Высокий, царственный и сварливый (ЛП) - Монро Найла

Хотя моему миру грозил конец.

К тому времени, как мы добрались до телевизионной комнаты, я тяжело дышал после беготни по всему дворцу. Я распахнул дверь и ворвался внутрь, даже не подумав постучать. Четыре пары глаз уставились на меня, у двоих вырвался вздох, который растворился в звуках того, что крутилось на экране телевизора.

— Чёртов Невиш, — вздохнул дядя Арш, убирая руку с плеча Катии.

— Отличный способ напугать нас всех, сынок, — проворчал отец с дивана напротив экрана телевизора.

Мама рядом с ним выпрямилась, нахмурив брови.

— Кай. Что случилось?

— Вы проверяли свою электронную почту? — спросил я, направляясь к ним вместе с Фэем, который шел за мной.

— Нет, милый. Уже несколько дней.

— Мне нужно, чтобы вы её проверили.

Кто — то выключил телевизор.

— Сейчас? — спросила мама.

— Да, сейчас. Пожалуйста. Быстро. Это срочно. Мама, пожалуйста.

— Подожди, подожди, — сказал отец, все признаки легкости исчезли из его карих глаз. — Притормози, Кай. Сначала расскажи нам, что произошло.

— Кто — то установил жучок в моей комнате и записал меня, меня и Эсмеральду, — краска отхлынула от всех четырех лиц одновременно, и Фэй выругался. — Гэри и Рокко обыскивают мою комнату и проверяют записи с камер видеонаблюдения, но запись отправили королю Кариму. Мне нужно знать, отправили ли её и вам.

— О нет, — прошептала Катия, прикрывая рот рукой.

Мама быстро встала с дивана, элегантная сила укрепила её плечи. Отец, дядя Арш и Катия тоже встали.

— Давайте немедленно отправимся в офис.

Глава 34

Кай

Шехрияр и король Карим были правы.

Маме и папе тоже прислали электронное письмо с двумя видео, только с другим сообщением. Но не только им. Запись отправили и мне. С того же электронного адреса, который не был знаком никому из нас, но с другим сообщением, не с тем, что у короля Карима и у моих родителей.

“Значит, Идеальный принц нашел себе принцессу — фальшивку? Какая сказочная пара”.

Я сбился со счёта, сколько раз я прочитал эту единственную строчку с тех пор, как обнаружил электронное письмо, выйдя из офиса родителей. С каждым разом мои зубы сжимались всё сильнее.

Это прозвище. Идеальный принц. Вид этого пробрал меня до костей. Это напомнило мне, почему я ненавидел это прозвище до того, как Эсмеральда начала называть меня так. Всё время оно использовалось, чтобы насмехаться надо мной, и это вызывало у меня подозрения. Это заставило меня покраснеть.

Я оцепенел от ярости, когда уставился на экран своего ноутбука, сидя в своём офисе после ужина.

Ужин, на который я не остался, когда понял, что Эсмеральды там нет. Точно так же, как её не было на обеде. У меня пропал аппетит из — за страха перед тем, что её отсутствие означало для нас, поэтому я ушел и заперся в своем кабинете, мучая себя тишиной, которую я хотел наполнить её голосом.

Теперь на одном конце стола из темного дуба стоял поднос с нетронутой едой, по которому я постукивал пальцами. Красные бархатные шторы на двух больших окнах за моей спиной были задернуты, а хрустальная люстра, свисающая с потолка, светилась теплым жёлтым светом.

Двадцать минут. Именно столько времени потребовалось Рокко, Лаал и Эрлу, чтобы обнаружить жучок в моей комнате.

Гэри, Рокко и мне потребовалось пять часов, чтобы просмотреть записи камер видеонаблюдения почти за все десять дней.

Пять минут, чтобы выяснить, кто вел себя подозрительно.

И одна минута, чтобы всякое сочувствие, доброта и понимание испарились из моей крови.

Никому не было прощения за то, что причинили боль моей Бэббл. Неважно, каким было их оправдание.

Я взял стакан с водой с серебряного подноса и допил содержимое большим глотком. Раздался сильный стук в дверь прямо напротив меня. Как и планировалось, она открылась без моего приглашения. Три пары шагов застучали по твердому деревянному полу, прежде чем дверь закрылась, и звук был смягчен толстым красным ковром с рисунком, устилавшим большую часть моего кабинета.

