Камер-паж Ее высочества. Книга 3. Часть 2 - Юрий Николаевич Москаленко

не знает, зачем меня в такой спешке направили в замок! — я поочередно, останавливая свой взгляд на каждом, оглядел своих собеседников, дождавшись от них подтверждающих кивков. — Может быть, вы еще не знаете, но Империя, или уже напала на королевство Унаи, в состав которого входит наше герцогство, либо вот-вот нападет…

Дальше, я рассказал им о разговоре в кабинете герцога, о его предположениях. Про телепорт, расположенный в замке я пока говорить не стал, просто сказал, что у Империи есть возможность начать вторжение в герцогство через этот замок, и мне нужно приложить все силы, чтобы этому помешать!

Рассказал также и о том, что графиня Дерская может поспособствовать успешному вторжению Империи, поэтому необходимо следить за обстановкой за стенами замка, ибо случившаяся засада явно была неспроста.

Мои собеседники возмутились на мои подозрения об участии графини Дерской в помощи врагам.

— Это же комплот! — неверяще воскликнул Эдди Велтон. — Графиня на это никогда не пойдет! — и после короткой паузы, добавил:

— Ей граф не позволит! Герцог же его брат!

Хорт, услышав это, только грустно улыбнулся, а Стэн проворчал:

— Тебе напомнить, сколько раз этот брат пытался убить нашего герцога?! Кстати, его старшего брата! Так что, если Волан так говорит, то, скорее всего, это вполне возможно!

— Кстати, неплохо было бы допросить пленников, — решив сменить тему, заметил я, — возможно нам удастся узнать что-нибудь, что либо подтвердит, либо опровергнет участие графини во всем этом!

Я неопределенно покрутил кистью руки, как бы затрудняясь дать определение ее поступкам. Мои собеседники поднялись, но тут я, кое-что вспомнив, ткнул рукой в сторону Хорта.

— Кстати, Хорт, — все остановились и повернулись ко мне лицом, — завтра с утра, сегодня уже поздновато, хотя… — я немного задумался, а потом продолжил:

— Нет, пожалуй, начни сейчас!

Все непонимающе смотрели на меня.

— Хорт, все дело в том, что в замке есть люди графини… — я замолчал и с любопытством рассматривал его реакцию.

— Этого не может быть! — твердо заявил он.

— Ну, что ж, — я чуть усмехнулся, — это, конечно, хорошо, что ты так уверен в людях, служащих в замке, и, тем не менее… Короче, мы тебя подождем внизу, около лестницы, ведущей в подвал, а ты обойдешь посты и узнаешь, покидал ли кто-нибудь замок, после нашего приезда, и под страхом смерти запретишь выпускать кого бы то ни было, безо всяких исключений, понял?

— Это приказ? — вдруг нахмурился капитан.

— Да, это приказ, капитан! — подтвердил я без колебаний. Видимо, эта моя уверенность в своих действиях убедила его и он, коротко кивнув, оставил нас с сержантами в коридоре одних, правда, перед этим выгнав из своего кабинета и закрыв дверь на замок.

— Куда нам идти я знаю! — предупредил я вопросы и не торопясь двинулся к лестнице.

Ждали капитана мы недолго — минут десять. Сержанты о чем-то говорили между собой, я не пытался их слушать, я пока прокручивал в голове одну интересную мысль, которая, в случае ее осуществления, сможет очень здорово помочь герцогству, ну и мы, надеюсь, внакладе не останемся.

Идея была дерзкой и такой же опасной, и пока я не мог придумать, как ее осуществить, хотя сама идея мне нравилась все больше и больше, по мере моих размышлений. Нужно только все правильно рассчитать.

Все было здорово, но пока, как говорил наш учитель математики, но пока не сходится решение с ответом.

— А вот и я! — прерывая мои размышления, появился Хорт.

— Ну, что? — поинтересовался я, хотя, судя по любопытным взглядам, сержантам тоже было интересно.

— Пока все тихо, — поспешил капитан нас успокоить.

Глава 12

— Отлично! — обрадовался я. — Но с завтрашнего дня, капитан, замок закрыт! Вход и выход из него, только после моего разрешения, для всех, без исключения! И, да! — я поспешил направить мысли капитана в другую сторону, а то что-то мне не понравились его нахмуренные брови. — Присмотрите аккуратно за Эйзенхардом, ладно? — и, глядя на растерянное лицо капитана, добавил:

— Только очень аккуратно и очень осторожно, а то, не ровен час, спугнете!

— Считаешь, что Эйзенхард… — начал Хорт с удивленным выражением лица, но я его быстро перебил:

— Я ничего не считаю, Хорт, я просто прошу за ним аккуратно присмотреть! Это можно сделать? — в моем голосе явно слышалось недовольство.

— Да, конечно! — поспешил меня заверить капитан. — Кстати, — небрежным тоном заметил он, распахивая очередную дверь, — мы уже пришли.

Ну, что я могу сказать? Мои представления о подземельях и тюрьмах оказались очень далеки от того, что я увидел. Никаких мрачных пейзажей, никаких полутемных помещений, с сочащейся из камней влагой. Сухое, хорошо освещенное магическими светильниками, теплое помещение. Даже и не скажешь, что тюрьма, и если бы не массивные двери, делящие это помещение на множество более мелких, я бы, наверное, подумал, что капитан решил пошутить и привел нас совсем не в тюрьму.

— С кого начнем? — дав мне немного времени, чтобы осмотреться, задал вопрос Хорт.

— Их трое? — решил уточнить я.

— Да, — коротко кивнули мои собеседники, сделав это практически одновременно.

— Ты их рассадил в разные камеры, я надеюсь? — я вопросительно посмотрел на капитана. Тот кивнул, а потом, вдруг засомневавшись, спросил:

— А что, нужно было вместе? — и, даже не став слушать ответ, поспешил добавить:

— Так, вроде, ты, Эдди, — он бросил взгляд на сержанта, — сказал, чтобы рассадили поодиночке?

— Все правильно! — подтвердил я распоряжение сержанта. — Веди к тому, кто из них старший! Знаешь?

— А то! — усмехнулся капитан и, сделав несколько шагов, отодвинул засов у одной из дверей и резко ее распахнул.

Мы с сержантами зашли в помещение, в котором содержался пленный, которым оказался памятный мне по лесу воин, одетый в форму гвардии герцога в чине сержанта. Он, видимо, уже спал, или просто лежал на топчане, находящемся в дальнем от входа углу камеры, и его разбудил шум открывающейся двери и сейчас он сидел на этом топчане, подслеповато щуря глаза.

— Представьтесь! — резко бросил ему сержант Эдди, но тот продолжал молча рассматривать нас. Я вопросительно посмотрел на Хорта. Тот, поймав мой взгляд, криво усмехнулся и