Легенды Оромеры. Великий Орёл. - Александр Игнатьев

Драко ушла под воду с головой, перевернулась, вынырнула, шумно отфыркиваясь, и вытолкнула тело к берегу сильными короткими рывками мощных перепончатых лап, играющих в небе роль дополнительных стабилизаторов и рулей во время парящего полёта.

Леди де Кростер отряхнулась, перекинулась, подхватила рюкзак и пешком отправилась к дому. В человеческом обличье удобнее передвигаться по земле в такой ветер: площадь парусности тела меньше.

Возле ворот измученную драконессу поджидал сюрприз номер два. Проклятый дирижабль висел в прямой видимости, зацепившись верёвкой с крюком за старый дубовый выворотень — неудачный вариант скульптурных изысканий мужа.

— Да шшштоб ты рухнул!!! - обессиленно прошептала женщина и стремглав юркнула в неприметную калитку справа от ворот.

***

Ангерран не любил шума. Тем не менее, он заставлял себя регулярно посещать главный Собор страны.

Закрытый экипаж уже подъезжал к храму, когда тяжело зазвонили колокола, издавая раздражающий Нага шум.

— Едут! Едут! — раздались крики. Люди в волнении окружили массивную золоченую карету. Будучи оттеснённой от неё гвардейцами, толпа любопытных всё-таки пыталась рассмотреть за венецианским стеклом лицо Новой Мадам. Это был первый совместный выезд пары к народу.

Огромный волосатый оборотень бер, первый кузнец империи, по торжественному случаю отложивший молот и, одетый женой в нескладно сидящий, но дорогой камзол, внезапно, заорал во всю глотку:

— Слава Матери будущего наследника престола!

Жена молотобойца была поумнее, поэтому схватив мужа за рукав, зашипела песчаной эфой:

— Опомнись, дурак, какая мать!? Хочешь прослыть еретиком? Иди в кузню, выполняй заказ. Займись приёмом заявок, горе моё горькое. Сподобили боги муженьком.

Супруги поссорились... Их тут же окружили зеваки, на миг забывшие плывущего в карете Кащея.

— Сама дура! — вопил кузнечного дела мастер. — Он что, не мужик, что ли! Все вы бабы из одного яйца.

— Засудят идиота, — гоготали в толпе.

— И вообще не известно предыдущие сами померли то, или он их всех укусил, — не утихал говорливый Бэр.

Кто-то из толпы обернулся и, быстро работая локтями, начал пробираться вперёд. Это стражники незаметно приблизились к митингующему оборотню из Медведей. Оставшиеся, поздно заметившие гвардейцев, люди, не разбирая дороги, бросились врассыпную, не забывая кричать:

— Да здравствует в веках Его Величество! Слава Ангеррану Первому Всемогущему! Слава Великому Нагу.

***

Пара вернулась во дворец через Малый Подъезд. Ангерран, несмотря на любовь к тишине, все же внёс изменения во дворце, перестроив часть входной группы, и, создав две, соединённые между собой галереи.

Эти, отделанные только рисунком по сырой штукатурке, коридоры были любимым местом прогулок огромной змеи. Под крытые металлом длинные прямые эстакады не попадало яркое солнце, а гладкий каменный пол был тёплым и уютным для шершавой кожи бесшумно скользящего часами по кругу.

Под этими сводами не раздавался громкий смех прогуливающихся парочек, здесь всегда была Тишина.

Сегодня он шёл в своей человеческой ипостаси. Низко кланялись придворные, всячески старающиеся избежать встречи с его вертикальными зрачками. Дамы приседали в глубоком реверансе, демонстрируя покатые голые плечи и грудь, стянутую лентами и корсетом.

Отставая на три шага от Его Величества, шла Мадам. Она была невысокой и стройной. Идеально прямая спина свидетельствовала о годах, проведённых со строгой воспитательницей. Каштановые волосы имели слегка пепельный оттенок. Никто из придворных никогда не слышал её голоса, словно новая Мадам была нема. Одетая просто и даже скромно, в тяжёлое, не соответствующее положению и возрасту, коричневое бархатное платье, она резко контрастировала с пышно разодетой придворной публикой вокруг.

Возобновился звон колоколов. Под сводами галереи этот далёкий гул не казался таким зловещим, наоборот, он радостно сообщал о хорошей погоде, о светящем предзимнем, ещё тёплом солнце, о синем небе и льющемся из широких витринных окон свете.

Вдруг Ангерран резко остановился. Что-то внезапно изменилось в его лице. Змей зашипел и начал преображение.

Присутствующие не сразу поняли состояние Правителя и, вместо того, чтобы бежать со всех ног, словно заворожённые смотрели, как огромная кобра раскрывает свой полутораметровый капюшон. Ледяная стена на мгновение возникла между людьми и преобразовавшимся монстром. Миниатюрная змейка, находившаяся рядом, выползла из вороха складок бархатного платья и пестрой лентой устремилась в ближайшую щель. За ней уже грохотал разрушающийся свод, и кричали, гибнущие под камнями люди. Всё стихло также быстро, как и началось. Его Величество смог вернуть себе свой человеческий облик и, не стесняясь наготы, невозмутимо, перешагивая через трупы и ещё живые, но размозжённые под камнепадом исковерканные тела, отправился в свои покои. Обернувшаяся мадам вернулась за одеждой и, не сумев достать её из-под завалов, осталась тихо бесслёзно плакать на тёплых камнях, словно окаменев от ужаса. Подбежавший охранник укрыл её и, пытаясь как можно быстрее увести из-под шатающихся не до конца обрушившихся камней свода, спросил:

— Что это было?

— Наш мир покинул змеиный бог. Вернулся Хозяин Дракон.

Тихо шепнула она...

Глава 44 СХВАТКА. (Александр Игнатьев)

Константин не чувствовал ледяного холода вод горного озера. Огромное гладкое упругое существо тащило его в бездну с невероятной грацией для такого исполинского тела. В какой-то миг его закружило и подбросило вверх, к жизни. Он оттолкнулся и, вскинув руки, даже успел заработать ногами, пытаясь толчками вынырнуть из чёрного омута. Но упёрся в мощный гребень. Его перевернуло, придавливая ко дну. Чудовище играло своей жертвой. Костя стал тонуть.

В умирающем сознании парня начал разгораться глухой низкий рык, а огненное кольцо осветило ночные воды. Человек открыл глаза.

Он находился в трёх метрах от змеиной морды, уже раззявившей необъятную глотку. Монстр с нескрываемым удивлением смотрел на висящего перед ним человека, который также в упор, яростно пронзал его взглядом. В маленьком мозгу исполина возродилась память. А перед змеем вырос огромный дракон. Озёрная тварь слишком долго жила на земле и очень быстро осознала молодость висящего в толще его озера существа. И монстр решил дать себе шанс.

Невероятным маневром, согнув двадцатиметровое тело в кольцо, змей развернулся и, плавно раскрыв костяной гребень, больше всего напоминающий рогатый частокол, обтянутый полупрозрачной перепонкой, стремительно начал разгон, пытаясь покинуть место встречи.

Первой Костиной разумной мыслью было вынырнуть и побыстрее вылезти к теплу, костру, Эмили; под защиту Ворона. Второй, его звериная ипостась какой-то памятью предков вспомнила — какая же это вкуснятина — мягкое белое мясо больших речных змеев. И сочно сказав себе «Мням», дракон расправил крылья и поплыл в водах, с грацией охотящегося в небе орла.

Змей, знающий свои воды, чёрной молнией скользил вперёд.