Никита Хрущев - Жорес Медведев

На судебных заседаниях Берия вел себя вызывающе. Но его наглость исчезла после вынесения смертного приговора. Перед исполнением приговора он, по свидетельству И. Конева, начал метаться, плакать и просить пощады. Он не владел собой.

Опубликованный в печати отчет по делу Берии и его сообщников был очень кратким. Более подробный отчет был зачитан только на собраниях актива районных и городских партийных организаций.

Расстрел Берии привел в беспокойство миллионы узников ГУЛАГа. Уже смерть Сталина вернула им надежду на освобождение. Пересмотр «дела врачей» и арест Берии усилили эти настроения. Администрация лагерей была в растерянности, общий режим был несколько облегчен. С одежды заключенных срезались номера, с окон лагерных бараков исчезли решетки. Было объявлено, что заключенным спецлагерей разрешат свидания с родственниками. Однако попытки отказа от работы, а тем более забастовки заключенных жестоко подавлялись, как это было, например, в Воркуте в 1953 году на ряде шахт. Прокуратура СССР была завалена заявлениями о реабилитации, и некоторые из них она не могла игнорировать. Так, например, по решению Президиума ЦК были пересмотрены дела арестованных в 1949–1950 годах деятелей еврейской культуры. Наиболее крупные из еврейских писателей и поэтов, артистов и режиссеров Л. М. Квитко, И. С. Фефер, В. Л. Зускин, Д. Н. Гофштейн и другие были расстреляны в 1952 году. После их посмертной реабилитации из Казахстана возвратились их семьи. Но немало других деятелей еврейской культуры смогли вернуться домой. Было пересмотрено и так называемое «ленинградское дело», и очень много видных партийных работников были реабилитированы посмертно. Но не менее двух тысяч человек вернулись в Ленинград. Первый секретарь Ленинградского обкома М. Андрианов, активно участвовавший в организации «ленинградского дела», был снят со своего поста и выведен из состава ЦК КПСС. Первым секретарем Ленинградского обкома был избран Ф. Р. Козлов {11} . Пересмотр «ленинградского дела» создавал потенциальную угрозу для политической карьеры Г. Маленкова, который в 1949 году вместе с Л. Берией руководил репрессиями в Ленинграде.

Заметным событием в конце 1953 года стало произведенное по инициативе Хрущева открытие Кремля. При Сталине Кремль считался запретной зоной, куда можно было войти лишь по особым пропускам и после тщательной проверки. Хрущев предложил открыть Кремль для посещений и осмотра его сокровищ. Для этого нужно было теперь только купить билет, не предъявляя никаких документов. В ночь на 1954 год в Кремле был проведен большой молодежный бал. В дальнейшем балы для молодежи и праздничные елки для детей в Кремле стали прочной московской традицией.

17 апреля 1954 года Н. С. Хрущеву исполнилось 60 лет. Эта дата была отмечена весьма скромно. Хрущеву присвоили звание Героя Социалистического Труда. В конце апреля на сессии Верховного Сонета СССР был утвержден новый состав Правительства СССР во главе с Г. Маленковым. Многие из ее союзных министерств были вновь разукрупнены. Из МВД был выделен Комитет государственной безопасности при Совете министров СССР во главе с И. A. Серовым. Это был давний работник государственной безопасности, и за ним, как и за любым другим крупным деятелем органов безопасности, тянулся длинный шлейф злоупотреблений и преступлений. Но Серов был лично предан Хрущеву и готов был выполнять любое его распоряжение. Серову Никита Сергеевич поручил организовать свою (т. е. Хрущева) охрану. В мемуарах Хрущева можно найти такие слова о Серове: «…Я мало знал Круглова, Серова я лучше знал, и Серову я доверял. Я считал и сейчас считаю, что Серов – очень честный человек в своей партийности. И если за ним что и было, как за всеми, так сказать, чекистами, то он здесь тоже стал, ну, жертвой общей политики, которую проводил Сталин» [96] .

Реорганизация МВД и МГБ была весьма значительной. Обе эти организации имели право отныне только вести следствие: МВД – по уголовным делам, МГБ – по делам государственной безопасности. Был ликвидирован институт внутренней прокуратуры МВД – МГБ. В свое время Сталин принизил значение прокуратуры, фактически подчинив ее органам НКВД. Теперь, напротив, в рамках Прокуратуры СССР был создан отдел, контролирующий деятельность МВД и МГБ. Генеральный прокурор СССР отчитывался только перед ЦК КПСС. Были отменены все «Особые совещания» и иные внесудебные органы, которые могли, однако, выносить приговоры, и притом заочно. Отныне вынесение приговоров становится компетенцией только судебных органов. Штаты МГБ значительно сократились. На предприятиях и учреждениях, не связанных с выполнением секретных заданий, упразднялись «особые» или «спец»-отделы, главная функция которых состояла ранее в наблюдении за благонадежностью советских граждан. Были почти повсеместно ликвидированы районные отделы государственной безопасности, что привело к «консервации» созданной во времена Сталина громадной сети осведомителей, услугами которых просто некому было теперь пользоваться.

Осенью 1954 года Хрущев и Булганин предприняли длительную поездку по различным областям Дальнего Востока, Сибири и Урала. В сущности, это была первая поездка главы партии в восточные районы СССР, если не считать кратко временной поездки Сталина на Урал и в Сибирь в 1928 году. Никаких резиденций для приема высоких гостей в провинции тогда не было, и Хрущеву с Булганиным отводили обычно лучшие места в городских гостиницах. Бывший слесарь Хрущев придирчиво осматривал отведенные им помещения и нередко вызывал секретаря обкома и главного архитектора того или иного города, чтобы указать им на различные архитектурные излишества, на плохое качество строительных работ или даже на небрежную сварку труб в ванных комнатах и туалетах. «Еще до революции на шахтах Донбасса, – говорил позднее в Москве Никита Сергеевич, – мы лучше выполняли слесарные работы, чем это делают сейчас во многих современных гостиницах». Побывав во Владивостоке, Хабаровске, Комсомольске, на Сахалине, в Чите, Иркутске и Свердловске, Хрущев 30 октября 1954 года вернулся в Москву.

К осени 1954 года пошатнулось политическое положение Маленкова. Ему повредил суд над Берией и пересмотр «ленинградского дела». В вину Маленкову ставилось и плохое состояние сельского хозяйства, которое мало продвинулось вперед и в 1954 году. Именно он в последние годы жизни отвечал как член Политбюро за состояние сельского хозяйства. В феврале 1955 года перед очередной сессией верховного Совета СССР вопрос о Маленкове обсуждался на пленуме ЦК КПСС. Маленков пытался защищаться, но против него выступили все члены Президиума ЦК, включая и Молотова, обвинившего Маленкова в пренебрежении развитием тяжелой промышленности. На сессии Верховного Совета было зачитано заявление Маленкова с просьбой освободить его от обязанностей главы правительства.