Стальные сны. Серебряный клин - Глен Кук

Копье!

Он у них отнял одно оружие, а они нашли другое. Фортуна, сука, опять повернулась к нему задницей.

— Я не дам тебе умереть, — сказал Длиннотень. Хотя именно это и было в его мыслях до сих пор. Но раз у них Копье, любое оружие на счету. И он крикнул слугам:

— Внесите его в покои. И поспешите. А ее бросьте в подвал замка. И пусть рядом будут Тени.

Он выругался. Потребуется много времени, прежде чем он сможет воспользоваться ее знаниями. Спасти Ревуна будет делом нелегким.

Яд, пожирающий колдуна изнутри, был самым сильным в мире. Если верить легендам, он принадлежал другому миру.

Он посмотрел на юг, на равнину сверкающих камней, мерцающую сейчас в утреннем свете. В один прекрасный день…

Копье пришло из давних времен. И оно было песчинкой по сравнению с тем, что таилось там, готовое сослужить службу любому, у кого хватит смелости завладеть этой силой.

В один прекрасный день.

Глава 60

Я потратила шесть дней, чтобы составить план взятия Деджагора. От трех огромных армий Тенекрута осталось меньше шестисот воинов. Половина их по разным причинам была деморализована. Я расставила их в ряд на берегу озера. А между ними поставила своих людей. Затем отправила Мургена назад, в город. Он не хотел туда отправляться. И я его не виню, потому что Могаба мог учинить расправу над ним. Однако кто-то должен был идти к тем, кто остался жив, и оповестить о том, что они могут покинуть город. Ему было приказано сообщить эту новость всем, кроме людей, преданных Могабе.

В моем отряде никто не мог понять, зачем я это делаю, а я не вдавалась в объяснения. Им не было нужды знать мои планы. Их дело — выполнять мои приказы.

В ночь, после того как Мурген уехал, несколько десятков таглиосских воинов сбежало из города. Новости, сообщенные ими, были печальными. Инфекции распространялись. Могаба казнил еще несколько сот жителей и некоторых воинов. Не жаловались только Нары.

Могаба был в курсе, что Мурген вернулся, и, подозревая, что тот виделся со мной, начал за ним охоту. У него был конфликт с колдунами Отряда за лидерство.

Попахивало бунтом. Дезертирство забирало часть энергии. Если начнется бунт, то это будет впервые за всю историю Отряда. До сих пор в Анналах не было зафиксировано ни единого случая.

Нарайян с каждым часом все больше нервничал — его тревожил перенесенный на более поздний срок Фестиваль. Он боялся, что я попытаюсь от него уклониться. Успокаивала его, как могла.

— Еще уйма времени. У нас есть лошади. Мы отправимся, как только устроим здесь дела.

Меня же волновало то, что происходило на юге. Я отправила конных разузнать, какое впечатление произвела новость о смерти Тенекрута. Пока что доходившие до нас сведения были крайне скупы.

Перед тем как я, Рам и Нарайян отправились на север, еще шестьсот человек из войска Могабы дезертировали ночью и вплавь на плотах покинули Деджагор. Я распорядилась, чтобы их приняли как героев и пообещала им высокие должности в новых подразделениях.

У входа в мой лагерь они с радостью увидели голову Тенекрута, из которой был удален и уничтожен мозг. В будущем она должна была стать нашим символом, взамен пропавшего знамени Отряда.

Шестьсот человек за одну ночь. Вот Могаба-то разъярится. Но его верноподданные вряд ли допустят подобное впредь.

Я собрала своих командиров. Всех, кого смогла.

— Нож, у меня дела на севере. Нарайян и Рам едут со мной. Мне бы хотелось получше узнать ситуацию на юге перед тем, как ехать, но приходится довольствоваться той информацией, которая имеется. Сомневаюсь, что Длиннотень сможет в ближайшем будущем предпринять какие-то шаги. Сохраняйте патрули на местах, а сами замрите. Я приеду не позже чем через две недели. Или через три, если побываю в Таглиосе, чтобы рассказать о наших успехах. Вы можете теперь реорганизоваться, хорошо бы, если бы к нам присоединились настоящие ветераны. Подумайте только, нельзя ли включить в наше войско тенеземцев, если они того пожелают. Они могут оказать нам ценную помощь.

Нож кивнул. Немногословный, как всегда.

Лебедь смотрел на меня глазами, в которых читалось что-то вроде душевной симпатии. Я подмигнула ему, как бы намекая, что надежда есть. Зачем я это сделала? Совершенно глупо было очаровывать его. Может, он мне нравился. По-своему он был симпатичным. Но попадать в эту ловушку опять мне не хотелось.

Как говорится, дай сердцу волю, попадешь в неволю. Так что лучше держать его на замке.

Как только мы выехали, настроение у Нарайяна заметно поднялось. А вот у меня — нет, но мне нужно было его братство. С ними у меня были связаны кое-какие планы.

Тенекрут умер, однако борьба только начиналась. Придется еще сразиться с Длиннотенью и Ревуном. И возможно, с войском, которое они соберут. И даже если на поле битвы мы не одержим победы, оставались еще Ловушка Теней и Вершина. Если верить слухам, она покрепче моей Башни в Чарах и ее укрепляют все больше и больше.

Мне вовсе не улыбалось опять встревать в драку. До сих пор мне везло, однако Таглиос к подобной схватке не был готов.

Спасибо удаче. У меня было время организовать мои отряды и обучить их. Хватило времени отправляться в развлекательные поездки верхом, а также найти способных командиров и попрактиковаться в магии, чтобы вернуть утраченные способности.

Самые неотложные задачи были выполнены. И Таглиосу ничего пока не угрожало. База для действий была. Мой авторитет командира был бесспорным, и я, похоже, была избавлена от стычек с жрецами и Могабой. При некоторых усилиях я могла сделать из Душил проводников своей воли. Этакой невидимой рукой, сеющей смерть везде, где мне могла грозить опасность. Будущее рисовалось в розовом. Самой большой занозой оставался Копченый. Но и на него можно найти управу.

В общем, все шло замечательно. Просто прекрасно. Если бы не сны и не тошнота. Они донимали меня все больше и больше. Да еще дражайшая сестрица.

Надо быть сильной, Госпожа. В конце концов, всегда побеждает Воля. Так говаривал мой муж, уверенный, что его воле подвластно все.

То есть он был уверен в этом, пока я не убила его.

Глава 61

Костоправ пустил лошадей в расположение гарнизона чуть выше Ведна-Бота, у брода Майна. Брод использовали редко, и то только местные жители, так как он был открыт всего несколько месяцев в году. Он слез с лошади, передал поводья воину, который разинул рот, узнав Прабриндраха Драха.

Князю, чтобы спешиться, понадобилась помощь. Это путешествие верхом стало для него настоящей пыткой. Костоправ гнал лошадей почем зря. Ему-то что, для него ездить верхом — дело привычное.