Забытый легион - Бен Кейн

— Он не уймется, пока не убьет тебя, — вздохнул Секст. — И не изнасилует Асторию.

Эти слова вновь привели галла в ярость. Он поднял меч:

— Я сейчас его убью. И покончу с этим раз и навсегда.

Его остановило появление Мемора, самолично явившегося на арену.

— Бой уже окончился! — резко бросил он. — Один из фамилии просил пощады. И что же ты сделал?

Галл промолчал.

— Ты его покалечил!

— Он со своими помойными крысами напал на нас с Ромулом, — ответил Бренн. — Они пытались убить нас обоих.

— Они, конечно же, ошиблись, — повысил голос Мемор, взмахнув руками. — Приняли вас за дакийских бойцов. — Несомненно, начала происшествия он не видел.

— Это все было задумано заранее.

Ланиста пропустил эти слова мимо ушей.

— Когда боец просит пощады, не тебе решать, что к чему. — Мемор указал на ложу знати, его трясло от гнева. — Это решает Помпей! — Он погрозил галлу кулаком.

Бренн стиснул зубы.

— Твое особое положение отменяется! Астория пусть возвращается на кухню, где ее настоящее место. И комнату твою я отбираю. Будешь жить с другими. — Мемор злобно оскалил зубы. — Посмотрим, как тебе это понравится.

Бренн, подняв меч, шагнул к ланисте:

— Я тебе глотку перережу.

Мемор лишь поднял руку.

Лучники на краю трибуны вскинули натянутые луки.

— Делай, как я скажу, не то враз нашпигуют стрелами. — Ланиста сделал паузу. — Только от тебя зависит, продам я эту черную сучку завтра в Лупанарий или нет.

Бренн застыл.

Мемор ждал.

Ромул, затаив дыхание, следил за происходящим. Он никак не мог бы помешать ланисте, разве что ценой собственной жизни.

И Бренн отступил.

Мемор еще некоторое время смотрел в лицо великану рабу. Убедившись, что Бренн не станет испытывать судьбу, он повернулся и не спеша ушел с арены, бросив на ходу:

— Возвращайтесь в кельи.

— Сын шлюхи! — Бренн сплюнул. — Я распорю ему брюхо и заставлю жрать собственные кишки.

— Хотелось бы на это посмотреть, — с грустной улыбкой отозвался Секст. — Жаль только, что в таком случае тебя распнут еще до темноты. Рядом с Асторией.

— Что же делать? — В голосе Бренна послышалось отчаяние, какого Ромул еще никогда у него не слышал. — Я-то о себе позабочусь, но Астории без меня придется худо.

— Я за ней пригляжу.

— Почему?

— Я тоже ненавижу Мемора, — негромко ответил Секст. — Астория будет в безопасности до тех пор, пока ты вновь не войдешь в фавор.

Ромул слушал этот разговор и с трудом сдерживался, чтобы не заговорить. Им обязательно потребуются союзники, а скиссор, похоже, думает так же, как и они. Но все же тема была настолько опасной, что обсуждать ее можно было только без посторонних, за плотно закрытой дверью.

— Поклянись! — Бренн шагнул вперед, в упор глядя в глаза собеседнику.

— Клянусь всеми моими богами.

Двое воинов крепко стиснули друг другу предплечья. Впрочем, времени на проявление чувств не было.

— Пойдемте-ка внутрь, пока лучники не забеспокоились.

Секст зашагал собирать людей.

Ромул попытался сосредоточить мысли на том, как склонить на свою сторону побольше гладиаторов и заставить Мемора замолкнуть навеки.

«Нет, будущего в такой жизни быть не может, — думал он, глядя на лежавшие на песке окровавленные тела. — Спартак выбрал верный путь. Добыть себе свободу».

В лучах шедшего на закат солнца кровь на трупах казалась особенно темной. Гладиаторы увидели, как на арене появилась устрашающая фигура Харона, ненадолго останавливавшаяся подле каждого трупа. Всякий раз, когда перевозчик опускал молот, до Ромула долетал отвратительный хруст ломающейся кости.

Он отвел взгляд.

— Отправляет их в царство Гадеса. — Бренн брезгливо скривился. — Проверяет, не притворился ли кто мертвым. — Он склонился пониже. — Нам повезло, что и мы там не лежим. Этот ретиарий вполне мог достать до меня. Я твой должник, Ромул. И в этот раз.

— Пустяки. — Почувствовав себя неловко, Ромул поспешил сменить тему. — Мемор и вправду устроит тебе все эти неприятности?

— Подонок спал и видел, чтобы я дернулся куда-нибудь не туда. Ну и не пропустил подходящей возможности. Теперь, когда Фигул с дружками еще больше хотят крови… — Бренн потер лоб. — Жизнь станет еще интереснее.

— Ну а насчет того, о чем я говорил раньше?

— Свобода? — Лицо Бренна на миг просветлело, но он тут же вспомнил об Астории и вновь помрачнел. — Это невозможно.

Ромул вздохнул. Мысль о ненадежности гладиаторской жизни с новой силой овладела им после этого массового побоища. Нельзя было устроить побег без поддержки, и галл должен был сыграть тут главную роль. Но строгости Мемора, похоже, выбили из него боевой дух. Значит, нужно запастись терпением и постепенно убеждать Бренна. Люди куда охотнее пойдут на дело, если в нем будет участвовать лучший боец школы.

Ромул знал, что не успокоится, пока не обретет свободу.

Гладиаторам было предоставлено несколько дней отдыха. Мемор расхаживал по школе с широкой улыбкой на изборожденном шрамами лице. Он получил большие деньги от Помпея, а в глазах римской публики Лудус магнус после победы поднялась на небывалую высоту.

Три дня подряд все гладиаторы, за исключением Бренна, получали увеличенные порции еды и вина. Хозяин разрешил пускать в кельи проституток. Упражнения ограничили одним разом в день. Бани были открыты для всех — обычно этой привилегии удостаивались только самые лучшие бойцы. Измотанные люди, постоянно рисковавшие жизнью, на сей раз, когда дело касалось престижа школы, пришли в восторг от этих поблажек.

— Прочь с моих глаз, малолетний ублюдок! — рявкнул Мемор, заметив однажды вечером Ромула. Ланиста подозревал, что тот был причастен к гибели Галлита и его сотоварищей, но пока что не имел тому доказательств. — Что, думаешь, кого еще из моих лучших бойцов убить?

Ромул не осмелился ответить и счел за лучшее убраться в клетушку, где им с Бренном пришлось поселиться вместе с двумя ветеранами-фракийцами. Во время схватки из-за Астории, с которой начался кровавый раздор, эта пара мужеложцев не примкнула ни к одной из сторон. Отон и Антоний и так считались изгоями в нетерпимой к подобным отношениям фамилии, так что подселение к ним еще двоих отверженных нисколько их не взволновало.

Они украдкой предложили друзьям поселиться у них, и те решили воспользоваться случаем. Судя по слабо завуалированным угрозам Мемора, другого выбора у них попросту не было. Жизнь в лудус внезапно сильно усложнилась, и наличие места, где можно было спокойно спать, несколько облегчало положение. Ромулу, как ни странно, фракийцы показались забавными. Отон был высоким тощим аскетом. Полноватый женоподобный Антоний виртуозно владел мечом.