Элен и ребята - Луи Бардо

— Не за что, — ответил Мезон. — Если я тебе когда-нибудь понадоблюсь, то позвони. Ты не забыла еще мой телефон?

— У меня есть ваша визитка, — сказала Элен. — До свидания!

— До встречи! — обнадежил сам себя Мезон.

Элен вышла из салона «Рено», аккуратно захлопнула дверцу.

Автомобиль резко рванул с места, шины засвистели по асфальту, из выхлопной трубы вырвалось маленькое облачко светло-сизого дыма и растаяло в воздухе. «Рено» скрылся за поворотом, Мезон лихачески повернул направо на красный сигнал светофора. Благо, полицейских рядом не оказалось.

Элен торопливо зацокала каблучками по асфальту. Студия звукозаписи была недалеко, метрах в пятистах впереди. Элен специально попросила Мезона остановить автомобиль чуть раньше. Ей не хотелось, чтобы Мезон знал, куда она на самом деле направляется.

Как только Стивен отворил дверь студии звукозаписи, Элен прыгнула в его объятия. Он крепко прижимал ее к себе, поглаживая, целовал, жарко-жарко обнимал… Наконец, чуток насытившись, влюбленные направились в помещение. Дверь мягко закрылась за ними, словно кто-то невидимый аккуратно и бережно придержал ее, чтобы резкий щелчок замка не спугнул трепетную и чуткую птицу — любовь.

— Давай все-таки сначала доработаем, — сказал Стив. — А то диск получится не очень качественным.

— Давай, — вздохнув, согласилась Элен, она понимала, что сперва нужно заняться делом.

Не меньше трех-четырех часов ушло у Стивена и Элен на перезапись песен «Иду к тебе» и «Сексуальная девчонка». Честно говоря, Элен порядком устала, потому что работали они практически без перерыва. Устал, разумеется, и Стивен.

Но зато старания Элен и Стивена были вознаграждены. Когда работа была закончена, Стивен поставил альбом с самого начала. Зазвучала настоящая музыка, Элен пела практически без малейших погрешностей» смикшировано также все было наилучшим образом, качество записи стало великолепным. Рисунки мелодий развивали и дополняли слова песен — все хорошие стихи, умело положенные на красивую музыку. Инструменты не заглушали голос Элен, а наоборот, благодаря высокому мастерству звукорежиссера, как бы оттеняли его, подчинялись ему, следовали за ним.

Альбом обещал иметь широкий успех у публики.

— Меломаны останутся довольны. Я так думаю, — осторожно сказал Стивен.

— Хорошо, если так будет, — вздохнула Элен.

— Пусть будет так! — воскликнул Стивен лукаво.

— Пусть будет так! — повторила за ним Элен и сразу же сказала: — Ты меня проверяешь, Стивен? Проверяешь, помню ли я название одного из альбомов легендарного ансамбля «Битлз»?

— Ничего подобного, — возразил Стивен. — Я знаю, что ты знаешь, что мы оба знаем название этого альбома, — забормотал Стивен в своей любимой полушутливой-полусерьезной манере. — Но сейчас речь не об этом! Речь не о них. Не о Ленноне, Маккартни, Харрисоне и Старе!

— Не о Ленноне, Маккартни, Харрисоне и Старе? — нарочно повторила Элен, чтобы показать: она полностью принимает его правила игры.

— Да! — с дурашливым пафосом воскликнул Стивен. — Да, да, да! Альбом мы записали. Так?

— Так.

— Мы его прослушали. Так?

— Так.

— Он нам нравится. Так?

— Так.

— Мы сделали все, что могли. Так?

— Так.

— Значит, мы по праву заслужили свой отдых. Так?

— Так!

— Тогда марш за мной, на кухню! — приказал Стивен Корнуэлл. — Я буду тебя кормить! Сегодня ты заслужила обед, моя куколка.

— Здесь есть кухня? — удивилась Элен.

— Наивное дитя! — шутливо-назидательно заявил Стивен — На всякой уважающей себя студии звукозаписи обязательно есть кухня. Но — не только кухня!

— А что же еще? — полюбопытствовала Элен.

— Еще есть спальня! — воскликнул радостно Стивен.

— Спальня?

— Впрочем, если тебе нравится, ты можешь называть ту спальню комнатой для отдыха. Но от названия сущность не меняется…

— А зачем здесь спальня? — удивилась Элен.

— Наивное дитя! — повторил Стивен. — Кухня для того, чтобы есть. Спальня для того, чтобы спать. Должны же музыканты, которые записывают альбомы на нашей студии, и вкусно поесть, и хорошо поспать… Голодному да не выспавшемуся, знаешь, как скверно работается?

— Вообще-то знаю, — вздохнула Элен. — Тогда, в том самом кафе мне так и не удалось поесть…

— Это я тогда был виноват, — с удовольствием приняв на себя вину Стивен. — Зато сегодня я перед тобой реабилитируюсь. Во всяком случае, собираюсь это сделать.

— Собираешься?

— Да… только пока не знаю, что из этого получится…

— Как это — не знаешь?

— Да так… ведь ни один человек не знает наперед, что у него через минуту-другую получится… нами всеми управляет судьба.

— Судьба-злодейка?

— Нет, зачем же… Судьба — друг человека.

— Как собака?

— Нет. Не как собака. Собака не является настоящим другом человека.

— Разве?

— Не разве, а точно. Собака, например, может взбеситься и покусать хозяина, может даже загрызть его насмерть. Такие случаи бывают.

— А судьба? Она никогда не может взбеситься?

— Нет, — с непоколебимой уверенностью в голосе произнес Стивен. — Не может. Она всегда дает человеку шанс, она всегда дает человеку право выбора. Он сам решает, куда ему пойти: налево, прямо или направо.

— Или назад.

— Или назад… Это уж кто как захочет. По желанию.

— Значит, ты утверждаешь, что судьба — это не собака…

— Не собака… Судьба — это друг человека.

— Хорошо, — сказала Элен. — Ты меня убедил.

— Но я не собирался тебя убеждать, — сказал Стивен.

— Отчего же?

— Мне это ни к чему, — «разъяснил» он. — Ты должна мне просто верить, верить во всем. Верить всегда. Везде. И, разумеется, безо всяких доказательств. Я не собираюсь тебе ничего доказывать. Если я тебе буду постоянно что-нибудь доказывать, то у меня не останется сил любить тебя крепко-крепко и долго-долго. Ты ведь хочешь, чтобы я тебя так любил?

— Да, хочу, — честно ответила Элен. — Очень хочу.

— Но все-таки мы сначала поедим, — сказал Стивен. — Чтобы как следует набраться сил. Чтобы нам было потом, что тратить.

— Я хочу тебя, — сказала Элен.

— Замечательно! — воскликнул Стивен. — Ты делаешь успехи. Это приятно… Но все-таки мы сначала поедим… Марш на кухню! Вперед, за мной, моя неповторимая французская Бабетта!

— Я не хочу, чтобы ты меня называл Бабеттой, — капризно поджала губки Элен. У нее вдруг возникло желание пожеманничать. Но она не могла объяснить, откуда оно внезапно взялось. Впрочем, и действительно, разве нужно всему на свете искать какие-то объяснения? Далеко не всегда…