Дискета мертвого генерала - Валерий Горшков

Одновременно с его отходом к многочасовому сну я заметил, как растерянное выражение на лице второго «крестного отца», стоящего рядом, вдруг сменилось отчаянной яростью, он быстро сжал кулаки и полной грудью вдохнул воздух, чтобы спустя мгновение с разворота обрушить один из них на голову стоящего сзади дока. Возможно, «папа» понял, как их накололи с бутафорским пистолетом, а может, он просто отошел от первоначального шока. Так или иначе, но доку грозила хорошая «пилюля», и я не нашел ничего лучше, чем, в стремительном броске настигнув стоящего в двух с половиной метрах от меня «авторитета», сильно ударить его кулаком в спину. Он, естественно, не ожидал такого поворота событий, сконцентрировав все свое внимание на грядущем нападении на парня в голубом медицинском наряде, поэтому незамедлительно влип носом в переборку и сполз вниз, оставив после себя размазанный след выплеснувшейся из носа и растертой по переборке крови. Несколько капель даже попали на расположенный рядом иллюминатор.

– Надо же, как ты его… – с совершенно равнодушным видом процедил док, нагнулся и сделал ненадолго отключившемуся мафиози маленький успокаивающий укольчик.

Затем он подошел к полуоткрытой дверце «Мерседеса», где по-прежнему лежал в позе пластилина третий, нокаутированный мной ранее «папа», и, напевая себе под нос что-то вроде «спи, моя радость, усни», окончательно опустошил содержимое зажатого в руке одноразового шприца.

– Пока все, командир, – док убрал шприц обратно в саквояж и вопросительно посмотрел на меня, словно ожидая получить дальнейшие инструкции.

Я почесал голову, окинул многозначительным взглядом лежащих на полу лощеных мужчин в дорогих черных костюмах, идеально белых рубашках и галстуках по тысяче долларов каждый, а затем опять поднял глаза на дока. Он все, конечно же, понял.

Для начала мы тщательно, но быстро обшарили карманы «крестных отцов», где обнаружили три тысячи долларов «налом», две кредитные карточки «голд-виза», два блокнота с записями, три авторучки, три носовых платка и пару золотых запонок с рубинами. И хоть мародерство не входило в наши планы, мы все-таки оставили себе по одной «кредитке», а вдобавок я снял с руки одного из «авторитетов» государственного масштаба золотые часы «Роллекс». Не потому, что в душе всю жизнь являлся потенциальным уличным грабителем. Если на руке «папы» были бы дешевые «котлы» под названием «Полет», я все равно взял бы их. Мне просто жизненно необходимо постоянно держать под контролем время, вот и все. Будь я в пустыне Гоби, обязательно воспользовался бы солнечными часами, воткнув в бархан первую попавшуюся палку.

– Ну что, док, вот и вопрос с задолженностью по зарплате утрясли? – Я нашел в себе силы улыбнуться. – Такие ребята ведь кое-что имеют, не правда ли? – Ключи от машины торчали в замке зажигания, так что открыть багажник не составило никакого труда.

– Самую малость, – кивнул парень и, с удивительной легкостью взвалив на плечо первого попавшегося мафиози, забросил его внутрь. То же самое мы проделали со вторым. И с третьим.

А потом нам обоим одновременно пришла в голову «гениальная» запоздалая мысль, и мы вытащили двух «отцов» обратно. Третий, чей костюм и нос были перепачканы кровью, нас совершенно не интересовал.

Прежде чем переодеться, я запрыгнул на водительское место, завел двигатель, совершенно неслышимый из-за гула вращающихся где-то над головой лопастей главного винта, и включил заднюю скорость. Док предварительно отогнал несколько в сторону медицинскую каталку. Я медленно отпустил педаль сцепления, и объемистый багажник «Мерседеса» наглухо придавил дверь, соединяющую грузовой отсек с кабиной пилотов. Потом мы быстро переоделись в весьма приличную одежду, отчего сразу же стали похожи на банкиров. Правда, в случае со мной противный запах мази после ожогов несколько скрадывал общее впечатление респектабельности, но выбора все равно не было.

