Остановись, мгновенье, ты ужасно - Вячеслав Жуков

– Полковник Ефимцев, – догадался Ваняшин.

– Точно, – кивнул Туманов. А Грек недоверчиво взглянул на своего старшего.

– Ты что, Федор. Хочешь на свою жопу приключений. Васильков не разрешит его взять в разработку, – недоверчиво проговорил Грек.

Но Туманов только усмехнулся.

– А мы и не будем брать его в разработку. Не будем прослушивать его телефон. Мы сделаем по-другому.

Павел Николаевич Ефимцев удивил жену, сказав, что после завтра они улетают на отдых в Турцию.

– Что вот так сразу? Мы же даже это с тобой не обговаривали? – недоумевала жена. Все получилось так неожиданно.

Павел Николаевич с улыбкой посмотрел на супругу. Стройная, грудастая красавица, она едва тянет на двадцать три. Он в сравнение с ней, все равно, что потерявший свою стать мерин, рядом с молоденькой кобылкой. Разве ей такой муж нужен. В материальном плане – да. Должен же кто-то обеспечивать кобылку деньгами. Вот он и обеспечивает и за это получает от жены ласку. Но с горечью для себя Павел Николаевич стал все больше сознавать, что в сексе он не удовлетворяет супругу. Частые волнения отразились не только на повышение кровяного давления, но и на сексуальных желаниях. Они пропали.

Но теперь все будет по-другому. Морской воздух укрепит его здоровье. Давно мечтал поваляться на песочке, и чтобы никаких забот.

Утром жена повела сына Олежку в садик, а Павел Николаевич стал собираться на работу. С начальством вопрос насчет отпуска уже решен, осталось утрясти кой какие формальности с проездными документами.

Ефимцев уже хотел уходить, когда в дверь позвонили. Павел Николаевич удивился, неужели супруга так быстро обернулась? Но ведь она еще хотела заехать к родителям, попросить, чтобы приглядели за квартирой. Неужели, передумала и не поехала?

Полковник открыл дверь, и не поверил своим глазам. Перед ним стоял Рустам Мамедов.

Ни разу в жизни Ефимцев не чувствовал себя таким растерянным.

– Ты? – глухо протянул Ефимцев, почему-то оглянувшись.

Сейчас самое лучшее было бы, сославшись на занятость, выйти и захлопнуть дверь. Поговорить они прекрасно могут и дорогой до автостоянки, где Ефимцев оставлял машину. Но подвела проклятая растерянность.

– Я, – улыбнулся Мамедов. Но улыбка получилась нехорошей, как у палача, лихо помахивающего топориком, в ожидании слежующей жертвы.

Голова полковника Ефимцева еще оставалась на плечах, но, увидев Мамедова, он подумал, что скоро ее потеряет. К нему снова вернулось чувство обреченности. Теперь и отдых в Турции уже стал для него не в радость.

– Что, думал, меня нет? – спросил Мамедов все с той противной улыбочкой, как бы отсчитывая Ефимцеву время, сколько тому пожить.

– Признаться, да, – признался Павел Николаевич. – В милицейских отчетах ты значишься, как труп. – Ефимцев побоялся этим признанием обидеть Мамедова. Но тот не только не обиделся, а даже, как показалось полковнику, обрадовался.

– Пускай. Это даже хорошо, что менты считают меня трупом. Искать не станут. А сегодня я им напомнил о себе.

– Кому? – вырвался у Ефимцева вопрос.

– Майору Туманову. Я для него оставил сюрприз.

– Разумеется, в виде нескольких трупов? – спросил Ефимцев, попутно рассуждая, как ему в этой ситуации все-таки поступить.

– Ты угадал, полковник. Да не смотри ты на меня так, словно я вернулся с того света. Вместо меня во взорванном доме менты нашли труп моего охранника. А я вот, живой. Ты даже можешь меня потрогать. Кстати, ты один?

Соврать Ефимцев не решился. Но про супругу ничего говорить не стал. Не обязательно Мамедову знать про нее.

– Один. Но я вообще-то спешу. На работу.

Как оказалось, Мамедову на это было наплевать.

– Успеешь. Позвони, скажи, что задержишься. Я жрать хочу. Да и просьба у меня к тебе имеется, полковник. Последняя. Выполнишь ее, и я уеду отсюда. Тебя оставлю в покое, – пообещал Мамедов, но сам Ефимцев не поверил в его обещание. Вряд ли такой человек, как Мамедов оставит его в покои. Просьбы будут еще и еще. И конца им не счесть. И тут к Ефимцеву пришла мысль, а не устроить ли ему конец самому Мамедову. Хорошо бы, чтоб та бумага была при нем.

Конечно, здесь, в своей квартире, он не станет убивать Мамедова. Другое дело, на улице. Ведь в милицейских отчетах он числится, как труп. Пускай и будет трупом.

– Ну, заходи, – это приглашение прозвучало так, как могут приглашать нежелательного гостя на пир.

Они прошли в кухню. Ефимцев поставил на стол тарелку с колбасой, сыром, копченой говядиной. Из холодильника достал бутылку водки.

– Пей и ешь, – сказал он, наполняя Мамедову рюмку, но тот от водки отказался, а от еды нет.

