Однажды летом - Карен Робардс

— Черт, я совсем забыла о колготках, — запоздало спохватилась она, уже спрыгивая в дупло. На коленке зияла огромная дыра, от которой в обе стороны разбегались десятки лучиков спущенных ниток.

— Ты всегда можешь снять их, — пришел на выручку Джонни.

Рейчел обернулась к нему. Он сидел, привалившись к стенке дупла, и наблюдал за ней с таким выражением лица, которое уже не оставляло сомнений в его замыслах. В диаметре дупло было примерно десять футов, а его стены поднимались в высоту фута на три. Крышей служили сплетенные ветви дерева, сквозь их густую листву едва проглядывало голубое небо. Хотя стены хижины надежно охраняли от порывов ветра, ветви над головой скрипели, листья шуршали и медленно сыпались. У Рейчел возникло ощущение, будто она попала в ледяное царство, только вместо снежных хлопьев кружат золотые листья. И, хотя дни еще стояли теплые, в воздухе неотвратимо пахло осенью.

Рейчел посмотрела на Джонни. С ярко-голубыми глазами, легкой улыбкой на губах он казался божественно красивым. Она подумала о том, как все-таки идет ему короткая консервативная стрижка: твердый подбородок, высокие скулы и лоб смотрелись еще более выразительно. Теперь он уже был далек от того разбитного парня, который сошел с подножки автобуса всего несколько недель назад.

Если бы она знала тогда, как этот парень изменит ее жизнь, она бы, не теряя ни минуты, бросилась к нему в объятия… и, возможно, напугала бы так, что он предпочел бы вернуться обратно в тюрьму.

Представив, как отреагировал бы Джонни на такой бурный прием, Рейчел улыбнулась.

— Что тебя так развеселило? — удивился он. Рейчел покачала головой:

— Нет, ничего. Просто я очень счастлива.

— Правда? Я тоже. Но я буду еще более счастливым, если ты сядешь рядом. Думаю, нам надо поговорить.

— Поговорить?

— Да, а ты подумала, я тебя привел сюда с иной целью?

— Я надеялась…

Джонни рассмеялся и протянул ей руку.

— Подойди, Рейчел, и залезь ко мне в карман. У меня для тебя подарок.

— В самом деле? — Она радостно улыбнулась ему. Мысль о том, что Джонни принес что-то для нее, наполнила душу счастьем. Это был его первый подарок, не считая, конечно, его самого. И разумеется, она была намерена хранить этот подарок свято.

— Поищи в карманах, — повторил он, когда она села рядом.

— Мне неловко, — запротестовала Рейчел и тут же рассмеялась.

Первый карман, куда она залезла, оказался пустым, но во втором лежала маленькая завернутая в бумагу коробочка. Выудив ее из кармана, Рейчел долго любовалась коробочкой, положив к себе на ладонь. В серебристой фольге, перевязанная белыми ленточками, она была совершенна бесподобна. Рейчел взглянула на Джонни:

— Какая прелесть.

— Открой.

Она уловила некоторую напряженность в его голосе, и сердце учащенно забилось, когда она сняла шелковые ленточки и начала разворачивать бумагу. Рейчел уже почти не сомневалась в отношении содержимого коробочки, но все равно волновалась. Она слишком боялась разочарований.

Под фольгой оказался ярко-красный картонный футляр — простой, прямоугольной формы, без каких-либо излишеств. Внутри его притаилась крохотная шкатулочка, в которых обычно продают ювелирные украшения.

Дрожащими руками Рейчел открыла крышку.

Чудный бриллиант, весом не менее полкарата, оправленный в белое золото, смотрел на нее с бархатной подушечки.

— Джонни! Где ты достал деньги?

— Это все, что ты можешь сказать? Не украл, если тебя волнует именно это. Железнодорожная компания предложила Сью Энн, Баку и мне семьдесят пять тысяч долларов в качестве компенсации за смерть отца. Брат и сестра согласились, так что мне пришлось взять свою долю. — В глазах его заплясали озорные огоньки, когда он кивнул на кольцо. — В этой коробочке одна пятнадцатая моей доли.

— Ты с ума сошел! Но оно такое красивое!

— Может, ты все-таки рассмотришь его повнимательнее?

Его настойчивость удивила Рейчел, но она все же присмотрелась к кольцу. Тончайшей белой ленточкой к нему была прикреплена крохотная открытка. Надпись на ней сделана рукой Джонни. Наклонив коробочку, Рейчел прочитала: «Выйдешь за меня замуж?»

Она подняла взгляд на Джонни, в глазах которого увидела трогательную смесь нежности и тревоги.

— Ну? — произнес он в ответ на ее молчание. Рейчел достала кольцо из коробочки, надела его на безымянный палец левой руки и обняла Джонни.

— Может быть. — Она поцеловала его в губы.

— Может быть? — Джонни, казалось, был обескуражен таким ответом, но, поскольку в этот момент он возвращал ей страстный поцелуи, Рейчел не могла сказать наверняка.

— Неужели ты думаешь, что тебе удастся ограничиться этой запиской? Если ты хочешь, чтобы я вышла за тебя замуж, будь любезен сделать мне предложение, как положено.

Джонни застонал.

— Я должен был принести цветы. Так я и знал.

Рейчел ущипнула его за плечо.

— Хватит шуток. Я говорю серьезно.

Он схватил ее за плечи и чуть отстранил от себя, так, чтобы видеть лицо Рейчел. Она сидела у него на коленях, и ее широкая юбка расстилалась по полу, как лепестки нарцисса. Рейчел уловила раздражение в его взгляде.

— Я тоже, — проговорил он.

— Итак?..

Он вздохнул.

— Хорошо-хорошо. Рейчел, ты выйдешь за меня замуж?

— Нет.

— Нет!

— Попробуй еще раз. Первое предложение прозвучало неубедительно.

— О Боже. Может, мне пасть на одно колено?

— Было бы замечательно.

— Ты шутишь?

Рейчел покачала головой. Мгновение он в упор смотрел на нее. Потом плутовская улыбка побежденного заиграла на его губах, он встал на одно колено и взял ее руку в свою.

— Рейчел, ты выйдешь за меня замуж?

— Уже лучше, но опять чего-то не хватает.

— Черт возьми, Рейчел! — Джонни свирепо взглянул на нее — совсем не так, как подобает жениху. Пальцы, державшие ее руку, сомкнулись в мертвой хватке.

Она устремила на него ясный и прямой взгляд.

— Джонни, ты любишь меня?

Он посмотрел ей в глаза, и взгляд его потеплел, хотя от Рейчел не ускользнуло, как напряглись его скулы, словно налившись свинцом. Было совершенно очевидно, что ее вопрос смутил его.

— Конечно. Само собой разумеется, раз мужчина делает тебе предложение.

Рейчел покачала головой:

— Я не хочу ничего само собой разумеющегося. Надеюсь, это последнее в моей жизни предложение руки и сердца, поэтому мне хочется, чтобы оно было сделано красиво. Если ты любишь меня, скажи. Скажи, ради всего святого.

— Рейчел… — начал мужчина, и в голосе его зазвучали нотки плохо скрываемой ярости. Судя по тому, как он прищурился и задумчиво смотрел на нее, Джонни тщательно взвешивал все, что собирался сказать. Потом, к удивлению и восторгу Рейчел, поднес ее руку к своему сердцу. Сейчас он был похож на сурового юношу, приготовившегося произносить торжественную клятву верности.