Маргарет Тэтчер: От бакалейной лавки до палаты лордов - Жан Тьерио

В Европе ей удалось создать для себя совершенно особый статус, так как она много трудилась над созданием Интернационала центристских и правых партий. Ей это казалось тем более необходимым, что с избранием Европарламента путем применения всеобщего избирательного права мир политики непременно должен был стать явлением наднациональным. Вместе с другими лидерами консервативных партий она принесет к купели Европейский демократический союз, официально созданный в 1978 году, в окрестностях Зальцбурга. На замечательной фотографии Маргарет выглядела великолепно: она позировала в длинном вечернем платье, окруженная мужчинами, стоявшими на двойной лестнице замка Клессхейм, и создавалось впечатление, что она — глава европейского правительства или королева в окружении своих верных подданных. Превосходное фото…

Достоинства мускулистого прагматизма

Надо сказать, что путешествия за границу были почти удовольствием на фоне той борьбы с противоречиями, которую она должна была вести в своем теневом кабинете, дабы их разрешить. Между Джеймсом Прайором и Китом Джозефом разница была почти столь же велика, как между Джеральдом Фордом и Тито.

Маргарет сознавала, что Англии брошены два вызова: один из сферы макроэкономики — инфляция, а второй из социальной сферы — давление со стороны профсоюзов и их способность блокировать страну и мешать всем глубинным реформам.

Чтобы сохранить единство Консервативной партии, Маргарет вынуждена была по этим двум вопросам вести бесконечные переговоры, обсуждения, теоретические беседы, столь продолжительные, что голова шла кругом. Можно было подумать, что у Маргарет нет направляющей линии. На деле же она проявляла здоровый прагматизм и чувство «реальной политики». Даже если она и верила в то, что надо осмеливаться «думать о немыслимом», она все же знала, что нет такой политики, которая чего-то стоит вне реальностей.

К вопросу об инфляции были возможны два подхода: монетаристский и контроль над ценами и доходами. Первый подход не имел большинства сторонников среди членов теневого кабинета, многие его просто не принимали. Второй подход уже доказал на деле, что если применять эти меры в одиночку, то они будут совершенно неэффективны. Однако в документе с изложением доктрины партии, опубликованном накануне проведения в Блэкпуле ежегодной партийной конференции 1976 года под названием «Правильный подход», Маргарет сумела совместить их. В «Белой книге» также указывалось на то, что «политика контроля над ценами и доходами не представляет собой долгосрочного решения по вопросу об инфляции, но что будет неразумно полностью и окончательно отвергать ее идею». В сфере отношений с профсоюзами в «Белой книге» также защищалась идея «согласованных действий» (по германской модели), хотя и не уточнялось, идет ли речь об автономных переговорах социальных партнеров или о переговорах по указке и под надзором государства, в частности, под руководством знаменитого Совета национального экономического развития.

Маргарет так научилась всяческим политическим уловкам, что сумела написать предисловие к обстоятельному докладу Кита Джозефа «Монетаризм сам по себе недостаточен». Так как доклад был очень длинен и сложен, почти неудобоварим, ибо изобиловал цифрами и графиками, то большинство «архонтов» Консервативной партии прочли из всего текста только заглавие. Они были в восторге. Ну наконец-то. Мэгги окончательно отреклась от монетаризма! На самом деле в докладе Кит Джозеф говорил нечто, прямо противоположное заглавию, или, если точнее, шел еще дальше и показывал всё превосходство и достоинства монетаризма. Он подчеркивал, что кроме контроля над денежной массой следовало еще и чрезвычайно жестко сократить общественные расходы и государственный долг, чтобы вся тяжесть дефляционной политики не легла бы только на плечи частного сектора, производителя, созидателя богатства. Но левое крыло партии все прочло по-своему и успокоилось, так как дымовая завеса сработала прекрасно.

Четырнадцатого марта в Цюрихе, в ЕЭС, перед сообществом банкиров, Маргарет вновь подтвердила свои убеждения в сфере экономики. Мы еще к ним вернемся, когда будем говорить об основах тэтчеризма. Запомним только, что тогда она с уверенностью, достойной мужчины, в одной речи утверждала идеи монетаризма, политику спроса и предложения, идею проведения массовой денационализации промышленности и идею морального превосходства капитализма. Теоретически адресованное тем, кого Вильсон называл «цюрихскими гномами», то есть руководителям МВФ (Международного валютного фонда), крупных банков и бирж, эти слова конечно же мгновенно преодолели Ла-Манш. Левые завопили. И хитрые «борзые» Консервативной партии залились звонким лаем вместе со сворой.

Маргарет тотчас предприняла «тактический отход». В июле 1977 года в здании Мемориала Иэна Маклеода она занялась разъяснением сути своей консервативной философии, и эти разъяснения походили на своеобразную дань, выплачиваемую всеобщему окружающему конформизму. Она предстала в облике наследницы Дизраэли и наследницы теории «Единой нации». Она напомнила присутствующим, что читала и любила романы Дизраэли, в особенности его роман «Сибилла, или Две нации», где столь явно проявилось его сочувствие к несчастным и обездоленным Викторианской эпохи. Она указала на то, что у нее нет намерений как-либо затрагивать «общество всеобщего благоденствия», ибо «индивидуализм есть создание общественное, рожденное в определенной семье или классе, в некоем сообществе, в лоне народа или нации, где все люди связаны между собой узами взаимной зависимости». Стремясь внушить доверие и успокоить слушателей, она даже добавила: «Мы повернулись спиной к чаяниям, которые внушила нам „Белая книга“ 1944 года по поводу политики в сфере занятости, не потому, что кейнсианство испортилось, как говорится, прокисло, нет». Она обещала только «установление нового равновесия между обществом всеобщего благоденствия и личной ответственностью».

В области отношений с профсоюзами Маргарет проявила такую же осторожность. Даже если конфликты и носили более локальный характер, чем те, что парализовали королевство при правительстве Хита, они в то же время бывали очень жестоки и влекли взрывы насилия. Конгресс тред-юнионов на глазах у всех открыл двери троцкистским агитаторам. Группировка «Милитант» («Борец») взяла контроль над многими тред-юнионами. Высокие советские должностные лица были приняты там с большой помпой. Общество наблюдало за действиями, совершенно неслыханными в демократической стране. Профсоюз почтовиков в январе 1977 года принял решение бойкотировать доставку писем и телеграмм, адресованных в Южную Африку. В ответ на поступивший по сему поводу запрос правительство лейбористов вынудило отвечать генерального прокурора, который сказал, что речь идет о «законном устрашении». Правда и то, что большая часть бюджета этого правительства зависела от воли профсоюзов.