Безымянный. Созидающий башню: книга III - Елена Райдос

освобождению можно было бы счесть приемлемым, тем более, что ничего другого человечество пока не придумало, если бы не одно «но». Этим «но», на мой взгляд, является мотивация. Всё-таки избавление от страданий в качестве цели существования — это как-то мелковато для творения Создателя. Мне реально трудно себе представить, чтобы высший разум заморочился сотворением целого мира с единственной целью подтолкнуть его обитателей к дезертирству, даже если этот мир кто-то испортил. Мне кажется, что нас создали, чтобы мы сотворяли реальность по своему вкусу, для чего нам и был выдан такой инструмент как ум. Не уверена, что у нас имеется право выкинуть дар Создателя на помойку.

Похоже, цель буддийско-бонских техник заключается вовсе не в том, чтобы вернуться к исходному замыслу Создателя и обрести истинный смысл своего существования, а в том, чтобы прекратить следовать извращённому смыслу, то бишь покинуть испорченный мир и эмигрировать в более приятное местечко, которое буддисты именуют мирами будд. Иными словами, нам предлагают поставить большой жирный крест на мире, с которым по замыслу Создателя связано наше предназначение, и всё ради того, чтобы избавиться от страданий. Боюсь, подобная мотивация выглядит чистой воды манипуляцией, типа, валите отсюда, а там разберётесь. Ну и чем тогда буддисты лучше божественного вандала с его аферой по превращению эфирного мира в материальный? Нами и так манипулируют все, кому не лень, стоит ли ввязываться в очередную авантюру?

Глава 24

Низкие давящие своды, грубая каменная кладка, толстые, окованные железом двери и шершавые плиты пола — весь этот средневековый антураж, оставшийся в наследство от первых владельцев орденских подвалов, в последнее время начал раздражать Ксантипу всё больше. Каждый раз спускаясь сюда по узким крутым ступенькам, он не переставал пенять себе за нерадивость. Давно уже пора было сделать тут ремонт, чтобы каждый визит в тюрьму не портил настроение до конца дня.

Впрочем, сей мрачный интерьер таки нёс в себе функциональную нагрузку, подавляя волю пленников Ордена и делая их сговорчивей. Но пугать бессмертного было делом совершенно безнадёжным, тем более после срабатывания установок подчинения. Если что-то сейчас и беспокоило Джарета, то точно не страх. Человеку, уже перешагнувшему грань между жизнью и смертью, было плевать на интерьер камеры.

Отослав охрану, Ксантипа остался один на один с арестантом, агрессии со стороны бессмертного он не опасался. Если тот сам приполз сдаваться, значит, его установки работали штатно. Джарет бросил равнодушный взгляд на входящего Магистра и медленно, как бы нехотя поднялся с матраца, служившего ему спальным ложем.

— Как спалось на новом месте? — ехидно поинтересовался Ксантипа, пытаясь поймать ускользающий взгляд арестанта.

— Почему я до сих пор жив? — голос Джарета был спокойным, в нём не было даже естественного любопытства. — Вам что-то ещё от меня нужно?

— Быстро же она тебя отшила, — Магистр словно не услышал его вопроса. — Я полагал, что Кире потребуется больше времени.

На самом деле он несомненно лукавил, ведь после отчаянного побега пленницы, организованного Джаретом, Ксантипа вообще не был уверен, что когда-нибудь снова увидит своего телохранителя. Нет, в романтические чувства Киры к своему тюремщику он, конечно, не верил, но для ослабления установок вовсе не требовались какие-то африканкие страсти, достаточно просто привязанности, замешанной, например, на благодарности. К счастью, эта дамочка оказалась в меру принципиальной и рассудительной, чтобы не повестись на эдакий соблазн, и отправила своего ухажёра в отставку.

— Причём тут Кира? — Джарет с недоумением уставился на Магистра.

— Бедняжечка, ты так ничего и не понял, — с растяжкой произнёс Ксантипа, откровенно наслаждаясь растерянным видом бессмертного. — Это же Кира служила для тебя якорем, который позволял тебе сопротивляться установкам подчинения. Как только якорная цепь оборвалась, тебя тут же унесло стихией. Думаешь, запрет на долгосрочные отношения с женщинами появился в кодексе бессмертных случайно? Нет, мой мальчик, мы его выстрадали, пройдя через многочисленные ошибки и потери.

— Я полагал, что этот пункт существует для того, чтобы уберечь ни в чём не повинных женщин от связи со смертниками, — Джарет недовольно нахмурился, уже предвкушая зловещие откровения своего босса.

— Ты правда веришь, что Магистры настолько сентиментальны? — ехидно поинтересовался Ксантипа. — Не прикидывайся наивным простачком, Джарет, уж тебе-то должно быть хорошо известно, что в основе моих решений всегда лежат исключительно рациональность и холодный расчёт.

— Значит, женщины способны деактивировать установки бессмертных? — живо заинтересовался Джарет.

— И не мечтай, — Ксантипа злорадно усмехнулся. — Деактивировать установки может только Магистр, но сильное влечение к чему-либо способно заметно ослабить их эффективность. Кстати, милые дамы тут не единственный негативный фактор, зато самый сильный.

— Кира это поняла, — с досадой пробормотал бессмертный, — она пыталась меня спасти, но было уже поздно.

— Умная девочка, — Ксантипа удовлетворённо кивнул, — я всегда с уважением относился к её аналитическим способностям. Всё, закрыли тему, — отрезал он, — у нас есть более интересные вопросы для обсуждения. Судя по тому, что Мартин не ночевал дома, вправить ему мозги тебе не удалось.

— Не удалось, — согласился Джарет, — я для него больше не авторитет.

— А кто же тогда авторитет? — Магистр откровенно напрягся, предчувствуя неприятные откровения своего телохранителя. — Что ещё ты от меня скрываешь?

— Мартин нашёл своего родного отца, — Джарет недовольно поморщился, поскольку сдавать своего ученика ему не хотелось, но на прямой вопрос он вынужден был дать правдивый ответ.

— Прямо-таки родного? — удивился Ксантипа.

— Думаю, что нет, но Мартин в это верит, — слова сами по себе слетали с губ бессмертного, помимо его воли, и он ничего не мог с этим поделать. — Может быть, Вы оставите мальчишку в покое? — в его голосе прорезались откровенно просительные нотки. — Для Мартина это очень важно, он всегда мечтал об отце.

Слова Джарета словно провалились в вату, Магистр не ответил, он застыл в своих раздумьях, уставившись в каменный свод потолка, словно там находилась подсказка. По собственному опыту бессмертный отлично знал, чем обычно заканчиваются подобные сеансы медитативного транса. Именно после одного из таких сеансов Ксантипа принял решение ликвидировать всех своих бессмертных. Джарету, конечно, было жалко ничего не подозревавшего мальчишку, чью судьбу сейчас обдумывал его так называемый отчим, но что мог поделать смертник, находящийся в шаге от собственной гибели.

— Скажи мне, Джарет, а тебе когда-нибудь хотелось разыскать своего отца? — неожиданный вопрос заставил бессмертного вздрогнуть.

— Ни у кого из нас не было отцов, — буркнул он, — вы же забирали нас в Орден грудными младенцами.

— Ты уходишь от ответа, — посетовал Магистр, — значит, тебе тоже хотелось узнать своих родителей. Зачем, Джарет?

— А Вам никогда не хотелось, чтобы рядом был кто-то, на кого всегда можно положиться, довериться,