История спасения - Елена Другая

— Не бойся, милая, — бормотал он. — Эти гадкие господа не причинят тебе вреда. Тебя ждет другое предназначение, дитя мое. Ты не умрешь на этой холодной земле. У тебя совершенно иная миссия, а именно: на славу служить во благо великого Рейха! Иди, иди скорее в дом!

Стефан, наслаждаясь полным поражением брата, злорадно усмехнулся. Как только Ребекка скрылась за углом виллы, Менгеле резко повернулся к Стефану.

— Так вы даете слово, господин офицер, что передадите мне юношу-близнеца через пару месяцев?

— Без проблем, — бесстыже заверил Стефан даже не моргнув глазом, — скорее всего это произойдет даже еще раньше.

— А вы?! — гневно сверкнув глазами, потребовал ответа Менгеле у Ганса.

Тот заметно сник и глухо пробормотал:

— Как захотите…

Стефан едва сдержал сияющую улыбку и подбавил масла в огонь тем, что самым почтительным образом, чуть ли не с поклоном, обратился к доктору:

— А скажите мне, уважаемый Менгеле, для вас ведь важно, чтобы подопытный экземпляр был здоров, то есть находился в нормальном, неистощенном состоянии?

— Да, да, конечно! — тут же поддался на его примитивную уловку Менгеле. — Желательно, чтобы материал имел хорошие анализы.

— А не могли бы вы присылать кого-то из вашей клиники для контроля над братом-близнецом? — с наигранной озабоченностью продолжал Стефан. — Хотя я его прилично кормлю, он все равно какой-то бледный. Не лучше ли будет, если вы установите регулярный, к примеру, еженедельный контроль за состоянием обоих близнецов?

Дальнейшая реакция врача его даже несколько напугала. Менгеле вдруг подскочил к нему и вцепился офицеру в ладонь.

— Как же вы правы, почтенный Краузе! Поначалу, признаться, вы меня разочаровали, теперь же я считаю, что вы вполне могли бы пойти на курсы медицинских братьев. Я так и сделаю, как вы мне подсказали. Постоянный контроль необходим, иначе я лишусь возможности провести полноценные исследования!

— И я сразу же так и подумал, — как можно более сердечно отозвался Стефан, злорадно поглядывая на брата. — К данному вопросу необходимо отнестись ответственно, во имя славы великого Рейха!

— Простите, господа офицеры, я должен вернуться в дом к своей жене! Но, имейте в виду, я никому не позволю подорвать мой авторитет в научно-медицинском мире, будь кто-то хоть тысячу раз комендант в целой сотне лагерей!

Менгеле бодро потопал в сторону крыльца. Теперь уже Стефан не считал нужным сдерживаться. Как только Менгеле скрылся из вида, он безудержно расхохотался.

— Что, съел? Очко заиграло, Ганс? Обосрался? — задорно поддевал брата Стефан. — Менгеле, да будет тебе известно, находится с фюрером на прямой связи по любому вопросу. А кто ты есть? Думаешь, мало желающих тебя подсидеть? Вильгельм Райх, наш Комендант Биркенау, может быть, и ниже в чине, но воевал на восточном фронте и имеет в два раза больше наград, чем у тебя. А что же ты такое, Ганс Краузе? Это совсем никому не известно! Ничего не стоит вычеркнуть тебя из бумажки и вписать туда любую другую фамилию!

— Хватит! — дрожащим голосом, словно не в себе, прохрипел Ганс. — Хватит. Ты мне ответишь за устроенный тобою фарс, Стефан, и еще встанешь на колени!

— Поживем — увидим! — с беспечным весельем ответил Стефан. — Признаться, я бы охотно присоединился к внеслужебному совещанию, если ты не против. А если сделаешь хоть что-нибудь с Ребеккой Вальд, я натравлю на тебя нашего гения, и он накатает рапорт в центральный штаб. Понятно?

Давая понять, что их беседа закончена, Стефан с деланным почтением отсалютовал рукой от непокрытой головы и прошел назад в дом. В гостиной он застал оживленное действо — мужчины собрались у пианино, чтобы исполнить комические куплеты. Услышав первые аккорды, Стефан быстро пристроился в общий хор. Куплеты имели пошлое содержание, поэтому женщины в их исполнении не участвовали, предпочитая смущено хихикать в стороне.

Это была забавная песенка про пастушку Маргарет, рожденная народным творчеством, слова которой Стефан отлично знал, и его мягкий и приятный баритон присоединился ко всем другим поющим.

Веселая пастушка свиней своих пасла,

Но ветер ее юбку на голову задрал.

И прелести ее вдруг мельник увидал.

О-ля-ля, о-ля-ля, он как раз налил стакан.

Вот какая Маргарет красивая была!

Набросился на девку

Наш мельник-молодец,

И девственную целку пробил его конец.

О-ля-ля, о-ля-ля, запихал ей в рот чепец.

Вот какая Маргарет красивая была!

Уже четыре года

На мельнице живут

Веселая пастушка

И мельник — ее муж.

О-ля-ля, о-ля-ля, народили десять душ.

Вот какая Маргарет красивая была!

Куплеты закончились под общий гомерический хохот. Все оглядывались, пытаясь убедиться, что среди них не произошел случайный конфуз и не обнаружилась какая-либо женщина по имени Маргарет. Пьяная и разгоряченная компания примолкла и вдруг разразилась новым приступом смеха, заметив, что в углу сидит жена доктора Менгеле, толстая, мрачная и нелюдимая фрау Маргарет**. Она, покрывшись от возмущения красными пятнами, угрюмо взирала на окружающих, причем сам супруг ее хохотал громче всех, хлопая себя по ляжкам, показывая пальцем на свою жену и восторженно восклицая:

— Вот какая Маргарет красивая была!!! Ха-ха-ха!

— Поехали отсюда, — шепнул Стефан своей Анхен в надежде удрать под создавшийся шумок.

Почтительно взяв девушку под локоть, он провел ее к машине. Черного цвета автомобиль быстро проехал мимо бараков, в которых в это время, когда на вилле у коменданта был разгар бурного веселья, пения и танцев, рекой текло вино и поедались самые изысканные блюда, умирали от жестокого голода и непередаваемых никаким описаниям мучений десятки тысяч узников.

Стефан прикрыл глаза. Он давно уже понял, что жил не своей жизнью, находился совсем не на своем месте. Как же от этого было горестно! Много он отдал бы, чтобы спасти всех этих людей, но смерть его не спасла бы ни единого человека. Он должен продолжать жить, чтобы оградить от смерти хотя бы тех, за кого поручился. Эти мысли его несколько протрезвили.

И, хотя всем своим разумом он продолжал находиться рядом с Равилем, было понятно, что невозможно сегодня просто так уйти от Анхен, оставив ее с голодными душой и телом.

— Я зайду к тебе? — тихо спросил офицер у своей дамы.

Она кивнула ему и покорно вложила в его горячую ладонь свою нежную ручку. Стефан осознал, что мог бы сейчас сделать с ней все, что хотел. Вот только хотел ли он этого?

Соседка девушки работала в той же клинике Менгеле только в ночные смены, поэтому в комнате они оказались совершенно одни.

Это был один из самых сказочных и великолепных моментов, который Стефан испытал в своей жизни, оставшись сейчас с ней наедине. Она