Перед тем, как он ее застрелил - Элизабет Джордж
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Она наверняка услышала…
В этом не приходилось сомневаться, учитывая, с каким пылом они набросились друг на друга. Кендра прижала ладонь ко лбу и вздохнула. Она получила то, в чем нуждалась, но не то, чего хотела по-настоящему. И так всегда. Жизнь несправедлива.
Внизу хлопнула дверь. Кендра и Джеф прислушивались. Через минуту зашумел слив в туалете, потом открыли кран с водой. Снова хлопнула дверь; шаги прошлепали по лестнице вниз. Пара выждала еще долгие четыре минуты, прежде чем Джеф возобновил свои сборы. В этой ситуации он нашел позволительным не причесываться, желая быстрее уйти. Он засунул ноги в мокасины, натянул пиджак, положил в карман галстук.
Он посмотрел на Кендру, которая накинула на себя покрывало, и кивнул. На прощание следовало что-нибудь сказать, но ничего не приходило в голову.
— Увидимся, — выдавил Джеф.
«Спасибо», как ему казалось, прозвучало бы более ужасно. Всякое упоминание о том, что произошло между ним и Кендрой, казалось неуместным после того, как Несс его обнаружила. Джефу казалось, что он попал то ли в частную школу, то ли в драму из Эдвардианской эпохи.
— Я сам найду дорогу, — добавил он и быстро спустился.
Кендра села на кровати и уставилась в стену. Она снова закурила в надежде, что дым затуманит образ, стоявший у нее перед глазами. Лицо Несс. На нем не было осуждения. Не было презрения. Скорее удивление, которое быстро сменилось всезнающей усталостью, хотя, казалось бы, девочке всего пятнадцать. У Кендры возникло чувство, которого не было, даже когда она приглашала Джефа в постель. Чувство стыда.
Не выдержав, она вскочила, пошла в ванную и открыла кран с горячей водой. Позже она погрузилась в нестерпимо горячую воду и закинула голову, глядя в потолок. Кендра плакала.
Глава 18
Напрасно Кендра была так строга к себе. У Несс имелись куда более насущные заботы, ей некогда было переживать из-за того, что тетя приглашает в дом незнакомого белого мужчину и спит с ним. Хотя, конечно, эта встреча вызвала у Несс некоторый шок. Она услышала характерный шум наверху и решила, что Дикс вернулся. На этот раз скрип, стук и стоны не вызвали у девушки обычной ненависти. Просто она проснулась, а проснувшись, поняла, что хочет в туалет. Полагая, что Кендра и Дикс до утра будут в спальне, она поднялась по лестнице и нос к носу столкнулась с этим типом, который выходил из спальни Кендры.
В былое время вид мужчины, покидающего спальню Кендры, вызвал бы у Несс приступ ревности, плохо скрываемой за отвращением. Но так было до того, как Несс попробовала лепешку пакистанской женщины — той самой Маджиды, которую, как казалось девушке, она терпеть не может.
В один из дней, вскоре после визита Несс к Маджиде, пакистанка сообщила, что сегодня они закрываются раньше обычного. Несс вообразила, что остаток дня она будет предоставлена себе, но не тут-то было. Маджида быстро избавила девушку от этой иллюзии, заявив, что нужно сделать кое-какие покупки на рынке «Ковент-Гарден». Несс должна сопровождать Маджиду и помогать ей.
Несс возмутилась: что за эксплуатация! Одно дело — общественные работы в Детском центре, и совсем другое — таскаться по всему Лондону. Она что, служанка? Нет, ну в самом деле!
На это Маджида ответила, что суд не давал Несс права определять, какие работы являются общественными, а какие нет.
— Выходим ровно в два. Поедем на метро.
— Я чё, с дуба рухнула…
— Прошу тебя. И что за выражения, Ванесса? «Чё, с дуба рухнула». Неужели ты надеешься добиться успеха в жизни с такой речью?
— Чего-чего? Добиться успеха? Чё это я должна добиваться?
— Отлично, вот это новость. А как ты думаешь? Что тебе обязаны дать все просто так, за красивые глаза? Без всякого труда с твоей стороны? Чего ты хочешь? Славы, богатства, еще одной пары дурацких ботинок на каблучищах? Или ты одна из тех глупышек, которые мечтают стать звездой? Знаменитой артисткой, моделью, поп-певицей? Так, Ванесса? Буду звездой, и все тут! Ты можешь стать кем угодно, ты свободна, мужчина не решает за тебя, не распоряжается твоей жизнью, словно ты домашнее животное! Выбирай любую профессию, какую пожелаешь! А ты этого не ценишь, одно на уме — хочу быть звездой!
— Да ты чего? — вставила наконец Несс, когда Маджида замолчала, переводя дух. — Я хоть раз об этом говорила? Ну ты даешь, Маджида! Ты себе вобьешь что-нибудь в голову и крутишь одну пластинку. И как ты это представляешь? Звездой! А где бабло взять? Я чё, с дуба рухнула? — Перехватив яростный взгляд Маджиды, Несс уступила и чопорно произнесла: — Я не располагаю достаточными финансовыми возможностями даже для покупки билета на метро.
