Взломать Дарвина: генная инженерия и будущее человечества - Джейми Метцль

но реализовать это довольно сложно. Практически все мировые лидеры сходятся во мнении, что антропогенное изменение климата может сделать нашу планету непригодной для жизни. Но мы так и не смогли принять глобальную конвенцию, чтобы это изменить. Могут ли глобальные усилия многих людей и государств по ограничению технологии оказаться эффективнее всем известных попыток избежать глобального изменения климата?

В-третьих, вы можете составить список стран – приверженцев улучшения, вызывающих наибольшее беспокойство, и, при наличии силы и влияния, попытаться показательно остановить их. К примеру, одна из стран Средней Азии стала центром крайне агрессивных генетических изменений предымплантированных эмбрионов, и ее цель – развитие сверхчеловеческих способностей. Родители отправляют в эту страну свои замороженные яйцеклетки и сперму или образцы кожи и крови, из которых выращиваются половые клетки. Далее производят отбор эмбрионов, эмбриональное скрещивание и генетическое улучшение[450][451]. Эту индустрию создали в среднеазиатской стране как некий моральный императив, прекрасную возможность для бизнеса и стратегическое преимущество. Вы любезно просите страну прекратить генетические вмешательства и получаете отказ.

Возможно, вы попытаетесь убедить сразу несколько стран ввести экономические, туристические и другие санкции против страны-нарушителя. Если ни один из этих подходов не возымеет действия, то будете ли вы готовы привлечь вооруженные силы, чтобы остановить генетическое изменение человечества? Разумеется, это лишь один из возможных сценариев.

На протяжении XX века около 170 стран были захвачены другими странами по целому ряду причин, начиная от неприкрытого воровства и идеологических разногласий и заканчивая огромным набором реальных и мнимых угроз[452]. Поэтому нет ничего странного в том, что какие-то страны в будущем захотят использовать вооруженные силы, чтобы не дать другим странам вмешаться в общий генетический код человечества. Многие страны подвергались нападению и за меньшее.

Военная сила может возыметь действие только в том случае, если усовершенствованные генетические улучшения проводятся в более слабых странах или даже в международных водах и космическом пространстве. Но что если такая могущественная страна, как Китай, возьмет на себя инициативу по внедрению передовых генетических и других технологий, чтобы расширить возможности своего населения, а другая страна, например США, полностью откажется от этой инициативы по политическим или иным причинам? Пойдут ли США и Китай в противостоянии за возможную трансформацию нашего вида на привлечение тех же силовых ресурсов, которые они готовы привлечь для борьбы за несколько оспариваемых рифов посреди Южно-Китайского моря[453]?

Если бы эти виды конкурентного давления на личном, общественном и национальном уровнях редко встречались в истории человечества, то мы могли бы подумать, будто сумеем их избежать в генетической революции. Но поскольку конкуренция стояла во главе процесса эволюции на протяжении почти 4 миллиардов лет, велика вероятность, что те же самые движущие силы подтолкнут нас – не равномерно, а группами – в дивный новый мир все более сложной генной инженерии человека.

Конкурентное давление, подталкивающее развитие генной инженерии человека, равно как и сценарии конфликтов, которые эта конкуренция может вызвать, вполне реальны. Если мы пустим развитие генетической революции на самотек и не постараемся изо всех сил наладить этот процесс, то встанем на путь конфликта. Чтобы избежать реализации наихудших сценариев, наш вид должен объединиться как никогда прежде и решить, как можно оптимизировать преимущества революционных генетических технологий, а опасности – свести к минимуму. Хорошая новость – это нам не впервой. Плохая – в прошлые разы мы не очень-то преуспели.

Глава 11

Будущее человечества

Первые ученые-ядерщики прекрасно понимали и созидательный, и разрушительный потенциал своей работы. «Высвобождение атомной энергии изменило все, кроме нашего мышления, – написал Эйнштейн после того, как США сбросили атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки и началась холодная война, – и мы неизбежно будем двигаться навстречу беспрецедентной катастрофе». Атомная энергия позволит нам создать лучшее будущее, а ядерное оружие может нас уничтожить.

Американские послевоенные лидеры также понимали двойственную силу и опасность ядерной энергетики. Несмотря на то что к концу войны США были монополистами атомного вооружения, ряд американских официальных лиц считал, что страна должна поделиться своими ядерными секретами с СССР, чтобы предотвратить опасную гонку вооружений. Другие, например Джордж Кеннан, стратегический гуру государственного департамента США, были уверены, что США должны использовать свою атомную монополию, чтобы сдерживать советскую агрессию.

Советский Союз отклонил предложение США о международном контроле за ядерными материалами, проведении международных инспекций всех ядерных объектов по всему миру и активном совместном использовании технологий атомной энергии в мирных целях. В августе 1949 года СССР испытал свое первое атомное устройство. Так началась гонка ядерных вооружений. Британцы взорвали свое первое ядерное оружие три года спустя, в 1952 году, французы – в 1960 году, а китайцы – в 1964 году. Наш мир становился все более опасным местом.

Глобальные попытки найти баланс между закономерным стремлением к обладанию ядерной энергией и реальной опасностью бесконечной гонки ядерных вооружений позволили сделать небольшой шаг вперед в ходе переговоров 1960-х годов, посвященных заключению договора о ядерном оружии. Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), ратифицированный в 1970 году, помог достичь двух важных целей. Во-первых, в нем закреплялись стандарты нераспространения ядерного оружия в пяти странах, которым к тому времени было разрешено обладать данным типом вооружения: Великобритании, Китае, Франции, США и СССР. Во-вторых, он побуждал другие государства воздержаться от разработки или приобретения ядерного оружия в обмен на обещание помочь этим странам в использовании атомной энергии в мирных целях.

Однако с самой ратификации влияние ДНЯО было в лучшем случае недостаточным. Из положительных моментов можно выделить то, что мир еще не столкнулся с массовыми конфликтами с использованием ядерного оружия, чего многие опасались. Запрет на получение ядерного оружия для безъядерных государств все еще действует, хотя его вес понемногу слабеет. Тем не менее это один из главных запретов, защищающих человечество. С другой стороны, в арсенале США и России уже сейчас достаточно ядерного оружия, чтобы взорвать нашу планету, причем несколько раз; после отказа от своей программы по созданию ядерного оружия Ливия и Украина подверглись вторжению; Израиль, Индия, Пакистан и Северная Корея получили ядерное оружие в обход ДНЯО; а опасность от глобального ядерного взрыва вполне реальна и растет с каждым днем. Мы можем без труда представить себе более эффективный план по сокращению ядерных вооружений. Но мы привыкли жить в знакомых нам устоях, пусть и такой несовершенной системы.

Когда много лет назад я впервые стал задумываться, как можно предотвратить худшие опасности генетической революции, мне на ум всегда приходило сравнение с ядерным оружием.

Точно так же, как и гонка ядерных вооружений, международная конкуренция в области генетики, или гонка генетических вооружений, имеет все шансы улучшить жизни людей –