Комната смерти - Джеффри Дивер

тела полностью лишена чувствительности. Его интриговала мысль, что Райм может просто сидеть без движения, глядя, как с него сдирают кожу, и истекая кровью, — но при этом не чувствовать боли.

Довольно-таки интересная идея — разделывать кого-то живьем.

Любопытно. Надо будет как-нибудь…

«А вот и наша красотка Амелия».

Она появилась вовсе не оттуда, откуда он ожидал, — из Г-образного тупика для доставки позади дома, неподалеку от которого был припаркован ее «форд-торино». Судя по всему, она вышла через главный вход со стороны Сентрал-Парк-Уэст и теперь шла пешком на запад по тротуару напротив кафе. Он надеялся подстеречь ее в тупике — в данный момент на улице было слишком много опаздывающих на работу пешеходов. Но рано или поздно он все равно застал бы ее одну.

Свонн небрежно вытер приборы и кофейную чашку, избавляясь от отпечатков, и заплатил, подсунув под тарелку десятку и пятерку, вместо того чтобы идти к кассе. Эти купюры он получил в виде сдачи от консьержа в отеле на другом конце города. Наличные из банкомата крайне легко было отследить, так что он поучаствовал в мелкой афере по отмыванию денег, оставив щедрые, но в пределах разумного чаевые.

Выйдя из кафе, он сел в свой «ниссан» и наблюдал за Сакс сквозь лобовое стекло. Она настороженно озиралась, хотя и не смотрела в его сторону — только туда, откуда мог появиться враг. Что интересно, она несколько раз бросила взгляд вверх.

«Зря беспокоишься, — подумал Свонн. — Оттуда пуля точно не прилетит».

Пока она искала ключи от машины, пола ее куртки отошла в сторону, и он заметил у нее на поясе «глок».

Машину он завел одновременно с Сакс, чтобы она не услышала звука его двигателя.

Когда ее «торино» рванул от тротуара, Свонн последовал за ней.

Жалел он лишь об одном — что ей суждено погибнуть от той самой пули, о которой он только что подумал. В нынешнем рецепте не могло быть и речи о том, чтобы обработать ее нежную плоть ножом «кайсюн».

Глава 50

Михал Пуатье разговаривал с управляющим «Саут-Коув инн».

— Но, офицер, я думал, вы знаете, — сказал высокий кучерявый мужчина в изысканном бежевом костюме, хмуря загорелый до красноты лоб. В речи его чувствовался легкий британский акцент.

— Знаю о чем? — пробормотал Пуатье.

— Вы же сами нам сказали, что мы можем вновь открыть номер, прибраться в нем и сделать ремонт.

— Я? Никогда такого не говорил.

— Нет-нет, не вы. Кто-то из вашего департамента. Мне позвонили и сказали, что номер можно освободить. Не помню, кто именно.

— Вам кто-то звонил? — переспросил Райм. — Не приходил лично?

— Нет, звонили по телефону.

— Когда это было? — вздохнув, спросил Райм.

— В понедельник.

Пуатье растерянно уставился на Райма.

— Я же четко распорядился, что место преступления должно оставаться опечатанным. Не могу представить, кто из наших мог…

— Ваши тут ни при чем, — сказал Райм. — Звонил наш неизвестный.

Естественно, поспособствовало и страстное желание управляющего избавиться от любых признаков происшедшего здесь убийства. Полицейские ленты в коридорах не добавляют популярности отелю.

— Прошу меня простить, капрал, — извиняющимся тоном проговорил управляющий.

— Где ковер, кушетка, осколки оконного стекла? — спросил Райм. — Прочая мебель?

— Полагаю, где-то на свалке. Понятия не имею. Мы пользовались услугами подрядчика. Они сказали, что из-за крови им придется сжечь ковер и кушетку.

Горящие кучи мусора…

— Сразу после убийства Аннет наш неизвестный делает один звонок, и — хлоп — от места преступления ничего не остается, — сказал Пуласки. — Если подумать, довольно-таки умно. И просто.

Воистину. Райм взглянул на девственно-чистую комнату. Единственным свидетельством преступления оставалось отсутствующее окно, затянутое пластиком.

— Если я могу чем-то помочь… — начал управляющий.

Не получив ответа, он удалился.

Том вкатил Райма в апартаменты, и, поскольку «комната смерти» не была приспособлена для инвалидной коляски, Пуатье и Пуласки помогли ему спустить ее по двум низким ступеням.

Комната была выкрашена в голубой и зеленый цвета — в некоторых местах краска еще не высохла. Размер ее составлял примерно двадцать на тридцать футов, две двери справа вели в помещения, похожие на спальни. Они тоже были пусты и подготовлены к покраске. Слева от входа находилась кухня.

Райм посмотрел в одно из оставшихся окон. Снаружи виднелся ухоженный сад, в котором доминировало дерево с гладким стволом высотой футов в сорок. Он отметил, что нижние ветви полностью срезаны и листья начинаются только футах в двадцати от земли. За садом, под покровом листвы, отчетливо виднелся злополучный мыс, откуда стрелял Барри Шейлс и где едва не погибли находившиеся сейчас в комнате.

Прищурившись, он взглянул на дерево.

«Что ж, думаю, у нас все-таки есть место преступления».

— Новичок! — позвал Райм.

— Да, Линкольн?

К нему подошли Пуласки и Михал Пуатье.

— Замечаешь что-нибудь странное?

— На редкость меткий выстрел. Слишком уж далеко. Да еще весь этот туман, сквозь который ему пришлось стрелять.

— Все это было понятно уже вчера, с другой стороны залива, — проворчал Райм. — Я не об этом. Замечаешь что-то странное в саду?

Молодой полицейский внимательно посмотрел в окно.

— Стрелку помогали ветки. Вернее, их отсутствие.

— Совершенно верно. — Райм повернулся к Пуатье, объясняя: — Кто-то срезал нижние ветви, чтобы ничто не мешало снайперу. Нужно обыскать сад.

— Хорошая теория, капитан, — покачал головой капрал. — Но нет. Это ядоносное дерево. Знакомы с таким?

— Нет.

— Оно вполне соответствует названию, так же как ядовитый дуб или сумах. Если его, например, поджечь, дым будет подобен слезоточивому газу. Если прикоснуться к листьям, можно оказаться