Свет обратной стороны звезд - Александр Петров

Федор треснул кулаком по столу. «Есть контакт», — крикнул он и трясущимися от нетерпения руками стал менять программу.

«Действительно, автопилот будет автоматически выполнять все необходимые маневры до тех пор, пока не установится заданный курс и путевая скорость. Но кто сказал, что нужно ждать этого момента», — подумал Конечников. — «Притормозил, и можешь отдыхать. Уж больно ты братец дубовый».

На мониторе веретено скаута вошло в полевой створ кормой. Федор проверил перегрузку, напряжения в полях и корпусе. «Норма», — решил Конечников, — «теперь максимальный импульс всеми движками. Если не хватит мощности, нужно притормозить носовыми…».

Он недолго упивался победой. За незакрытой дверью раздались голоса. Один из них, наглый, громогласности которому прибавляла хорошая порция горячительного, Конечников узнал сразу.

Другой был, то мягким и вкрадчивым, мелодичным, убаюкивающим, то железно-твердым, непреклонным, указывающим. Конечников, наконец, сообразил, что с генералом Соломатиным говорит его адъютант. Разговор был странным, совсем непохожим на разговор начальника с подчиненным.

— Ну тебя, Игорь Антонович! — отнекивался генерал. — О чем говорить мне с этим щенком. Он под стол пешком ходил, когда я получил свой первый орден.

— Владислав Павлович, я в вашей военной стратегии пень — пнем. Пробовал почитать его каракули — там черт ногу сломит, мудренее, чем у Томасона…

— Да там все просто, — не согласился с ним Соломатин. — Вот только смысл…

— Ты хочешь сказать — чушь собачья?

— Нет. В том то и дело, что нет. Маленький сборничек подлых приемчиков, которые, он собирается использовать, чтобы брать верх над большими кораблями…

— Владислав Павлович, но что же в этом плохого?

— Игорь Антонович, тебе приходилось заниматься единоборствами?

— Ну да, не без этого — произнес Лебедянский, некоторым недоумением.

— Как у вас относились к тем, кто бьет по яйцам, выбивает глаза, ломает руки и ноги?

— Плохо относились, — негромко ответил майор, так что Конечникову пришлось напрячь уши, чтобы его услышать. — Но ведь мы не борьбой занимаемся, а воюем.

— Игорь Антонович, и ты туда же, — с укоризной произнес генерал. — Сегодня они додумались заходить в хвост и сбрасывать полуактивные мины на центральный бастион.

Кое-кто подозревается в расстреле госпитальных транспортов. Логика простая — ведь каждый раненный, после выздоровления — станет более опытным противником. Говорят ведь, что за одного битого двух небитых дают.

А потом такие красавчики типа Конечникова, который, кстати, отличился тем, что свалил на Гало эланский линкор, будут в обязательном порядке, жечь планеты и расстреливать гражданские корабли — тактика «выжженной земли», чего уж церемониться — цель оправдывает средства.

Все ради победы.

— Владислав Павлович, — с напряженным вниманием в голосе поинтересовался его странный адъютант, — ты хочешь, чтобы одержали верх враги? Чтобы над дворцом нашего государя в Нововладимире заполоскалась черно — желто — белая тряпка эланского флага?

— Я давал присягу, и как никто другой желаю нашей победы. Но победы честной, не нарушающей свода древних, благородных правил боя, данных нам нашими отцами и дедами.

Конечников уловил в голосе генерала нотки испуга и растерянности.

— Владислав Павлович, ты не хуже меня знаешь, что наши верфи на Тау и Кассии изношены, и не в состоянии производить линейные корабли. Они даже запасных частей дать не могут в нужном количестве.

— Так что, теперь козлам, вроде Конечникова кланяться, просить: «Научите нас заради Христа, как врагам в спину стрелять!».

— Владислав Павлович, — ответил ему Лебедянский, и голос майора был холоден, как космическое пространство в тени Солейны. — Самое главное, самое дорогое, что у нас есть — это наше государство и его правитель, великий князь-император Даниил Корнеевич.

Командир крепости и Лебедянский начали спорить о чем-то вполголоса, да так, что Конечников лишь догадывался по паузам и интонациям в невнятном бормотании, что разговор серьезный и тяжелый.

— Если будет нужно, я выстрелю в спину родной матери… И не только сам это сделаю, но и вас, господин генерал заставлю, — подытожил тот, кто номинально числился его адъютантом.

Они долго молчали, наконец, Соломатин выдавил из себя:

— Ты посмотри, что делает, стервец. Даже здесь нашел время, чтобы придумывать подлости.

— Да ладно тебе, Владислав Павлович, он что, по стойке «смирно» должен стоять?

— Смотри-ка, занервничал…

— Пойдем.

В комнату вошел генерал Соломатин, растерявший за время разговора с майором Лебедянским большую часть своей барственной вальяжности. Лицо командира Базы было покрыто неровным, нервным румянцем. Он переглянулся с адъютантом, который шел следом и вполголоса пробубнил: — «Какая блядь дверь не закрыла?».

— Первый лейте…, то есть капитан Конечников по вашему приказанию прибыл, — четко отрапортовал Федор.

— Вольно, капитан, вольно. Мы ведь не на службе, — остановил его генерал.

«Было бы это так на самом деле», — подумал Конечников, — «Стал бы я тебя, урода, ждать два с половиной часа».

— Садись, капитан. В смысле, — присаживайся. Игорь Антонович, — обратился Соломатин к майору, — принеси нам, чего Бог послал.

Майор, с ловкостью завсегдатая, открыл холодильник, извлек заранее приготовленные «пузырь» с водкой и тарелку с бутербродами, взял в баре стопки.

Поставил выпивку и закуску на поднос и отволок все это к столику. Там он наклонился и показал глазами Конечникову, чтобы тот подвинул компьютер.

Конечников хотел выключить и убрать аппарат, но «эсбешник» сделал останавливающий жест. На объемном экране некоторое время плыли картинки траекторий и таблицы осевых ускорений, пока не включился режим ожидания. В трехмерном внутреннем пространстве монитора начали причудливый танец разноцветные змейки.

Соломатин и Лебедянский молчали, сосредоточенно разглядывая их причудливые эволюции.

— Хорошая машинка, — наконец сказал генерал. — Эланская?

— Да, — ответил Конечников. — Наши таких не делают, к сожалению.

— Аппарат проверен? — поинтересовался Соломатин.

— Да, и неоднократно, — сказал Федор, глядя в глаза генералу. — По поводу моего компьютера было сломано немало копий. Почему-то считается, что младший командный состав не должен иметь подобной техники.

— И это правильно, — вклинился в разговор майор. — А если он передает заложенные в него данные врагу? Или хуже того, сканирует другие электронно-вычислительные машины, извлекая из них данные на радость эланским разведчикам.