Память огня - Роберт Джордан

— Что ты сделала?

— Корень вилочника в вине, — сказала Ланфир.

— Почему ты мне помогаешь? — потребовал ответа Перрин.

— Я слишком доверяю тебе, Перрин.

— Ты — одна из Отрекшихся!

— Была, — сказала Ланфир. — Эта… привелегия была снята с меня. Темный обнаружил, что я планировала помочь Льюису Терину победить. Теперь, я — Она застыла, снова глядя в направлении неба. Что она увидела в этих облаках? Что-то что заставило её побледнеть. Мгновением позже она исчезла.

Перрин пытался решить, что ему делать. Конечно, он не мог ей доверять. Однако, она хорошо знала волчий сон. Она управляла своим появлением рядом с ним без единого звука. Это было жестче, чем казалось; должно было быть какое-то движение воздуха, вытесняемого ею в момент прибытия. Она могла приземляться настолько точно, что не производила шума и могла приглушить шелест своей одежды.

Сначала Перрин осознал, что в этот раз она также замаскировала свой запах. Он смог почуять ее только после того — она пахла нежной ночной лилией, — как она заговорила с ним.

Неуверенно, он вылез из ямы и приблизился к сторожке. Оба мужчины спали. Что случается с людьми, которые спят внутри сна? Обычно, это должно отослать их назад в мир пробуждения — но они были тут во плоти.

Он вздрогнул, думая о том, что с ними произошло. «Обращенные?» Такое слово она использовала? Свет. Это казалось несправедливым. Не то чтобы Узор был всегда справедливым, признал Перрин, быстро обыскивая сторожку.

Он нашел Шип Сновидений воткнутым в землю под столом. Серебристый кусок металла выглядел как длинный палаточный клин, покрытый резными узорами по всей длине. Он был похож на другой, виденный им ранее, но не в точности. Он высвободил его, потом подождал, рука на молоте, ожидая, что Губитель явится за ним.

— Его здесь нет, — сказала Ланфир.

— Свет, — Перрин подпрыгнул, вздымая молот. Он обернулся. — Почему ты продолжаешь появляться в подобной манере, женщина?

— Он ищет меня, — сказала она, пялясь ввысь, — Предполагалось, что я не в состоянии делать это, поэтому его подозрительность растет. Если он найдет меня, он узнает наверняка, и я буду уничтожена, захвачена и выжжена из вечности.

— Ты ожидаешь от меня проявления сожаления, одна из Отрёкшихся? — огрызнулся Перрин.

— Я выбрала себе хозяина, — сказала она, изучая его. — Это моя цена — до тех пор пока я не найду возможности освободиться от этого.

— Что?

— Думаю, у тебя наилучшие шансы, — сказала она. — Мне нужно чтобы ты победил, Перрин, и я должна быть на твоей стороне, когда ты сделаешь это.

Он фыркнул.

— Ты не изучила новых уловок, не так ли? Прими свои предложения в другом месте. Мне не интересно, — он перевернул Шип Снов в пальцах. Перрин никогда не был в состоянии выяснить, как работал тот другой.

— Тебе следует покрутить его сверху. — Ланфир протянула руку.

Перрин взглянул на нее.

— Ты же не думаешь, что я могу забрать его себе, даже если захочу? — спросила она, удивлённо. — Кто же это был, тот кто уложил маленьких зверушек М'Хаэля для тебя?

Он поколебался, потом передал его. Она быстро провела своим пальцем от кончика до середины длины, и что-то щелкнуло внутри. Она потянулась вверх и повращала навершие. Снаружи, неясная фиолетовая стена сократилась и исчезла.

Она вернула его назад.

— Покрути его снова, чтобы установить поле — чем дольше ты крутишь, тем больше оно вырастет — потом проведи пальцем в обратном направлении, относительно того, что я показала раньше для блокировки. Будь осторожен. Там где ты установишь его будут последствия как в реальном мире, так и в этом, и это остановит даже твоих союзников от возможности перемещения внутрь и наружу. Ты сможешь проходить через него с помощью ключа, но я не знаю его для этого Шипа.

— Спасибо тебе, — сказал Перрин неохотно. Один из дремлющих мужчин крянул в его ногах, затем перевернулся на бок. — Неужели… неужели действительно нет возможности противостоять Обращению? Ничего что они могли бы предпринять?

— Человек может сопротивляться немного времени, — сказала она.

— Недолго. Самый сильный сдастся в конце концов. Если вы мужчина, противостоящий женщинам, они быстро вас сломят.

— Это не должно быть возможным, — сказал Перрин, опускаясь на колени. — Никто не должен иметь возможности принудить человека обратиться к Тени. Когда все прочее отнято у нас, этот выбор должен оставаться.

