Шаги забвения - Светлана Рощина

Мы проехали три или четыре остановки. Всё это время муж дремал, свесив голову на бок. Но внезапно, когда раздались привычные слова: «Осторожно, двери закрываются», Андрей встрепенулся, подскочил на ноги и выбежал из вагона.

Что мне оставалось делать? На раздумье у меня было меньше секунды. Поэтому я подхватила дочь и опрометью побежала вслед за неразумным мужем.

Выскочив из вагона, я увидела, как Андрей, сломя голову носится по платформе. И откуда у него только силы взялись? Я попыталась догнать его, но с маленьким ребёнком сделать это было не так-то просто. Но, в конце концов, мне это удалось.

– Что ты делаешь? – спросила я у него, когда догнала, но ответа не получила.

Андрей смотрел на меня невидящим взглядом и не мог произнести не слова.

– Зачем ты выскочил из поезда? Нам же нужно ехать домой! – говорила я ему, но он меня не слышал.

Он снова стал похож на воздушный шарик, их которого выпустили весь воздух. Он не мог идти, и мне пришлось снова подхватить его под руки и подвести к краю платформы. А когда пришёл следующий электропоезд, то в нём, конечно же, не было свободных мест.

Еле-еле втолкав мужа в вагон, я зашла за ним сама, продолжая держать дочь за руку, чтобы она в этой толпе не потерялась. Я постаралась прислонить мужа к стенке вагона, но это слабо помогало. Он совершенно не держался на ногах, а ехать предстояло ещё очень-очень долго.

А народ всё заходил и заходил в вагон, сдавливая нас со всех сторон. И на дрожащих ногах я стояла, держа одной рукой дочь, а другой – пьяного мужа, который навалился на меня всей тушей.

Казалось, мы не доедем никогда. Мысленно я проклинала мужа и всю свою семейную жизнь, от которой у меня были одни проблемы. И когда мы доехали до станции «Китай-город», то мне пришлось волочить мужа по ступенькам перехода. И уже потом, перейдя на нужную ветку, я смогла усадить его на свободное место.

Затем мне предстоял ещё путь по скользкой дороге от метро до дома, который мне чудом удалось пройти без происшествий.

Оказавшись в своей квартире, муж сразу же завалился спать, а на следующий день, естественно, ничего не помнил о моих героических усилиях по его доставке домой.

И так за мою семейную жизнь было много раз. Муж напивался, терял ощущение реальности, и только я каждый день спасала его от той бездны, в которую он с таким усердием пытался свалиться.

Зачем я это делала? Зачем останавливала его от падения в пропасть? Пусть бы свалился туда, подарив мне долгожданную свободу и покой. Я даже ругала себя за то, что мне не хватает мужества пустить всё на самотёк и всего один лишь раз отвернуться, когда мой благоверный в приступе белой горячке помчится навстречу своей гибели. Но я не могла пойти против своей совести. Я знала, что не смогу жить с мыслью, что позволила кому-то умереть тогда, когда у меня был шанс его спасти. Даже если этим кто-то является человек, который делает всё, чтобы разрушить мою жизнь.

Я всегда была патологическим альтруистом, и переживания за жизнь другого существа, будь то человек или потерявшийся котёнок, всегда причиняют мне гораздо больше боли, чем свои собственные проблемы и горести. И с годами мой альтруизм только усиливается. Когда я вижу, как кто-то страдает, моё сердце готово разорваться от муки. Порой так и хочется отключить все свои эмоции, любыми средствами притупить боль и перестать винить себя за то, что не могу спасти абсолютно всех. Но, к сожалению, тогда я растеряю саму себя, перестав чувствовать этот мир до самых глубин своей души.

Поэтому я продолжала покорно нести свой крест и заботиться о своём недостойном муже, поскольку мечты о разводе всё ещё продолжали оставаться мечтами.

Я зарабатывала недостаточно, чтобы хватило и на оплату съёмной квартиры и на жизнь нам с Алёной. А рассчитывать на алименты было глупо, так как судебный процесс мог растянуться очень надолго, да и размера зарплаты Андрея я толком не знала. Поэтому я продолжала жить с нелюбимым мужем и исполнять обязанности примерной жены просто потому, потому что не могла жить иначе.

Даже в выходные дни я просыпалась и вставала рано, не позднее половины восьмого утра, и сразу же принималась за работу.

Сначала я мыла полы во всей квартире, затем занималась стиркой. К этому времени мы всё же приобрели стиральную машинку, хотя и самую дешёвую. Но даже это приобретение значительно облегчило мой труд, так как теперь постельное бельё и другие крупные вещи можно было стирать в машинке. Но всё равно значительную часть одежды я продолжала стирать вручную, чтобы продлить жизнь этим вещам, так как регулярно обновлять свой гардероб и гардероб Алёны моих средств не хватало.

После стирки я принималась готовить завтрак. И чаще всего это были блины, потому что они всем нравились. От запаха жареных блинчиков в квартире сразу становилось тепло и уютно. И к этому времени просыпались все члены моей семьи. А на часах уже было начало одиннадцатого утра.

После завтрака я мыла за всеми посуду, и мы начинали собираться гулять. И пока муж одевался, я просила его несколько минут подождать, пока я немного отдохну. Я ложилась на диван, чтобы распрямить измученную спину и чуть-чуть собраться с силами.

– Что это ты тут разлеглась? – всегда возмущался муж, которому не терпелось после сытного завтрака выбежать на улицу и покурить.

– Я устала. Дай мне немного отдохнуть, – просила я его.

– А с чего это ты вдруг устала? Утро только началось!

– Это для тебя оно только началось, а я уже почти пять часов на ногах и ещё ни разу не присела.

– Но это же твои обязанности! Как ты можешь уставать? – то ли искренне, то ли наигранно говорил муж.

– Представляешь, могу. Ведь я – живой человек!

– Но ты не должна уставать от выполнения своих обязанностей! Хватит валяться без дела! Пошли на улицу! – приказывал муж, и, тяжело вздохнув, я поднималась на ноги и шла на улицу, а затем по магазинам, а затем снова домой к плите, затем к гладильной доске и так далее по кругу, мечтая лишь о том, чтобы быстрее лечь спать и уснуть так крепко, чтобы однажды не проснуться.

Как-то после ужина, когда Андрей встал из-за стола и поставил грязную посуду в раковину, чтобы