Свет обратной стороны звезд - Александр Петров

Конечников опустил голову от досады. На внутреннем экранчике, рядом с отплясывающей канкан княжной Александрой, появился он сам, наряженный в опереточный парчовый мундир с огромными накладными плечами и полупрозрачным трико вместо брюк, бодро маршируя в такт бравурной мелодии.

— Ну а что касается новых веяний в искусстве благородного боя, то, право же, чем огульно подвергать анафеме, Зиновий Альбертович, можно совместными усилиями отделить зерна от плевел, так сказать.

— Увольте, — буркнул Томасон. — Без меня.

— Очень жаль, Зиновий Альбертович, — с неудовольствием произнес командир Базы и другим тоном продолжил: — По старинному обычаю, предлагаю собранию высказаться. Начнем с младшего по званию. Пожалуйста, капитан Конечников, вам слово.

— Итак, господа, — начал Конечников, чувствуя странное смущение и понимая, — все, что он скажет, будет самым безжалостным образом оценено. — В условиях, когда мы не располагаем тяжелыми боевыми кораблями, все что может быть противопоставлено противнику — это огонь и маневр.

Командир Базы предостерегающе покачал головой. Конечников замер, лихорадочно пытаясь представить, как можно примирить с уставом картинку, которая возникла перед глазами, где скауты, выполняя противозенитный маневр, входят в строи эланцев, ведя за собой гроздья управляемых ракет. Вдруг его осенило. Ну, конечно же.

— Основную опасность для космической крепости будут представлять управляемые астероиды, летающие бомбы врага. Без них атака орбитальной станции, будет борьбой на равных между орудиями Базы и менее сильным, но более маневренным противником. Я предлагаю действовать следующим образом. Поскольку, каждый из приспособленных для атаки астероидов снабжен устройством для детонации, попадания «пака…, простите, управляемой ракеты будет достаточно для его уничтожения. Эскадрилья гиперпространственных кораблей-разведчиков выйдет навстречу армаде противника и расстреляет астероиды врага.

— Как это просто у вас получается, — взвился Томасон. — Сколько астероидов сможет выставить противник? Не знаете? Если предположить, что их будет 20 единиц, то все вроде бы получается гладко, даже с учетом возможных промахов. Но если их будет 50, а может быть 100… И идти они будут под прикрытием тяжелых крейсеров? Что вы на это скажете, господин новоиспеченный стратег?

— Я подумал и об этом, — улыбнулся Конечников. Ему помимо воли стало смешно от ребячества Томасона. — Поскольку боекомплект скаута, — Федор намерено вставил это слово, но тут его, как он и предполагал, никто не стал одергивать, — составляет всего 2 ракеты, и 2 он может нести на внешнем подвесе, то в помощь кораблям проекта «С-29» необходимо пустить транспортники, нагруженные этими зарядами. На транспортных кораблях необходимо оборудовать посты операторов-наводчиков. Они будут запускать и вести ракетные снаряды до момента перехвата управления «пакадурами» со скаутов. В этом случае, эскадрилья сможет обрушить на врага смертоносный ракетный дождь по самым уязвимым местам противника.

— Слушайте, а ведь это мысль, — в крайнем возбуждении вскочил командир эскадрильи. — Гениально! Торпеды-астероиды не могут быть уничтожены вблизи космокрепости, ввиду громадной силы взрывов при перехвате, а на значительном удалении смогут работать лишь малые ракетоносцы с ограниченным боезапасом. Но, ведя за собой пару транспортов с зарядами, мы снимаем это противоречие. Мы сможем с предельной точностью выкладывать ракеты на сопряжения энергополей «Тондро» и «Циклоно», и добивать, угощая «пакадурами» по корпусу, а в случае лобовой атаки сметем противника шквалом огня в упор, боезапаса для этого хватит.

Томасон аж заскрипел зубами от обиды.

— Господин полковник, — сказал Соломатин. — Потрудитесь не употреблять бытующих в матросской среде терминов. Что касается идеи Федора Андреевича, — он кивнул в сторону Конечникова, — безусловно, в ней есть рациональное зерно. Я рад, что не ошибся в вас, господин капитан.

За последующие два с половиной часа, стратеги довели идею Конечникова до абсурда, запланировав снарядить в качестве корабля носителя гигантский, неповоротливый транспорт «Колыма», вместо пары — тройки легких, маневренных грузовозов.

Были правда и дельные предложения. Спецы из лаборатории бурового оборудования, той самой секретной группы, которая разработала «Омегу», предложили намораживать поверх боеголовки управляемой ракеты пару кубических метров воды, для увеличения ее мощности. «Пакадура» от этого делалась менее управляемой и более тихоходной, но для борьбы с астероидами не требовались, ни скорость, ни маневренность. Один из научников предложил использовать ледяные снаряды для больших массометных пушек, снабдив особо прочными взрывателями моментального действия, способными запустить реакцию индуцированного распада до того, как ударные перегрузки при столкновении, разрушат сложную внутреннюю конструкцию детонатора. Его подняли на смех.

Особенно старался полковник Томасон, который сначала изгалялся над выбором материала, потом подсчитав на допотопном калькуляторе энергию взрыва. При этом он спрашивал у своих соседей, дубовых строевых офицеров константы из справочника и громко вслух озвучивал свои действия по нажиманию клавиш.

Наконец, он сказал, потрясая счетным агрегатом: «Это все чушь и нелепица. Речь идет о тысячах тераджоулей. Снаряд большого массомета при ударе выделяет энергию, которой хватит, чтобы вскипятить небольшое море».

Все согласились убаюканные аргументами Зиновия Альбертовича, и никто не вспомнил, что плоская как камбала, трехкилометровая туша «Претендента» в состоянии выдержать до 10–15 прямых попаданий орудий главного калибра, выпущенных по перпендикуляру к широкой стороне.

Наконец, совещание закончилось. Измученные долгим сидением и неизвестностью, убаюканный красивыми словами стратегов, офицеры отправились обратно к своим кораблям и батареям, в тесноту комсоставских каморок, ленивым матросам, казарменной вони и запрятанным на черный день «чекушкам», в иные дни щедро раздаваемым по повелению красноносого, вечно пьяного владыки.

— Задержитесь, пожалуйста, — попросил Конечникова адъютант командующего, словно из воздуха появившись у него за спиной. — Владислав Павлович хочет поговорить с вами с глазу на глаз.

— Слушаюсь! — ответил Федор.

Майор обошел Конечникова, критически оглядев его лицо, мундир и сапоги.

— Мой вам совет, Федор Андреевич, — Лебедянский уперся взглядом в зрачки Конечникова, — постарайтесь, оставаясь в рамках приличия и субординации, вести себя не так казенно. Привыкайте, ведь вы теперь капитан. И подумайте о смене портного. Пойдемте, капитан, нас ждут.