Алый флаг Аквилонии Спасите наши души - Александр Борисович Михайловский

то гнаться за нами никто не будет. Жандармов тут нет, как и нянек. Все здесь взрослые люди, которые должны отвечать за свои поступки, а изгнание из общества в местных условиях - это одно из самых тяжелых наказаний, ибо одиночек здешний жестокий мир убивает быстро и без всяких колебаний. Вернутся со шлюпкой - примем с честью, не вернутся - плакать никто не будет. Так что пусть идут и решают сами, возвращаться им или нет. А вот вам, юноша, было бы неплохо наконец повзрослеть, ибо великовозрастным недорослям под этим небом тоже места нет.

- Суровые у вас порядки, вашбродь... - обернувшись в мою сторону, почесал в затылке старший боцман, -но так даже лучше. Вы правильно сказали, что мы взрослые люди, а потому, братва, построились по два, и марш за шлюпкой! Ать-два.

Когда матросы ушли мичман Нечаев с некоторой обидой в голосе спросил:

- Вы, Николай Иванович, вроде даже поощряете нижних чинов в пренебрежительном отношении к человеку в офицерском звании, как будто сами не являетесь таковым?

- Не являюсь, - спокойно подтвердил я. - Нет в мое время на нашем рабоче-крестьянском красном флоте ни господ офицеров, ни нижних чинов, а есть командиры и краснофлотцы, между которыми имеется подчинение по служебной линии и воинская дисциплина, но отсутствует непреодолимый классовый разрыв.

- Но почему?! - воскликнул мичман. - Что такого случилось за двадцать пять лет, отчего все в России перевернулось с ног на голову?

- Случилась революция, - с жестокой прямотой сказал я. - Когда ваша империалистическая война превратилась в бесконечную кровавую трясину, бесцельную и бессмысленную, ибо русскому народу эта бойня была не нужна, то всем в Российской империи, кроме царя Николая, стало понятно, что дальше так жить нельзя. Только вот у сливок общества и народа представления о том, как жить можно и нужно, оказались прямо противоположными. Сначала, в феврале семнадцатого, либерально настроенные министры и генералы свергли монархию, рассчитывая устроить в России республику по французскому образцу, но не преуспели в своем намерении, а добились только того, что все вокруг них стало расползаться жидкой грязью. Такие уж это люди, либералы - годящиеся только для того, чтобы стоять на огороде и своей болтовней пугать ворон. Потом, когда народ пришел в неистовство от того, что вместо обещанного улучшения наступило полное ухудшение, в октябре того же семнадцатого года произошла еще одна революция, на этот раз истинно народная и социалистическая, свергнувшая господ буржуазных либералов и провозгласившая строительство государства нового типа, в котором не будет ни рабов, ни господ.

Очевидно, в плане политических убеждений мой нынешний собеседник являл собой прямую противоположность корнету Румянцеву, потому что он сразу же воскликнул с истеричным привизгиванием:

- Я вам не верю, господин капитан-лейтенант! Верные слуги престола никак не могли свергнуть своего монарха, потому что это прямо противоречит их сути! Этого не может быть - просто потому... потому что не может быть никогда!

- И совершенно напрасно не верите! - сказал подошедший к нам товарищ Кариметов. - В российской истории после Петра Великого от старости в своей постели из монархов помирали только императрицы: Елизавета да Екатерина, а мужчины на троне кончали очень плохо: Петра Третьего верные слуги престола сначала свергли, потом проткнули вилкой, Павла Первого придушили, Александр Первый помер в Таганроге при сомнительных обстоятельствах, Николай Первый покончил с собой из-за позора поражения в Крымской войне, виновником которого было его ближайшее окружение, Александру Второму организовали бомбу под ноги, Александра Третьего отравили...

Мичман Нечаев уже набрал в грудь воздуха, чтобы разразиться очередной гневной тирадой в адрес смерда, посмевшего вмешаться в разговор двух офицеров, и тогда я сказал:

- Вольноопределяющийся Александр Талгатович Кариметов - человек исторически и политически грамотный, он закончил юридический факультет Казанского университета, получил диплом с отличием, а потом добровольно записался в армию, чтобы, выслужив положенный срок, иметь возможность сдать экзамен на офицерский чин.

- Спасибо вам, Николай Иванович, за то, что по всем правилам представили мою скромную персону этому молодому человеку, - произнес морпех-снайпер, сопроводив свои слова кивком. - Надеюсь, что нам удастся достичь взаимопонимания по всем сомнительным для него вопросам.

Мичман Нечаев (не могу пока назвать его товарищем) аккуратно выпустил из груди весь набранный воздух и тихо спросил:

- Я не понимаю, как может сочетаться утверждение господина капитан-лейтенанта Голованова о том, что он служит какому-то там государству нового типа, в котором нет ни офицеров, ни нижних чинов, и то, что вы, господин Кариметов, поступив на службу вольноопределяющимся, собирались сдавать экзамен на офицерский чин?

- Все очень просто, - улыбнулся вольноопределяющийся Кариметов, - мы с Николаем Ивановичем родом из разных миров, и даже из разных времен. Он пришел сюда оттуда, где в Российской империи все шло своим чередом и зашло туда же, куда и французское королевство при Людовике Шестнадцатом. Ну вы помните историю этого добрейшего, но не очень умного монарха. Великая Французская революция, лозунг «Либерте, Эгалите, Фратерните» - а потом гражданская война и гильотины, без устали работающие на площадях, ибо дух тогдашнего времени, дошедшего до самого края ожесточения, пах дворянской кровью. Вы понимаете мою аналогию? Там, где власть имущие по недомыслию до упора взводят пружину народного гнева, они не должны обижаться, когда, сорвавшись со стопора, социальный механизм начинает отрывать головы. Тут, как говорят янки, нет ничего личного, только неумолимые законы человеческой природы. Те люди, которые сравнивают людское общество со стадом овец, должны помнить, что овцы никогда не устраивают восстаний.

- Да, - сказал мичман, - я вас понимаю. Только все равно...

- Нет, - возразил товарищ Кариметов, - не все равно. В нашем мире все было иначе. В самом начале войны с Японией на выручку русскому воинству пришел небольшой, но зубастый отряд кораблей из будущего, который сначала помог победить врага с разгромным счетом, а потом тамошние люди убедили императора Николая Александровича добровольно подать в отставку и передать трон своей сестре Ольге. В противовес всем прежним случаям, русского монарха не отравили, не задушили и не взорвали бомбой, а просто объяснили, что так будет лучше - и ему лично, и всей стране. Теперь он - Великий князь Финляндский и вассал своей собственной сестры, которая сразу принялась выскребать из Российского государства накопившуюся в нем за долгие годы плесень казнокрадства и мздоимства, а