Нарушая правила - Алекс Коваль

Папа кивает:

— Мы с твоей матерью не смогли сохранить брак, но это не значит, что ты был мне не нужен. Я просто сглупил, Ренат.

— Сглупил? — ухмыляюсь. — Ты ушел. Молча. Я все понимаю, если у вас с матерью не было чувств, развод логичен. Но вопрос-то не в этом, верно? Ты вычеркнул из своей жизни не только ее, но и меня. Представляешь, каково было мне? Мелкому пацану, который искренне не понимал, что он сделал в этой жизни не так? За что родной отец от него отвернулся?

— Тут скорее уместен вопрос «почему». Потому что я идиот, — вздыхает отец. — Я уже двадцать лет ненавижу себя за это, поверь. Не в моих правилах обнажать душу и говорить о чувствах, но я правда сожалею. Я должен был завести с тобой этот разговор уже очень и очень давно, не доводя наши отношения до такого состояния.

— Какого?

— Когда мы едва способны выдержать в обществе друг друга пять минут, сын.

Между нами снова виснет тягостное молчание. Где-то глубоко в сердце я понимаю, что пора бы отпустить разъедающие душу обиды. Прошлого не исправить. Уже не переиграть. Как случилось, так случилось. Вот только по щелчку такое не делается. Пройдет не один месяц, а то и год, прежде чем время в обществе друг друга с пяти минут вырастет до более значимых цифр.

Я качаю головой:

— Почему ты мне не звонил? Почему не появлялся в моей жизни? Неужели это было так сложно набрать? Написать. Да хотя бы прислать долбаную открытку по почте!

— Сначала все время сжирала работа. Командировки, горячие точки, переброс с места на место. Потом прошло слишком много времени, и я побоялся. Подумал, а нужен ли тебе вообще такой отец? Говорю же, сынок, сглупил. А уже когда умерла твоя мать, ты весь ощетинился. И близко никого не подпускал. Розалинда только и пробилась. А потом вот… — кивает папа, — Вика, — потирает переносицу. — В общем, кхм, — откашливается, — я решил, что было бы неплохо нам обоим хотя бы попытаться оставить прошлые недопонимания в ушедшем году. Я не жду, что ты мне немедленно бросишься на шею и все простишь, правда. Я просто хочу, чтобы ты знал: если тебе или Вике понадобится какая-то помощь, совет, да не важно — я к вашим услугам. Ты мой сын, Ренат. И я люблю тебя ничуть не меньше, чем Розу. Может, просто не умею правильно это выразить по отношению к тебе. Мужчины, — ухмыляется отец, — у нас все сложнее.

Впервые за очень много лет у меня в горле встал ком. Не протолкнуть. А на глаза наворачиваются слезы. Да, отец прав, в объятия к нему я точно сейчас не кинусь, но по крайней мере мне будет, о чем подумать.

— Я тебя понял. Спасибо, пап, — поднимаюсь из-за стола, протягивая отцу руку.

Отец поднимается следом. Пожимает протянутую мною ладонь. А потом быстро и скупо приобнимает, похлопывая по плечу.

— Давай. Лети уже, а то опоздаешь, Рень.

Из кафе я ухожу, не оглядываясь. Только многим позже понимая, что после нашего разговора на душе стало значительно легче.

В аэропорту сегодня относительно малолюдно. Заезжаю на парковку, бросаю машину. Подхватив из багажника сумку с вещами, не удержавшись, по-дружески хлопаю свою «девочку» по капоту.

— Через месяцок увидимся.

Топаю ко входу в терминал. Ветрюган на улице зверский. До костей пробирает. Пройдя на входе досмотр, сверяюсь с табло прилетов и отлетов. Регистрация на мой рейс уже началась. Отлично. Мои «стойки» с десятой по тринадцатую. Все три свободные.

Двигаю ногами в нужном направлении, набивая по пути сообщение Ясноглазой.

Красавчик:«Я в аэропорту. Скучаю. Как ты там?».

Ответ приходит почти мгновенно.

Ясноглазая: «Выбираю новые обои для гостиной. Есть предпочтения?»

Красавчик: «Уже?».

Ясноглазая: «Я немного психанула…».

Красавчик: «Что еще пало в неравной схватке с твоим гневом?».

Ясноглазая: «Все, что тебе нужно знать — стены на месте. Я вовремя остановилась».

Посмеиваюсь, кидая Ясноглазой хохочущие смайлики.

— Ваш паспорт, молодой человек, — привлекает мое внимание работница аэропорта.

— Точно. Момент, — шарю по карманам в поисках документов. — Вот, держите…

Прохожу процедуру регистраци на рейс, сдаю багаж и поднимаюсь на контроль. Народ вяло тянется следом. Все сегодня слегка помятые. Никто никуда не торопится. Первого января жизнь ощутимо замедляет свой бег.

Уже после покупаю бутылку воды и падаю в зале ожидания. До начала посадки целых полчаса. Прорва времени, чтобы сойти с ума от скуки. Достаю наушники и набираю Вике, но ответа нет. Второй раз — та же история. Пишу смс.

Красавчик: «Уснула? Не знал, что онлайн-шопинг настолько утомителен».

Тишина. Похоже, она и правда умаялась и отключилась. Что ж, мне такая роскошь в ближайшее время не светит. Не умею спать в самолетах. Искренне завидую тем, кто топит весь полет.

Кидаю еще одно сообщение:

Красавчик: «Ты даже не представляешь, как сильно я хочу сейчас оказаться с тобой под одним одеялом, Ясноглазая. Сладких снов. Прилечу, наберу».

И врубаю музыку. Такое, что потяжелее, чтобы глаза не слипались от безделья. Скролю ленту, пролистываю сообщения, скинутые парнями в общий чат. Кто-то уже встал, а кто-то из ребят еще и не ложился. Судя по голосовым, еле ворочают языками и телом. Одним словом — праздники. И такая анархия будет творится целую неделю. До Рождества, которое я встречу один, без Вики. Черт…

На посадку иду в числе первых. В самолете закидываю верхнюю одежду на полку и спокойно занимаю свое место у иллюминатора. В ушах долбит какой-то клубняк. Пальцы в ритм отстукивают по коленке. Глаза шарят по взлетной полосе. Народ потихоньку набивается, разбредаясь по салону. Когда большинство мест уже занято, пристегиваю ремень и откидываю голову. Если не посплю, то хотя бы подремлю.

С закрытыми глазами мысли, как тараканы, все до единой бегут в сторону Вики. Наша ночь. Наше утро. Я настоящий мазохист, сижу и вспоминаю ее мягкие губы. Ее идеальное тело в моих руках. На мне. Движения, объятия, вздохи, стоны. М-м!

Машинально большим пальцем по губам веду, повторяя ее движения. Клиника! Я даже не удивляюсь, когда подсознание подкидывает мне до кучи еще и аромат ее духов. Слишком ярко и натурально. Делаю глубокий вдох полной грудью — ощущение, будто она тут. Рядом. Охренеть!

Такого «набора» воспоминаний мне с лихвой хватает, чтобы адски возбудиться. Кровь отливает от мозга, хлынув единым потоком в штаны. Там моментально становится тесно. М-да, чую, такая «канитель» мне обеспечена на весь январь. Спасаться буду рукоприкладством, блть.

С тихим вздохом