Власть без славы - Иван Лаптев

Куда ведет этот шаг?.. Подзаголовок постановления — «Основа нового Союзного договора» — успокаивал…

Постановление было вынесено на голосование в последний день работы… Уставшие от заседаний депутаты поверили на слово: все будет нормально».[24]

Похоже, что так же подумало и союзное руководство. Во всяком случае, мне не известно, чтобы этот документ обсуждался в самых «верхах» или что по нему отрабатывались какие-то меры противодействия. Все были сосредоточены на декларации, о ней говорили, ее критиковали. А вот колоссальный практический шаг по ее реализации явно недооценивали. С позиций сегодняшнего дня и неполитик сразу же расценит это постановление как признак того, что Б. Н. Ельцин открыто стал на тропу войны с союзным Центром, и никакой Союзный договор на таких условиях заключен быть не может.

Делая вид, что ничего особенного не происходит, Центр, тем временем, настойчиво разворачивал работу над новым Союзным договором. Шли активные консультации, проверка разных сил на «крепость», обсуждались концепции. От России в этих консультациях участвовал обычно Р. И. Хасбулатов, озвучивавший жесткий подход РСФСР: разграничение полномочий в экономике, обороне, безопасности, в решении политических вопросов. При этом он уверял всех, что спешить некуда, что надо сначала создать Федеративный договор для России, а затем уж и Союзный. Позиция была понятна, казалась вполне оправданной, если не принимать во внимание два обстоятельства, делавшие заключение Федеративного договора почти невыполнимой задачей.

Во-первых, Верховный Совет СССР, стремясь «надавить» на союзные республики, и прежде всего на Россию, по поручению Съезда народных депутатов спешно готовил закон об изменении статуса автономий — они становились просто республиками, то есть приравнивались к союзным, следовательно, могли входить в состав СССР самостоятельно. Автономии, безусловно, об этом знали и торопили нас с законом.

Во-вторых, как раз в дни консультаций по Союзному договору, 6 августа 1990 года Б. Н. Ельцин изрек свое знаменитое: «Возьмите себе столько суверенитета, сколько сможете проглотить». Ход, направленный против союзного Центра, оказался ходом против Российской Федерации. «Суверенитеты» пошли наперегонки: Северная Осетия, Карелия, Коми, Татарстан, Удмуртия, Якутия, Калмыкия, Марий-Эл, Чувашия и даже автономные округа — Чукотский, Ямало-Ненецкий, Горно-Алтайский. Все это — только за три месяца: август, сентябрь и октябрь 1990 года.[25] Только в 1992 году российскому руководству удастся вовлечь республики в федеративный договор, весьма своеобразный и «мягкий», хотя оно объявляло даже конкурс на лучший проект Федеративного договора РСФСР, что, впрочем, тоже было типично популистской акцией.

Иными словами, позиция России по Союзному договору была не самой продуктивной. А тут еще начали поступать заявления от некоторых украинских депутатов о том, что Украина вообще не допустит его заключения. Три Прибалтийские республики объявили, что они не будут участвовать в подготовке этого договора, так как он их не касается. Молдова собралась чуть ли не объединиться с Румынией и т. д.

Однако безрезультатными проводимые консультации считать нельзя. На мой взгляд, именно они предопределили важнейшее заявление 2-го Съезда народных депутатов РСФСР (работал с 27 ноября по 15 декабря 1990 года), который специальным постановлением подтвердил «решимость РСФСР быть полноправным субъектом обновленного Союза ССР на основе нового Союзного договора». Затем следует — и тоже под влиянием этих консультаций — решение 2-го Съезда народных депутатов СССР от 24 декабря 1990 года о проведении 17 марта 1991 года референдума по вопросу о сохранении Союза ССР.

Но следуют ответы и другой стороны. 21 октября 1990 года официально учреждается движение «Демократическая Россия», в котором лидирующие позиции принадлежат противникам сохранения Советского Союза. Буквально с начала нового 1991 года разворачиваются события в Прибалтике. У Верховного Совета СССР информации о них — ноль. Ельцин реагирует мгновенно: летит в Таллинн, подписывает там договор о межгосударственных отношениях РСФСР и Латвии, заявляет, что Россия готова строить отношения с республиками Прибалтики как с иностранными государствами, обращается к военнослужащим с призывом не допустить насилия над народом. 21 января 1991 года он открывает очередную (третью) сессию Верховного Совета РСФСР неожиданным предложением подготовить вместо Союзного договора некое соглашение четырех республик — РСФСР, Украины, Белоруссии и Казахстана, которым провозгласить Союз Суверенных Государств. Почти одновременно он пытается застраховаться от критики со стороны Центра и других республик и 8 января подписывает с Горбачевым «Соглашение на 1991 год по стабилизации социально-экономического положения в стране». Вскоре он сам и обслуживающая его «Демократическая Россия» взорвут это соглашение, но пока еще приходится лавировать.

Только где-то в середине февраля нам удается высадить на подмосковную дачу «Морозовка» «десант» полномочных представителей союзных и автономных республик для коллективной работы над текстом Союзного договора. Р. Н. Нишанов наведывается туда регулярно — ему поручено Верховным Советом СССР и президентом координировать эту работу. Я успеваю заехать в «Морозовку» только один раз, на обсуждение первого варианта 28 февраля. К 1 марта мы получаем протокол по итогам этого обсуждения. Текст проекта договора пестрит альтернативными вариантами формулировок его статей. Но хорошо уже то, что он завизирован представителями РСФСР, Украинской ССР, Казахской ССР, Республики Кыргызстан, Таджикской ССР, Туркменской ССР, почти всех бывших автономных: Абхазии, Башкирии, Бурятии, Дагестана, Кабардино-Балкарии, Калмыкии, Карелии, Коми, Марий-Эл, Мордовии, Северной Осетии, Татарстана, Тувы, Удмуртии, Чечено-Ингушетии, Чувашии, Якутии-Саха. Почему-то нет подписей от Кара-Калпакии. Представители Азербайджана присутствовали при подписании. Армения, Молдова, Грузия и, конечно, три Прибалтийские республики участия не принимали. Приложено чуть ли не десять особых мнений, но текст вполне кондиционный. Основа есть, можно работать дальше.

Главные вопросы в этом тексте — именно они станут предметом ожесточенных споров и будут постоянно изменяться — о том, какое государство мы хотим получить в результате, как распределим собственность, как будем собирать налоги, какое правительство сформируем. Предпосылкой всех формулировок является запись: «Каждая республика — участник Договора — является суверенным государством».