Девушка нашлась на третьем этаже в музыкальной гостиной. В дрожащей руке она сжимала свечу, чье пламя испуганно трепетало, освещая восьмиконечную звезду с очередным убиенным животным, а рядом…

Я так и осталась стоять на пороге, прислонившись к дверному косяку. Увиденное потрясло меня даже больше, чем осознание того, что Хейли — преступница. Катан, слуга лорда Гортейна, лежал возле колдовского рисунка. На белой сорочке медленно расплывалось кровавое пятно. Прибежавший следом за нами Логан кинулся к мужчине. Минуту спустя в комнату ворвался граф, за его спиной маячила белая как снег Илэйн. Шанталь тут же бросилась в объятия отца.

— Его убили, убили! — Девушка задыхалась от рыданий. — Повсюду кровь…

— Ноэ, помоги ему! Он еще дышит! — Голос Келиана вернул меня к действительности. Я бросилась к раненому. Веки мужчины слабо дрогнули, и его взгляд, полный ужаса и боли, остановился на моем лице. Рука Катана приподнялась, указывая в мою сторону. Меня охватила паника. Он просил о помощи, а я, глядя на кровь, сочащуюся из раны, не могла ничего предпринять. После секундных колебаний потянулась к кинжалу, чтобы извлечь тот из груди мужчины, но было поздно. В последний раз хрипло вздохнув, Катан испустил дух. В комнате воцарилось молчание. Логан закрыл глаза убитому и помог мне подняться. Разжав мои оцепеневшие пальцы, забрал окровавленное оружие и укутал меня в шаль, предусмотрительно поданную кем-то из слуг. Молчание тянулось бесконечно долго, пока в комнату не вбежал запыхавшийся Глэйс.

— Мы поймали ее! Это Хейли!

По комнате прокатился вздох удивления. Никто из присутствующих не ожидал, что преступником окажется милая, застенчивая шестнадцатилетняя девушка.

— Она украла ваш камень, миледи, и… — Слуга с болью взглянул на убитого. Моркес передал всхлипывающую Шанталь одной из служанок и ледяным тоном сказал:

— Она будет наказана за свои злодеяния.

— Сегодня же отправлю ее в Элаир. — Оставив меня на попечение Велеса, Логан приблизился к графу. Но у Моркеса, оказывается, на Хейли были свои виды.

— Никуда она не отправится! Эта девчонка совершала преступления в моем доме, и только я вправе ее судить! Келиан не сразу нашелся, что ответить, настолько неожиданным оказалось для него заявление д'Орана.

— Ваше сиятельство, — наконец торопливо заговорил маг, — при всем уважении, я не могу вам позволить вершить самосуд. Только король по закону может решать ее судьбу.

— Здесь я суд и закон! — прорычал граф, окончательно рассвирепев. — Если вас, лорд Келиан, это не устраивает, можете убираться из моего дома! — растеряв всю свою воспитанность, прокричал Моркес. Логан склонил голову в едва заметном кивке и холодно, но в то же время не скрывая презрения, произнес:

— Что ж, я уеду. Но знайте, я этого так не оставлю! Отвернувшись от графа, взглядом приказал мне следовать за ним.

Воспользовавшись суматохой, начавшейся после его ухода, я незаметно выскользнула за дверь.

— Вы что, правда, уезжаете?! — Я еле поспевала за возмущенным магом. — А как же Хейли, он же убьет ее!

— Не убьет, — напряженно о чем-то думая, проговорил Логан. Резко затормозив, обернулся ко мне. — Ноэминь, нужно ехать за подмогой. Самому мне не по силам вразумить д'Орана. Один его приказ, и слуги схватят меня. Тогда я точно ничем не смогу помочь Хейли. Я уезжаю немедленно. — Взгляд Логана потеплел. — Только прошу тебя, будь осторожна. Когда вернусь, вместе решим, что делать. Возможно, тебе придется уехать из Олшира.

Я покорно кивнула, чувствуя, как к горлу подступает горький комок. Недолго же я была под его защитой и вот, снова вынуждена остаться наедине с этим кошмаром. Вернулась к себе. Скинув шаль, бездумно уставилась в зеркало на свое отражение, на сорочку, запачканную кровью, обагренные руки, которыми касалась рукояти кинжала. И в тот же миг во мне будто что-то сломалось. Давясь собственными слезами и скуля, словно побитая собака, кинулась смывать кровь, но вместо того чтобы исчезнуть, пятна расплывались по рукам, а вода окрасилась в алый цвет. Проклятый браслет, который я уже почти ненавидела и к которому меня непреодолимо влекло, как ни в чем не бывало мерцал на моем запястье. Сорвав окровавленное украшение, отшвырнула его подальше от себя. Зарыдав, рухнула на пол, размазывая по щекам слезы и чужую кровь.

Тусклый луч солнца скользнул по моему лицу, заиграл на веках, побуждая проснуться. Я осторожно открыла глаза, силясь приподняться на подушках, и тут же со стоном упала обратно. Кажется, у меня жар. Лицо пылало, губы пересохли, все тело покрылось испариной. Возле кровати дремал Алессандр, уронив голову на спинку кресла. Меньше всего я ожидала увидеть его у своей постели, но, тем не менее, он был рядом. Боясь дышать, чтобы не потревожить его сон, я молча смотрела на любимого, за последнее время ставшего таким родным и близким. Черная прядь небрежно упала на высокий лоб, касаясь длинный прямых ресниц. Вокруг глаз отчетливо пролегли темные круги, следствие бессонной ночи, проведенной у моей постели. А может и не одной. Я точно не могла сказать, сколько дней провалялась без сознания. По-видимому, подцепила от слуг гулявший по замку вирус. Словно почувствовав мой взгляд, Алесс приоткрыл глаза. Заметив, что я уже не сплю, распрямился и что-то сонно пробормотал. Хотела сказать хоть что-нибудь, спросить, куда он уезжал и когда вернулся, но, как и прежде, находясь рядом с ним, потеряла дар речи. Да мне и не нужны были слова. А главное, я и так все поняла по его глазам. Глазам, полным тревоги и… в это я даже не смела поверить, любви. Его рука потянулась к моей, почти коснулась кончиков моих пальцев…