Полковник сел за стол напротив Мамедова.

– Так я слушаю тебя. Какая у тебя просьба? Если это в моих силах, я ее выполню. Если нет, извини, Рустам, – предупредил Ефимцев.

Хотя Мамедову его предупреждение было как по барабану.

– Выполнишь, полковник. Ты выполнишь все, что я тебе скажу, – в голосе Мамедова слышалась такая настойчивость, которую сам Ефимцев воспринял как откровенную наглость.

– Рустам, ты видно забываешь, что мои возможности ограничены. Я не всесилен, – поспешил Ефимцев опровергнуть сказанное Мамедовым, и, заметив, что это тому не понравилось, сказал: – Ну так я слушаю тебя?

– Мне нужно узнать адрес одного человека, – проговорил Мамедов, хватая руками с тарелок все, что на них лежало.

Такое свинство не нравилось Ефимцеву, и он старался не смотреть на то, как Мамедов расправляется с едой. Всего выставленного на стол, Павлу Николаевичу было не жалко. Он Мамедову как нормальному человеку подал вилку, нож, но ни то ни другое террористу не понадобилось.

– Хорошо, я узнаю адрес, – пообещал Ефимцев и попросил: – Называй фамилию имя и отчество этого человека.

Просьба Ефимцеву показалась плевой. Все это узнать он мог прямо из дома, достаточно позвонить в Центральное Адресное Бюро, назвать пароль, представиться и через каких-то пять, десять минут, адресок будет у него.

– Ее зовут – Багира, – сказал Мамедов.

Ефимцев усмехнулся.

– Вообще-то женщина с таким именем – редкость, – заметил он.

– Это не имя. Кличка. Ее ко мне подослал майор Туманов.

– Подожди. Так она что, его агент? – несколько удивился Ефимцев.

Отставив пустые тарелки в сторону, Мамедов кивнул.

– Получается, что так.

– Милый мой, – в голосе полковника послышалось возмущение. – Тогда это другое дело. Знаешь, Рустам, вот так скоро я не смогу выполнить твою просьбу. Агенты и их адреса строго засекречены. Мне необходимо подготовить запрос, обосновать его цель. Это все непросто.

– Ничего. Я подожду, – заверил его Мамедов.

Ефимцев возмутился.

– Что у меня, здесь?

– Ну не на улице же, – спокойно ответил Мамедов.

Павел Николаевич вздохнул.

– Хорошо, – сказал он, вставая из-за стола и направляясь в прихожую.

Мамедов его провожать не пошел. Но перед тем, как Ефимцеву уйти, предупредил:

– Полковник…

Павел Николаевич застыл в дверях, обернулся.

– Поторопись. У меня мало времени.

– Я тебя понял, – проговорил Ефимцев довольно сухим тоном и захлопнул за собой дверь.

Выйдя из подъезда, он достал сотовый, набрал номер телефона жены. Это же он пытался проделать всю дорогу, пока шел до автостоянки. Но так и не дозвонился до нее. Вспомнил, что с недавних пор разлюбезная супруга взяла в привычку на ночь отключать свой мобильник. А потом по утрам забывала его включить. Видно и сейчас забыла.

Тогда Ефимцев попытался позвонить теще. Утром жена говорила, что хочет перед отъездом повидаться с родителями, предупредить, чтобы во время отпуска приглядывали за их квартирой. Прикинув, что по времени, жена должна уже быть у своих родителей, он позвонил. Но и в этом Ефимцева ожидала неудача.

Домашний телефон тещи молчал.

Уже давно подмечено, что планы женщин могут меняться в зависимости от настроения. Утром, перед тем, как выйти из дома, у Анжелы Ефимцевой были одни планы, но после того, как она отвела сына Олежку в садик, эти планы резко изменились. Она почувствовала некоторую свободу и вспомнила о том, что нравится мужчинам, это вовсе не так уж и плохо. Она шла по улице, замечая на себе взгляды голодных самцов. И это при том, что на ней была одета юбка и блузка. Представила, что было бы, если б эти самцы увидали ее в бикини.

И вот тут Анжела подумала о новом купальнике. Пусть муженек скрежещет зубами, но она не монашка и не станет скрывать те достоинства, которыми ее наградила природа. В конце концов, это не измена, если у нее будет открыта часть груди, и узкая полоска материи на попе. Возможно, это будет выглядеть вызывающе, но она не какая-нибудь старуха, а вполне еще молодая женщина. И если муж ее станет ревновать, то от этого будет только польза. Говорят, ревность пробуждает сексуальные чувства в супругах.

Рассуждая обо всем этом, Анжела забежала в магазин, где продавалось женское белье. Там она пробыла не более получаса. Потом взяла такси и поехала домой. В конце концов, родителям можно позвонить и по телефону, а сейчас еще нужно решить, что взять с собой из одежды. Все-таки, не на один день они туда отправляются. Муж сказал, что у них путевка на двадцать четыре дня. А стало быть, и вечера. И нужно подумать, какие вечерние платья взять с собой. Купальник хорош на пляже. Но в ресторан в купальнике не пойдешь. Это уж будет слишком вызывающе.