— О, у них есть выбор, — сказала Ланфир, лениво пиная одного из мужчин у своих ног. — Они могли бы выбрать усмирение. Это удалило бы эту их слабость и они никогда не были бы Обращены.

— Это не слишком большой выбор.

— Это плетения Узора, Перрин Айбара. Не все варианты одинаково хороши. Иногда тебе необходимо сделать лучший выбор из множества худших и оседлать шторм.

Он резко посмотрел на нее.

— И ты подразумеваешь, что сделала из-за этого? Ты присоединилась к Тени потому, что это было «лучшим» выбором? Я никогда не куплюсь на такое. Ты присоединилась ради власти. Это известно каждому.

— Думай, что хочешь, волчонок, — сказала она с потяжелевшим взглядом. — Я пострадала от своего решения. Я испытала боль, агонию, мучительную скорбь, из-за того, что сделала в своей жизни. Мои страдания выходят за пределы твоего представления.

— И единственная из Отрекшихся, — сказал Перрин, — которая выбрала свое место и приняла его с наибольшей готовностью.

Она принюхалась.

— Ты думаешь, можно верить историям трёхтысячелетней давности?

— Лучше доверять им, чем словам кого-либо вроде тебя.

— Как пожелаешь, — сказала она снова глядя вниз на спящих мужчин. — Если это поможет тебе понять, волчонок, ты должен знать, что множество думающих мужчин, подобных этим были убиты во время Обращения. И потом что-то иное вселилось в их тела. по крайней мере некоторые так думают. — Она исчезла.

Перрин вздохнул, потом спрятал Шип Сновидений и переместился назад на крышу. Как только он появился, Гаул обернулся к нему, вытягивая стрелу.

— Ты ли это, Перрин Айбара?

— Это я.

— Интересно, должен ли я попросить доказательства, — сказал Гаул, стрела по-прежнему не убрана, — Мне кажется, что в этом месте, можно легко менять свою внешность.

Перрин улыбнулся.

— Внешний вид еще не все. Я знаю, что у тебя есть две гай'шан, одну ты хочешь, другую нет. Ни одна не хочет выступать в качестве надлежащей гай'шан. Если мы переживём Последнюю Битву, одна возможно выйдет за тебя замуж.

— Каждый мог бы, — согласился Гаул, опустив лук, — Это похоже на то, что я должен буду взять обоих или ни одну. Возможно, это — наказание за то, что заставил их убрать свои копья, хотя это не мой выбор, который заставил их сделать так, а их собственный, — он покачал головой, — Купола не стало.

Перрин поднял Шип Сновидений.

— Вот он.

— Какое наше следующее задание?

— Ждать, — сказал Перрин, опускаясь на крышу, — И наблюдать привлечет ли снятие купола внимание Губителя.

— Что если нет?

— Тогда мы переместимся в следующее его любимое место, чтобы найти его, — сказал Перрин, потирая подбородок. — Это место там, где есть волки, которых можно убить.

— Мы слышали тебя! — прокричал Кэнлер Андролу среди перестрелки. — Сожгите меня, если это не правда! Мы были в моем магазине наверху, и мы слышали, что ты говорил, прося помощи! Мы решили, что нужно напасть. Сейчас или никогда.

Плетения взрывались в комнате. Земля изверглась, и огненные шары приспешников Таима с возвышения летели в сторону двуреченцев. Исчезающие в неподвижных плащах, крались через комнату, доставая мечи из ножен.

Андрол сражался далеко от Кэнлера, склонив голову, направляясь к Певаре, Джоннету и Эмарину у стены комнаты. Кэнлер услышал его? Врата, которые он сделал, как раз перед тем как Таим, поднял его в воздух. Они, должно быть, открылись, настолько мало, что он не был в состоянии увидеть их.

Он мог создать врата снова. Но только очень маленькие. Что хорошего было в этом? Достаточно, чтобы остановить пламя Таима, думал он, пробираясь к Певаре и остальным. Ни один из этих троих не был в состоянии сражаться. Он сплел врата, пробивая щит, продвигаясь к…

Что-то изменилось.

Стена пропала.

Андрол присел, ошеломленный на мгновение. Взрывы и вспышки в комнате врезались в его уши. Кэнлер и другие сражались хорошо, но двуреченцы столкнулись с полностью обученными Айз Седай и возможно одним из Отрекшихся. Они падали один за другим.

Стена пропала.

Андрол медленно встал, затем пошел назад к центру комнаты. Таим и его люди боролись на возвышении; плетения Кэнлера и его парней слабели.

Андрол посмотрел на Таима и почувствовал сильную, сокрушительную волну гнева. Черная Башня принадлежала Ашаманам, но не этому человеку.