Ярче, чем солнце - Лора Бекитт

Глава двадцать вторая

Нелл переступила порог квартиры Хлои, заметно нервничая. Она говорила себе, что пришла навестить давнюю подругу, хотя это, конечно, было не так. Она хотела узнать, что случилось с Кермитом. Все внутренние убеждения и уговоры были напрасными: Нелл чувствовала, что не сможет успокоиться, пока не услышит правду.

Хлоя спокойно и доброжелательно приветствовала гостью, при этом не оставив своего занятия: она гладила белье.

Нелл подумала, что жизнь ее подруги состоит из разряда обычных однообразных дел, которыми сама она — будь ее воля! — могла бы и пренебречь. Она вдруг резко и с горечью осознала, как сильно различается их быт, и задала себе неизбежный вопрос: возможно, поэтому они так давно не общались?

Да, но разве, выйдя замуж за Дилана, она не осталась прежней? Почему окружающие думают иначе?

В уголке тихо играли те самые маленькие девочки. Отчего-то при виде них у Нелл защемило сердце.

— Прости, что пришла, — прошептала она. — Наверное, я не должна была этого делать.

Хлою было трудно обмануть.

— Ты хочешь узнать о Кермите?

— Да. Согласна, это выглядит странно; я и сама не понимаю себя. Просто увидев его в инвалидной коляске, я… Что с ним случилось?

Хлоя коротко рассказала, и Нелл потерянно произнесла:

— Я ничего не знала.

— Тебе было незачем знать, — просто сказала Хлоя. — Разве в свое время он не поступил с тобой так, как ни в коем случае не должен был поступать?

Нелл села.

— Да. Он бросил меня, и я не знала, как жить дальше. А потом — этот ужасный взрыв, встреча с Диланом… Получается, мое счастье выросло из несчастья.

— Такое случается, — сказала Хлоя и спросила: — Кермит бросил тебя беременной?

Нелл вскинула пронзительный взор.

— Откуда тебе известно?

— Догадалась.

— Да, Ред от него. Он настаивал, чтобы я избавилась от ребенка, но я не смогла. Надеюсь, он ничего не знает.

— Не уверена. — Хлоя сделала паузу. — А твой муж?

— Он никогда не спрашивал о том, кто настоящий отец Реда. Мне бы не хотелось, чтобы он узнал правду. Кермит без того женился на женщине, с которой Дилан когда-то был помолвлен.

— Мне кажется, ты рискуешь. Нельзя ходить по льду, зная, что он вот-вот может проломиться. Нам с тобой хорошо известно, что такое неожиданность. Ты должна беречь свое счастье, — промолвила Хлоя и прямо спросила: — Чего ты хочешь?

Нелл задумалась. В ее сердце не было клейма, какое порой выжигает первое чувство, и все же она не была полностью равнодушна к человеку, которого когда-то любила, тем более что это человек попал в беду.

— Я могу чем-то помочь Кермиту?

— Твой муж уже помог. Но Миранда удрала с его деньгами.

Так вот чем была вызвана реакция Дилана! Сердце Нелл перевернулось в груди, и она словно ощутила на своем лице холодный ветер прошлого.

— Не может быть!

— Еще как может, — промолвила Хлоя, методично водя утюгом по детскому платьицу. — Она исчезла еще до Рождества, и ее до сих пор нет. Я нашла на столе бумаги — там написано, как добраться до клиники в Лондоне. Почерка я не знаю. Думаю, эти бумаги Миранде оставил твой муж.

Нелл ощутила острый укол в сердце. Дилан общался с Мирандой. Почему он ничего ей не сказал? Не потому ли, что ему приходилось скрывать что-то еще? Например, не угасшие чувства к другой женщине?

С трудом взяв себя в руки, Нелл спросила:

— Возможно, с ней что-то случилось?

— Вряд ли. Такие люди непотопляемы. Она никогда не скрывала, что ей неприятно возиться с Кермитом, что он не оправдал ее ожиданий, что ей в тягость ребенок.

— Одна из этих девочек — дочь Миранды и Кермита? — тихо спросила Нелл.

Гладкий лоб Хлои избороздили морщины, а ее щеки порозовели. Со стуком поставив утюг на подставку, она распрямила спину.

— Миранда всегда вела себя странно. Не как мать. Норовила спихнуть на меня все заботы о Мойре. Нет, я была не против, но… Кермит поступил куда более человечно. Он не отдал ей малышку. Полагаю, тогда он не думал о том, насколько слаб и зависим от других людей.

— Тебе трудно? — спросила Нелл.

— Трудно, — призналась Хлоя. — У меня своя семья, ребенок… Но мы с Гордоном поклялись, что Кермита не поместят в богадельню. Оказывается, родители спасенного от взрыва гранаты солдата организовали сбор средств для лечения Кермита. Какую-то сумму обещало выделить его командование. Мы все равно отправим его в Европу.

— Нужна сиделка?

— Не помешало бы. Но это — дополнительные расходы.

— Неважно, — сказала Нелл. — Я постараюсь все уладить. Только Кермит не должен ни о чем знать.

— Понятное дело.

Спустя несколько дней порог квартиры Кермита переступила женщина в белом. Нелл стоило труда убедить Сьюзен взяться за это. Лучшим аргументом послужило то, что настоящая медсестра не должна подчиняться эмоциям. Щедрая плата тоже оказалась не лишней.

— Что вам надо? — спросил Кермит, глядя на нее через комнату.

— Отныне я — ваша сиделка.

— Вот как? Я вас не нанимал. Кто вас прислал?

— Я из больницы.

— Я вас помню, — сказал Кермит, — вы служили в доме Макдаффа. Это снова происки Дилана?

— Я больше не служу у Макдаффов. Я ушла оттуда, — ответила Сьюзен.

— Отсюда вам тоже лучше уйти, — отчужденно произнес Кермит.

Вопреки договоренности с Нелл Сьюзен была готова покинуть этот дом, но потом увидела прелестное белокурое создание, смотревшее на нее из уголка. В комнате было темно, и она не сразу заметила девочку.

— Это ваша дочь?

— Да.

— Я могу с ней гулять. Я приготовлю еду для нее и для вас. Мне не сложно поменять белье, постирать и убрать в квартире, дать вам лекарство. Вы хотите и дальше сваливать все это на ваших друзей, у которых немало других забот?

Сьюзен произнесла эти слова довольно резко, но они возымели действие.

— Хорошо. Оставайтесь. Не ради меня, а ради Мойры.

Она ничего не сказала, просто взялась за работу. В прикосновениях ее рук не было ни равнодушия, ни презрения — только забота; притом безликая, а потому не оскорбляющая ни стыдливость, ни гордость.

Заново постеленное белье показалось Кермиту по-особому хрустким и свежим: его будто уложили на снег. А еще впервые за много дней ему захотелось пофлиртовать с хорошенькой женщиной.

— Вам говорили, что вы похожи на одну известную актрису? Мэри Пикфорд. Только у вас другая прическа.

— Вы ошибаетесь! — с едва заметной досадой проговорила Сьюзен.

Открыв окна, чтобы он подышал свежим воздухом, она занялась Мойрой.

— Меня зовут Сьюзен, я буду ухаживать за твоим папой. Сейчас мы с тобой приготовим поесть, а потом, пока папа отдыхает, погуляем в парке.