Спасатель - Вадим Денисов

Шкипер чуть подработал брашпилем, давая натяжку, заглушился и, довольный собой и экипажем, вышел на палубу.

— Теперь не прижмёт. Можно выходить.

Мы все вместе сошли по сходне на берег.

Оружие вязли с собой, Маурер с индусом при автоматах, мы же с Ленни — "коротко-вооружённые", маузеровский карабин я оставил в рубке.

Детей у речных цыган много, хотя живут тут, как выяснилось, всего три большие семьи. Секунда, и они самой настоящей толпой окружили индуса, мгновенно завоевавшего детские сердца — вот что значит опыт. Через две минуты, за которые мы успели познакомиться со старостой или старейшиной, мне показалось, что Джай из детворы веревки может вить, то так их построит и тут же изобразит тигра — киндеры падают на песок от хохота, то этак — и уже антилопу. Те опять в полном восторге, прямо Ильич и дети. В театре ему нужно выступать, а лучше в цирке.

Ленни Кальми-Ре фотографировала, вспышка камеры постоянно освещала берег. Таких путешественников эти люди видят тут, судя по всему, впервые и потому чуть ли не рвут на части, дети прыгают вокруг, лезут в кадр, смеются, кричат, пытаясь пристроиться ближе к фотоаппарату.

Почему не спите, карапеты? А ну, марш спать!

Какая-то солидарная со мной бабка пыталась палкой же загнать разбойников по домам, но пока безуспешно.

Вождь в это дело не вмешивался.

Старосту, внешне дружелюбного и обманчиво мягкого мужчину с короткими седыми волосами и длинной седой бородой, звали Мунирудзаман, хрен такое выговоришь, поэтому местный цыганский барон в живописных татуировках тут же превратился в Муни. Он образован и немного знает английский, слав те господи… Как оказалось, мужиков сейчас в деревне всего двое, он и тот полуголый здоровяк, что таскал по берегу канат. Вся остальная орава — женщины и дети, стариков совсем мало, не доживают.

Разговорились.

Новости такие: "Лусон" недавно проходил мимо, ранним утром и в хорошую погоду, но останавливаться в деревне не стал, чем разозлил и расстроил всех членов общины — у многих накопилась куча текущих заказов. Ну, уж на обратном пути филиппинец остановится, поди. Больше светских новостей нема, тишь да гладь.

Живут тут так.

Вдоль берега реки расставлены сети, этой простой рыбалкой занимаются исключительно мальчишки на лодках — они и проверяют, и переставляют. Взрослые же уходят в особые места, заходят в протоки и притоки, работают в дельте. Кстати, и сейчас двух лодок в посёлке нет, их "экипажи" вернутся лишь через несколько дней. Промышляют далеко в дельте, — это практически море, "открытый Ганг". И всё под парусами в цветах былого национального флага, зеленого с красным кругом посередине.

Дельта Ганга разбивается на рукава, "кисть" не очень широкая, но "пальцев" в ней много. Судовой ход идёт вдоль правого, скалистого берега, слева же широкая река распадается на множество протоков, где установилась своя экосистема с уникальным животным миром. Заблудиться в тех краях — раз плюнуть, поэтому новичкам туда соваться не стоит. Мы и не собираемся.

Охотой тоже занимаются, вот только с патронами туго, а проклятый "Лусон", ну, вы уже знаете… Охотятся те самые мальчишки. Местные дети, как я сразу отметил, взрослеют раньше других, встреченных нами в прочих общинах и анклавах. Сидят в засадах с гладкими стволами и лёгкими луками, практика у них уже достаточна для стабильного снабжения деревни свежим мясом и дикой птицей.

Кстати, а у мистеров нет ли, часом, свободных патронов? В деревне на сегодняшний день нет ни единого.

Как, скажите, не помочь детям?

Торжище началось тут же, из сараев нам принесли уже обелованный парной товар.

Я, признаюсь, поначалу вяло сопротивлялся — типичная ревность охотника, что я, сам антилопу не добуду? Правда, сейчас ночь-полночь, а утром свалим… В таких раскладах свеженького мясца припасти не помешало бы. Хозяев лучше уважить, да и патроны им нужны лишь гладкие, нарезного оружия в общине нет, кроме двух тяжёлых блестящих "кольтов" у старших. Поняв, что горячая тема сама собой не спадёт, мы согласились.

Торговался шкипер, при помощи Джая. Выглядело это примерно так:

— Сколько стоит эта антилопа?

— Сто патронов.

— What is a good price?

— Семьдесят.

— Куплю за один.

— Нет, нет, это несерьезно, это молодая импала, мистер, сорок минимум.

— Тогда мы идём спать.

— Wait, wait! Двадцать!

— Две штуки, и мы забираем зверя.

— Ок, десять, и по рукам!