Маджида еле сдержала улыбку, услышав такой высокопарный слог.
— Вот как? Отлично, Ванесса. Но я не собираюсь оплачивать твой проезд. Это труд, и ты отработаешь деньги, которые я потрачу на твой билет.
Точки над «i» были расставлены. В два часа они вышли из Детского центра. Маджида заперла дверь на замок и проверила часы. Несс взяла ее под руку и устремилась вперед. Они прошли небольшой путь до станции «Уэстбурн-парк». Маджида внимательно изучила карту, определяя кратчайший путь до места назначения. Пока она, бормоча, считала остановки, Несс стояла в стороне, постукивая ботинком. Наконец решение было принято; они сели в вагон и доехали до «Ковент-Гардена». Там Маджида почему-то отправилась не на рынок, где некоторые товары можно купить по весьма выгодным ценам, а на Шелтон-стрит. Они вошли в маленькую дверь между крошечным книжным магазином и кофейней и поднялись по лестнице на четвертый этаж.
— В этом дряхлом здании проклятый лифт вечно сломан, — пожаловалась Маджида, когда они, запыхавшись, поднялись на чердак.
Там на широких столах лежали рулоны разноцветного льна, шелка, хлопка и бархата. Над ними молча трудились четыре человека. Возле коробок, в которых чего только не было, от блесток до жемчуга, стоял CD-плеер: Кири Те Канава изливала страдания умирающей Мими.[26]
Две женщины в шароварах и тунике и одна в чадре что-то шили и приклеивали. Мужчина, тоже восточного типа, в голубых джинсах, кроссовках и белой рубашке примерял головной убор на средиземноморскую красавицу с миндалевидными глазами. Та читала статью в журнале.
— Вот пустоголовые идиоты, — пробормотала она.
— Вы совершенно правы, мисс Ривелле, — отозвался мужчина. — Только попрошу вас не менять положение головы.
Мисс Ривелле подняла руку и потрогала, что он водрузил на ее густые черные волосы.
— В самом деле, Саиф, это немыслимо. Нельзя ли сделать эту штуку полегче? По-твоему, я выйду, спою арию, красиво умру — и эта башня не свалится у меня с головы? Неужели ты думаешь, что такое возможно? Кто утвердил этот эскиз, ради бога?
— Мистер Петерсон Хайес.
— Конечно, режиссеру этого не носить. Нет, нет, совершенно не годится.
Она сняла головной убор и протянула его Саифу. Тут Ривелле увидела Маджиду и Несс. Саиф тоже только заметил их.
— Мама! Черт, я чуть не забыл! — воскликнул он и обратился к Несс: — А ты и есть та самая осужденная?
— Саиф аль-Дин, — отчеканила Маджида. — Что это за приветствие? Разве так здороваются? — Она повернулась к женщине в чадре. — А ты, Рэнд, неужели не запарилась под этой нелепой занавеской? Когда уже твой муж поумнеет? Это же уличная одежда. Ее не носят в помещении.
— Но ведь здесь ваш сын… — прошептала Рэнд.
— И он тебя, ясное дело, изнасилует, если ты откроешь лицо. Не правда ли, Саиф аль-Дин? Разве не так ты поступил с двумя сотнями женщин? Наверное, уже со счета сбился.
Саиф взял головной убор, предназначенный для мисс Ривелле, и осторожно надел его на деревянную болванку.
— Постараюсь сделать полегче, — пообещал он певице. — Но все зависит от Петерсона Хайеса, так что вам нужно поговорить с ним.
Подойдя к заваленному всякой всячиной письменному столу, Саиф разыскал ежедневник и сделал в нем пометку.
— Итак, примерка в пятницу в четыре часа.
— Ну, если нужно… — вяло произнесла мисс Ривелле.
Она взяла свои вещи — пакеты с покупками и сумку размером с корзину для пикника — и подошла попрощаться с Саифом аль-Дином. Последовала серия воздушных поцелуев, три из них — в итальянском стиле. Затем мисс Ривелле потрепала Саифа по щеке, а он поцеловал ей руку. Помахав остальным, она ушла.
— Ишь ты, примадонна… — изрекла с некоторым презрением женщина в шароварах.
— Они нам дают хлеб с маслом — напомнил Саиф аль-Дин — Хотя порой бывают смешными. — Он улыбнулся матери. — В конце концов, мне не привыкать к замашкам примадонн.
Маджида фыркнула, но Несс видела, что пакистанка ничуть не обиделась.
— Вот это чудо в перьях, Ванесса, и есть мой старший сын, Саиф аль-Дин, — сказала Маджида с явным удовольствием.
Несс сообразила, что это сын от первого мужа, а значит, всего лет на тринадцать младше своей матери. Саиф был очень привлекательным — оливковая кожа, черные глаза — и излучал веселость.