Я не поднимал глаз со своего ноутбука. Мне и не нужно было. Я точно знал, кто вошел и где они стояли. Гэри у двери. Рокко чуть впереди, в конце ковра. Преступник впереди него.

— Добрый вечер, Ваше Высочество. Вы просили меня о встрече…

Медленно я вздернул подбородок.

— Добрый вечер, Сильви.

Сильви — молодая, недавно нанятая на работу сотрудница генерального штаба, которую я напугал этим утром, стояла, сложив руки перед собой, в нескольких шагах от моего стола. Примерно того же роста, что и Эсмеральда, она держала плечи расслабленными, но в её карих глазах читалось чувство вины, которое ей не удавалось скрыть.

Она знала, почему она здесь. Она знала, что она сделала. Что я хотел знать, так это почему. Потому что была одна вещь, которая не имела смысла во всём этом.

Я выдвинул верхний ящик из трех слева от меня и взял жучок. Тонкий черный прямоугольник, чуть меньше моего мизинца, с двумя проводами, которые были подсоединены к маленькому кубику, в котором находилась батарейка, до того, как Рокко снял его, чтобы отключить питание. Это было на стене за портретом Баки, висевшим у двери моей спальни, который Фэй нарисовал на мой двадцать седьмой день рождения. Камера почти сливалась с чёрной рамой картины, вот почему я её не заметил.

Она с лёгким стуком скатилась с моих пальцев на деревянную поверхность. Взгляд Сильви опустился на неё, костяшки её пальцев на одной руке побелели, когда она сжала другую. Откинувшись на высокую спинку стула, я ленивым движением руки указал на неё.

— Рокко нашел это в моей спальне.

— Правда? — озадаченное выражение на её лице было явно натянутым. — Что это?

— Ты не знаешь? — я приподнял бровь. Она покачала головой. — Ты уверена? — я дал ей время ответить. Она ответила нервным молчанием. — Потому что на записи с камер видеонаблюдения в коридоре видно, как утром в День Памяти, в то самое время, когда мы направлялись на службу, ты вытаскивала что — то, похожее на это, из кармана своей формы, когда входила в мою комнату.

Сильви побледнела, её тело напряглось, прежде чем она быстро заморгала.

— Я…я не понимаю, что вы имеете в виду, Ваше Высочество. Я имею в виду, я действительно входила в вашу комнату, но у меня не было с собой ничего, кроме тележки с чистящими средствами. Мини попросила меня вымыть окно, потому что…

— Мини не просила тебя делать ничего подобного, — ледяной шар, сдерживающий мой гнев, начал трескаться. — Так что не трать своё дыхание, пытаясь солгать мне, — она задергалась всем телом в паническом беспокойстве.

— Зачем ты это сделала? — тишина. — Зачем ты установила камеру в моей комнате?

Ничего, кроме быстрой вспышки в выражении её лица, когда она отказалась смотреть мне в глаза. Я вздохнул и наклонился вперед, соединив подушечки растопыренных пальцев вместе, и дотронулся суставами указательных пальцев до подбородка.

— Ладно, прекрасно. Тогда скажи мне, почему ты отправила нам эти электронные письма? Что ты хотела получить от этого?

Нервозность в её руках мгновенно исчезла.

— Что…какие электронные письма?

Ах. Вот оно. Кусочек головоломки, который не сходился.

Она не отправляла электронные письма.

Это был её первый момент откровенности. И в этом был смысл. Какой смысл посылать загадки, а не требовать то, что она хотела взамен на отснятый материал? Только тот, у кого были другие цели, кроме материальной выгоды, мог морочить нам голову.

Это была не Сильви. Но у меня было предчувствие, что я знаю, кто это был.

— Кто был твоим сообщником? — спросил я, и мой голос был мрачнее самых глубоких глубин Персианского моря.

Она быстро покачала головой.

— Я не…

— Я предлагаю тебе сказать мне, кто это был, если не хочешь предстать перед судом в Томе и Джахандаре в качестве обвиняемой за нарушение неприкосновенности частной жизни двух королевских семей и угрозы им с помощью незаконно записанных видеозаписей. И я клянусь жизнью Эсмеральды, Сильви… — я посмотрел ей прямо в глаза. — Я позабочусь о том, чтобы ты получила пожизненное заключение в тюрьме, никогда больше не увидела дневного света, не говоря уже о каком — либо общении с твоим братом.