— Джай, любезный, уносите патроны.

— Мистер, мистер, восемь, меньше на такую не потратишь, быстро бегает.

— Пять, Ок?

— Ок, шкипер…

На самом же деле все оставались довольны.

Для размещения личного состава нашей экспедиции капитану предложили отдельный пустой дом на отшибе. Ну, не то чтобы совсем на отшибе, просто он чуть в стороне стоит. Строение это меньше основных жилых. Внутри — всё тот же камин, лежанки в два яруса, большой стол, имеется один открытый "шкаф" и непременные циновки на полу.

Пойдёт, это всё лучше, чем узкие и низкие кубрики "Клевера", который, к тому же, уже начало разбалтывать на ещё небольшой волне — на Ганге поднимается нешуточный ветер, и перспектива провести ночь под "колыбельную" бортовой качки никого из нас не прельщает. На вахту надо ставить, кто их, цыган речных, знает… Сопрут что-нибудь, потому парься.

Правда, угнать "Клевер" практически невозможно, защитной электроники нет, но своих "секреток" у Маурера хватает — умрёшь, а силовую установку быстро не запустишь.

Мы установили ночной график вахт на борту и сели трапезничать.

Женщины в пёстрых платках быстро сервировали стол — типичная местная кухня, к которой я лично уже привык, хотя и продолжаю ворчать по поводу постоянного нарушения доморощенными кулинарами основных правил теории готовки. Рыба, только что вытащенная из сетей пацанами, неизменный рис, который община выращивает самостоятельно, жареные овощные котлетки, вареная молодая картошка с чесноком, курица карри, свежие овощи и, конечно же, огромные эскалопы из молодой антилопы. Мясо ещё "живое", здесь никто не выдерживает его перед жаркой, не даёт ему успокоиться, потому консистенция специфична — обычная полевая практика. А вот для ресторанов такое категорически не пойдёт.

Подошёл и вождь, продолжил рассказывать интересное.

Филиппинцы активно осваивают побережье к востоку от устья. У них уже есть полевой лагерь на берегу, постепенно превращающийся в нормальный посёлок, хотя работают вахтами. Интерес — морепродукты, их там же обрабатывают и заготавливают.

Кроме них, никого в низовьях не встретишь, поселений по пути больше нет.

— А отшельники? Или неопознанные личности? — поинтересовался индус.

— Был один в устье, пару месяцев назад умер. Больше не замечено.

Побережье к западу от устья скалистое, горный хребет тянется настолько далеко, насколько рыбаки общины смогли разведать. Берег обрывистый, пляжей очень мало. Встречаются скалистые же бухты, там местные не высаживаются — больших резонов нет, а медведей и горных львов много. Кроме того, встречаются и стаи обезьян, но это по слухам.

Гаруды общине хорошо знакомы, хотя непосредственно деревню мега-птицы не тревожат, далековато, они предпочитают охотиться на копытных поблизости от "своей" горы. Рыбаки, если им это нужно — редко, проходят опасное место ночью, когда птицы не летают.

— А как же "Лусон"?

— Филиппинцы тоже всегда идут с темнотой.

Вот так.

А мы попёрли буром. И получили.

Ветер тем временем усиливался, по крыше простучал косой дождь и тут же прекратился, словно попробовал мишень на прочность. Балуется погода.

Мы переглянулись с Маурером, капитан значительно кивнул на окно. Я посмотрел, как аппетитно шкипер работает с яствами и напитками, накинул куртку и вышел на улицу. Пройдусь к судну, посмотрю на швартовы, может подтянуть пора, кто знает, не превратится ли ненастье в настоящий шторм.

На улице было пусто.

Лишь большой костёр догорает под ветром.

Никого.

Интересно, каким способом бабки загнали взбудораженную детскую стаю? Дрыном?

По идее, киндеры должны тут болтаться, ведь для детей, не избалованных зрелищами и заезжими гостями, это грандиозное событие, целый спектакль — "День, когда в деревню пришёл "Клевер"". Я уже не говорю про пароход, как объект. Возле него пацаны до утра крутиться должны, где и когда ещё увидеть такое чудо, сколько всего пароходов на реке.

"Клевер", хоть и качался, но стоял крепко. Тем не менее, я прошёл дальше по берегу, осмотрел деревянный "кнехт". Всё в порядке, можно не волноваться.

Дождь, обозначившись один раз, больше себя не проявлял, судя по всему, и не проявит — тучи уносило дальше, вдалеке показалось звёздное небо. Ну и хорошо, можно не волноваться. Я уже спокойно огляделся. Лежавшая метров за пятьдесят от "надолбы" огромная коряга привлекла моё внимание, и я подошёл ближе. Ого, размерчик! Это же какое дерево должно быть? Может, секвойя? Не, у той корешки покрупней будут.