Дом неистовых клятв - Оливия Вильденштейн

то, что мы так сильно их отрастили. Подумать только, всё это уже в прошлом. Точнее, скоро уйдёт в прошлое.

Я разминаю затёкшую шею.

— Я перестала дышать?

Фибус сжимает мою руку, которую не держит Сиб.

— Сиб преувеличивает.

— Даже ты разволновался.

— Ну, я никогда раньше не видел, как кто-то переносится в своё сознание. Здесь не так много пар.

Он осматривает помещение, и хотя все присутствующие по-прежнему напряжены, голоса вокруг стали более спокойными.

Я замечаю, что в таверне появился Габриэль, который обсуждает что-то с Юстусом, а также нахожу Бронвен и Киана. Я замечаю, что Лор отвёл в сторону моего отца и Имоген, и они тоже что-то обсуждают. Когда я снова перевожу внимание на своих друзей, от меня не укрывается их страдальческие выражения лиц.

— Что?

Фибус фыркает.

— И она ещё спрашивает.

Я хмурюсь, так как не понимаю, что их гложет.

— Ты вышла замуж за заклятого врага своей пары, вот что, — шипит Сибилла.

Я вздыхаю.

— Я связана с ним магией, я не выходила за него. И повторюсь, это был не мой выбор.

— Сиб пытается сказать, что эта война скоро станет ещё более кровавой.

— Для Данте, — замечаю я.

Фибус убирает с лица золотой локон, и хотя его пальцы не дрожат, прядь волос всё равно выскакивает из-за уха и снова закрывает его измождённое лицо.

— Боюсь, что для всех.

— Хорошо, что Джиа вывезла мамму и паппу.

Я осматриваю безлюдный рынок.

— Они здесь?

— Нет.

Улыбка появляется на полных губах Сиб.

— Они в Неббе.

— В Неббе?

— Эпонина предложила своему новому советнику перевезти её родителей в королевство.

Глаза Сибиллы сверкают.

— Моя сестра чёртов советник королевы!

— Поверь мне, Сиб, — самодовольная улыбка растягивает губы Фибуса, — вряд ли Фэллон решила, что Эпонине нужны твои советы.

Сибилла щипает Фибуса за руку и рассержено смотрит на него, что заставляет меня отвлечься от мыслей о войне.

— Я даю отличные советы.

— Я так рада, что Дефне и Марчелло в безопасности.

— Они не просто в безопасности, Фэл, но они также, — ей должно быть сдавило горло, потому что она понижает голос, — они также простили нас.

Когда я слышу эту новость, мне становится легче дышать. Я знала, что это произойдёт с течением времени, но всё равно то облегчение, что я чувствую, кажется мне слаще тёплого мёда.

— Я так рада за твою сестру.

Я беру Сиб под руку.

— Ты была права насчёт того, что мы можем доверять Эпонине.

— Я почти всегда права.

Улыбка Сиб становится ещё шире, отчего её щёки поднимаются на невероятную высоту.

— Хватит тешить её эго, Капелька. Коридоры Небесного королевства уже едва могут его вместить, учитывая, что Маттиа постоянно этим занимается.

Я начинаю смеяться. Боги, как же мне хорошо с этими двумя.

— А где твой лихой моряк?

Улыбка сходит с лица Сибиллы, когда она смотрит на люк, где сквозь облака стального цвета проглядывают лазурные пятнышки.

— Прочёсывает туннели в поисках Антони.

При упоминании Антони мой желудок сжимается.

— Он не найдет его в туннелях.

Сиб переводит на меня взгляд.

Зажав свои руки коленями с обеих сторон, я добавляю:

— Его там больше нет. Мы выбрались оттуда вместе.

— Если вы выбрались оттуда вместе, — Фибус наклоняет голову, что заставляет его светлые волосы рассыпаться вокруг лица, — тогда почему он не здесь?

— Он решил остаться в Тареспагии.

— Мне надо сообщить Маттиа.

Сибилла вскакивает с корточек и бросается в сторону ворона, лицо которого покрыто веснушками. Вероятно, она хочет попросить его передать сообщение Маттиа.

— Вы были в туннелях вместе? — бормочет Фибус.

Я киваю.

— Данте держал его в плену?

Я, должно быть, начинаю трястись, потому что Фибус достаёт мои руки, зажатые между колен, и обхватывает их своими большими и тёплыми ладонями.

— Настолько плохо?

— Даже хуже, Фибс, — хрипло шепчу я.

Он сжимает мои руки.

— Нам необязательно говорить об этом сейчас.

Я не уверена, что захочу говорить об этом потом. Я, может быть, и спасла Антони, но я ему больше не доверяю. Он хочет смерти моей паре и, мать его, столько всего знает о воронах.

— Фибус, я слышала, что где-то здесь есть потайная лестница, по которой можно покинуть Небесное королевство.

— Ага. Вход был вон там.

Он кивает в сторону одного из углублений, которыми испещрена каменная стена высотой в десять этажей. Оно располагается на третьем этаже дома для молодых воронов. Странно, что я только сейчас замечаю множество пар глаз угольного цвета, которые смотрят на нас из отверстий в скале.

— Она всё еще на месте?

— Нет. Её уничтожили. А что?

— Антони знал о ней, — тихо отвечаю я.

Одна из его бровей приподнимется.

— Антони хочет смерти Лору, Фибс.

Несмотря на то, что он не отпускает мои руки, его хватка ослабевает.

— Но он так отчаянно сражался, чтобы вернуть его.

Допрос Данте всплывает у меня в памяти точно надоедливый запах благовоний.

— Ты уверена.

Я сглатываю и киваю.

— Вот мерда. Это плохо.

Он смотрит в сторону Сиб, походка которой сделалась в прямом смысле прыгающей, словно она очень чему-то рада.

— Нам стоит предупредить Сиб, чтобы она не уговаривала Маттиа привести его сюда.

— Антони не посмеет вернуться. Он не будет рисковать жизнью, чтобы покончить с моей парой.

Когда я это произношу, я чувствую тяжесть чьего-то взгляда. Мне даже не надо поворачиваться, чтобы понять, что это Лор. Слышал ли он всё, о чём я рассказала своим друзьям?

— Почему вы выглядите так, словно кто-то пнул змея?

Взгляд Сибиллы перемещается с Фибуса на меня, и я киваю.

Пока Фибус рассказывает всё Сибилле, голос Лора разрезает мои мысли.

«Для меня не является новостью то, что Антони меня ненавидит, птичка».

И прежде, чем Лор поймёт, что ненависть Антони к нему — это последнее, о чём я переживаю, я закрываю свои мысли, так как очень боюсь, что моя пара покинет Небесное королевство и полетит искать Антони, тем самым рискуя потерять своего второго ворона.

Овладев эмоциями, я поворачиваю своё бесстрастное лицо в сторону тёмного угла, где стоит сейчас Лор в окружении Имоген и трёх других воронов.

«Этот полукровка хочет заполучить всё, что у меня есть. Моё королевство… мою пару».

Я сжимаю губы.

«Не думаю, что он всё ещё хочет меня заполучить, Лор».

«Бронвен когда-нибудь рассказывала тебе о том, что показал ей Котёл в ту ночь, когда мы освободили моего второго ворона?»

«Нет. Она только сказала, что если Антони отправится со мной, это изменит мою судьбу».

Я смотрю в сторону своей тётки-провидицы.

«Я так понимаю, ты знаешь, как?»