Покончив с собственным одеванием, мы дружно принялись за радикальное преображение лежащих на полу в одних трусах «авторитетов» теневой власти. В результате нехитрых, но кропотливых манипуляций один из них стал «Тутанхамоном», а второй – перевозящим его в госпиталь доктором. «Больного» мы, как и положено, поместили на каталку и укрыли простыней, а «доктора» посадили рядом, старательно придав ему вид смертельно уставшего за последнее время и решившего поспать человека. А для полной убедительности док достал из саквояжа двухсотграммовый пузырек со спиртом, предназначенный для дезинфекции, и старательно влил его содержимое в рот «врача». Теперь все окончательно встало на место. Ни ровно сопящая «мумия», ни мертвецки пьяный доктор не смогут вызвать каких-либо подозрений у поджидающих их прибытия в условленном месте посадки вертолета врачей «скорой помощи». Тем более что они не знали в лицо ни одного, ни второго.

Док был вынужден констатировать перелом основания черепа у громилы-охранника, но ни один из нас даже словом не обмолвился о необходимости оказания ему медицинской помощи. Мы просто закинули его, не забыв обыскать и забрать еще один пистолет, в объемный багажник серебристого «Мерседеса-600», рядом с «папой», а потом захлопнули крышку. Док тщательно стер с переборки и иллюминатора следы крови, а я отогнал машину на полтора метра, необходимые для свободного открывания двери в кабину пилотов. Как будто ничего и не было…

Когда я в очередной раз сел на водительское кресло роскошной машины, то с великим удовлетворением обнаружил подключенный к гнезду прикуривателя шнур питания спутникового телефона. Трубку же я нашел в «бардачке», что само по себе было весьма любопытно. Но вдаваться в подробности, тем более ничего не меняющие, не было времени. Я нажал кнопку включения линии и с облегчением услышал раздавшийся в трубке длинный непрерывный гудок. Теперь у нас появилась связь. Правда, воспользоваться ей можно будет только после приземления, так как из-за сильных помех вести разговор, находясь в летящем вертолете, было весьма проблематично.

– Как ты думаешь, они знают в лицо пассажиров машины? – спросил я у дока, кивнув в сторону кабины пилотов.

– Скорее всего – нет. Хочешь проверить? – Брови парня удивленно взметнулись вверх. – Раз плюнуть! – Он уже собрался направиться в кабину, но я остановил его, крепко сжав пальцами рукав его пиджака.

– А что, если знают? Сколько, по твоему мнению, понадобится пилоту времени, чтобы нажать на кнопку?! Нам нельзя рисковать. Сделаем лучше так… – И я объяснил доку нехитрый, но достаточно эффективный план наших действий после приземления «вертушки» в месте, о котором мы не знали ровным счетом ничего. Но так как вертолет направлялся, практически не меняя курса, на северо-восток от базы, я все же имел на сей счет некоторые предположения. Впоследствии, как выяснилось, они полностью подтвердились.

18

Мы сидели на передних сиденьях «Мерседеса» и с учащенным сердцебиением ждали, когда «вертушка» начнет снижаться. Док время от времени кидал оценивающие взгляды на своего спящего «коллегу», вероятно, опасаясь, как бы тот не слетел со скамейки и не растянулся на полу в момент, когда вертолет подпрыгивал на очередной воздушной яме. Но переодетый врачом «крестный папа» вел себя очень хорошо и продолжал крепко спать, совершенно не реагируя на шум винтов и прочие внешние раздражители. А незадолго до момента, когда вертолет начал резко снижать высоту, до наших с доком ушей долетел конкретный, с металлическими нотками, храп.

Я вышел из машины и прильнул к стеклу иллюминатора.

Мы приземлялись прямо в центре города, на футбольном поле стадиона, освещенном двумя мощными прожекторами. Внизу нас уже ждали карета «скорой помощи» и две сверкающие иномарки – новая модель «Форда-Скорпио» и «Инфинити». Несомненно, их предназначением было эскортирование благополучно прибывших с совещания «крестных отцов». Только, и это казалось мне наиболее логичным, двое из должных находиться в «Мерседесе» трех «авторитетов» скорее всего должны были пересесть именно в эти автомобили. Но, увы, они не могли это сделать. По крайней мере самостоятельно. В серебристом «шестисотом» сидели я и док и готовились к встрече с неприятностями. Если только нам не удастся реализовать небольшой план, можно заранее звонить в церковь и заказывать отходную.

Шасси «вертушки» плавно коснулись зеленого ковра стадиона, шум винтов стал медленно, но уверенно стихать, и вот задняя стенка грузового помещения, одновременно служащая трапом для въезда-выезда, начала опускаться. Когда в полутемное нутро вертолета стремительно ворвался яркий голубой свет висевшей на ночном небосклоне полной луны, у меня начали дрожать руки. Никогда раньше не замечал за собой ничего подобного. Но выматывающее напряжение последних нескольких часов дало о себе знать самым неожиданным образом.