Стеклянный занавес - Мария Ивановна Арбатова

– Надо было вводить войска не в Вильнюс, а на Украину! – снова подала голос дама в кримплене.

– Зачем, если с Украиной без проблем договорились и по Черноморскому флоту, и по стратегической авиации? И ядерное оружие они отдали с удовольствием, у них не было денег его содержать, – объяснил Олег умиротворяющим тоном. – Проект Союзного договора должны были подписать двадцатого августа, а девятнадцатого августа увидели по телевизору «Лебединое озеро».

– Я в этот вечер пришла с баррикад у Белого дома, включила телевизор, а по питерскому каналу вы сидели на ступеньках Смольного и что-то рассказывали! – призналась Валя.

– Это случайность, – улыбнулся он. – Всю ночь работал, проспал днём половину событий. У них лежало интервью со мной, его и поставили в эфир от растерянности.

– Вы совсем не похожи на кремлёвского эксперта. – Валя имела в виду его внешний вид.

– Я привык к вопросу, надеваю ли галстук на совещания к Ельцину.

– Так надеваете или ходите в косыночке? – лукаво уточнила Валя.

– Сатаров вообще на совещаниях сидит в свитере. Поверьте, Ельцина занимают более серьезные проблемы, чем одежда экспертов.

– Аплодисменты, – зашипела Ада.

Зал зааплодировал.

– То есть, если бы не ГКЧП, мы бы мирно перешли в новые союзные отношения с республиками? – спросила Валя.

– Да, ГКЧП поляризовало общество. Некоторым показалось, что в их силах поменять ход событий, но у каждого государства свой срок износа. И потому к концу девяносто первого года всё равно появились двухсторонние договоры с Украиной, с Казахстаном и Белоруссией. Украинцы проголосовали на референдуме за полный суверенитет, и Кравчук попросил исключить на переговорах слово «интеграция»!

– Но почему?

– Потому что одновременно с всесоюзным референдумом на Украине прошёл и «Галицкий референдум» для жителей Ивано-Франковской, Львовской и Тернопольской областей. А там сильны и польские, и венгерские, и румынские, и европейские интересы. Так что восьмого декабря тысяча девятьсот девяносто первого года Ельцин, Кравчук и Шушкевич подписали «Соглашение о создании Содружества Независимых Государств», задним числом. СССР в реальности уже не существовал, каждой республикой правила собственная власть.

– Но почему украинцы торгуют на наших рынках, ремонтируют наши квартиры, работают сиделками и уборщицами? – с обывательским пафосом подчеркнула Валя.

– Не справились с суверенитетом, которого добивались, хотя живут в более выгодных климатических условиях, ведь больше половины территории России занимает вечная мерзлота, – напомнил Олег. – Не справились и многие другие республики. И если бы СССР продолжал существовать, пришлось бы их всех содержать.

– А у меня родня на Украине! – обиженно объявила из третьего ряда женщина в кофточке с блёстками.

– Никто не мешает общаться с родней. Спросите, у кого ещё в студии родственники на Украине, поднимется лес рук, и моя тоже. Но это не значит, что наш бюджет может содержать украинцев…

– Войска надо было вводить! – попугайски повторил мужик в кожанке.

И его пристяжные внятно, но уже не так громко откликнулись: «Банду Ельцина под суд!»

– Так ГКЧП и ввело танки, но, если помните, население сунуло в их дула цветы, – обратился к нему Олег как к старому знакомому. – Хотя как только не уводили людей от Белого дома, даже водку, которая была по талонам, выкинули во всех магазинах!

Валя скосила глаза на Аду, та сияла.

– Но почему после этого были такие трудные годы? – спросила Валя.

– Потому что Россия оказалась без правительства, как без союзного, так и без республиканского. Никто не желает знать, что в СССР только семь процентов хозяйственно-экономических отношений были в компетенции правительства РСФСР, остальное в союзных полномочиях. А эта конструкция развалилась. Надо было отстраивать власть по-новому.

– Люди никогда не привыкнут жить в России, а не в СССР! – напомнила о себе дама в кримплене.

Они с мужиком в кожанке были конкурирующие подсадные, но быстро выдохлись, потому что гость программы категорически не поддавался на провокации.

– Помните гранёный стакан, созданный великой Верой Мухиной? Если лить в него водку, получится сто шестьдесят семь граммов – ровно треть поллитровки! – хитро улыбнулся Олег. – А помните, что Вера Мухина сделала на нём шестнадцать граней по числу союзных республик?

– Пятнадцать, – поправила Валя.

– Шестнадцать! Кто помнит, как называлась шестнадцатая республика? Никто?

– Финская, кажется, – сказала бабушка со второго ряда.

– Правильно, – кивнул Олег Вите. – Шестнадцатой в составе СССР была с тысяча девятьсот сорокового по пятьдесят шестой год Карело-Финская республика. Но Хрущёв возвратил Финляндии Порккалу, и Карело-Финскую республику переименовали в Карелию. Люди об этом уже не помнят, и наши внуки не будут понимать, что такое СССР. Стакан с шестнадцатью гранями разбит, и стекло уже не склеить…

Валя задавала новые вопросы и всё время думала, почему карельские земли то отдавали, то забирали, и ощущала, что это как-то связано с её прошлой жизнью, неразборчиво подсказывавшей что-то её жизни нынешней.

Но вдруг мужик в кожанке вскочил с места, за ним вскочили «помощницы», кричавшие «Банду Ельцина под суд!».

Мужик гаркнул:

– Три-четыре!

И троица громко запела:

– Вихри враждебные веют над нами,

Тёмные силы нас злобно гнетут…

И на фразе «В бой роковой мы вступили с врагами…» он начал мотать флагом, как болельщик на футбольном матче, и двинулся к выходу вместе с «помощницами».

Ада зашипела:

– Третья камера, спины снимай! Проход снимай!

Валю огорчило, что этот демарш окарикатурил программу. Но когда после съёмки расселись за столом, Ада заметила:

– Ох, и милота эти красные провокаторы! Нарядно прошли, ими и закончу, типа, сторонники СССР уходят под своим знаменем в прошлое… А сверху реплику, что наши внуки не будут понимать, что такое СССР! Это будет конфетка с шоколадкой!

– Здесь можно курить? – спросил Олег Вите.

– Вам, Олег Тумаевич, можно всё! – с нажимом объявила Ада, хотя не выносила табачного дыма. – Тему на себе вытащили без визга и стонов, как только вы умеете!

– А что же стало с оставшимися нам карело-финскими землями? – Валя подсела поближе к Олегу.

– На переданных в тысяча девятьсот сороковом году территориях образовали семь новых районов: Выборгский, Кегсгольмский, Куркиекский, Питкярантский, Суоярвский, Яскинский, Сортавальский, – перечислил он, закуривая «беломор».

«Подробный, как Денис», – подумала Валя с симпатией.

– А ведь точно, – согласилась Ада. – Про Карело-Финскую республику в школе проходили, но сейчас кажется, будто это из «Илиады» или «Одиссеи»…

– Возле Сортавалы мраморный карьер Рускеала – главное место силы Карелии, – добавила всезнающая Катя. – Туда экстрасенсы со всей страны ездят подкачиваться энергией.

И Валя вздрогнула от неожиданности, подумав: ей надо туда поехать. Ей надо срочно туда поехать!

– Видела, как отписались по Снежане? – Ада протянула жёлтую газету.

На козырном месте под заголовком «Кольцо не по пальцу» красовалось фото, на котором Денис шутливо обхватил руками голову, а Валя наклонилась к нему с недовольным лицом.