Маргарет Тэтчер: От бакалейной лавки до палаты лордов - Жан Тьерио

Когда Маргарет вступила на пост лидера партии, политикам более всего не хватало отваги. Американцы, травмированные поражением во Вьетнаме, без устали повторяли одно слово: «разрядка». Немцы во главе с Вилли Брандтом мечтали о нейтральной восточной политике, держа в уме в качестве линии прицела возможное объединение Германии. Маргарет все это расценивала как попытку пустить пыль в глаза. «Разрядка» была для нее сродни «политике умиротворения», которая проводилась между двумя мировыми войнами, когда так желали, вопреки очевидному, видеть «в Гитлере джентльмена» и старались ему во всем уступать, чтобы не подталкивать его к преступлениям, не загонять в угол, а также как-то оправдывать его безумства. Маргарет была в этом абсолютно убеждена. Тем более что советники раздобыли ей статью из «Правды»[103] от 22 августа 1973 года, где было сказано, что «мирное сосуществование не означает, что борьба между двумя мировыми общественными системами закончена; борьба будет продолжаться, до полной и окончательной победы коммунизма во всем мире». Не верила она и во всякие выдумки господина Киссинджера. Не верила в то, что можно заставить СССР реформироваться, объединив вопрос об экономической помощи с вопросом о переговорах по поводу ядерного стратегического вооружения (ОСВ-1 и ОСВ-2), а также с вопросом о взаимном сбалансированном сокращении вооруженных сил и с требованием соблюдения прав человека. Она была сама сдержанность и осторожность, когда Гарольд Вильсон в июле 1975 года отбыл в Хельсинки, чтобы подписать Хельсинкские соглашения. В общих чертах речь шла о том, чтобы связать вопрос о нерушимости послевоенных границ в Европе (а соответственно, и о власти коммунистов в Восточной Европе) с недвусмысленным обязательством Советского Союза соблюдать права человека (об этом речь шла в знаменитой третьей части документа). Договор в Хельсинки был подписан. Но на Востоке ничего не происходило особенного. Да, у диссидентов теперь был текст, юридически принуждавший местные власти соблюдать права человека, они могли на него опираться, и всё. Как бы их ни звали: Юрием Орловым в СССР или Вацлавом Гавелом в Чехословакии, они все так же сидели в тюрьмах, они продолжали быть узниками режимов просто за то, что были членами комитетов по соблюдению Хельсинкских соглашений[104]…

Маргарет Тэтчер все видела в истинном свете. Перед отъездом премьер-министра, 26 июля 1975 года, она обратилась к нему из Челси с торжественным предупреждением: «Мы должны трудиться ради настоящего ослабления напряженности, но в наших переговорах с Восточным блоком мы должны соглашаться со словами и действиями, которые будут способствовать подлинной разрядке. Поток слов, произнесенных во время встречи в верхах (саммита), не будет значить ровным счетом ничего, если он не будет сопровождаться какими-то позитивными действиями советских руководителей, показывающих, что их поведение действительно изменилось». Эти слова были странным образом пророческими, как слова старого льва Черчилля, это был глас вопиющего в пустыне в Соединенном Королевстве, пораженном безволием.

Несколько месяцев спустя, когда Маргарет обрела некоторую уверенность в себе, когда она увидела, что факты свидетельствуют в ее пользу и показывают, что она права (к тому же обнаружив, что лейбористское правительство хочет понаделать «черных дыр» в военном бюджете), она «вбила гвоздь» в Кенсингтоне 19 января 1976 года, произнеся знаменитую речь. Она разоблачила это «лейбористское правительство, которое разрушает нашу оборону в тот момент, когда стратегическая угроза, нависшая над Великобританией и ее союзниками и исходящая от мощной, стремящейся к экспансии силы, велика, как никогда, за всю нашу историю…». Маргарет продолжала свой анализ намерений Советского Союза. Вплоть до прихода к власти Горбачева она своего отношения к России не изменит. Вся ее политика в сфере дипломатии будет сосредоточена вокруг следующей идеи: «Россией правит диктатура людей терпеливых, имеющих долгосрочные цели, людей, которые сейчас превращают свою страну в первую, самую мощную морскую и военную державу в мире. Они делают это не только в целях обороны. Такая огромная страна, чья территория в большей своей части имеет сухопутные границы, не нуждается в том, чтобы строить самый мощный военный флот в мире только для того, чтобы защищать свои границы. Нет, русские приняли решение установить свое господство над всем миром, и они очень быстро ищут и находят способы стать самой мощной империей, которая когда-либо существовала в мире. Члены советского политбюро могут не заботиться о приливах и отливах общественного мнения. Они делают так, что пушки у них проходят вперед масла, в то время как у нас почти всё проходит впереди пушек». Она продолжает свою филиппику: «Русские сражаются, чтобы победить, они имеют над нами преимущество. Они ведут войну у нас, в наших сердцах, на нашей территории, а не мы на их территории». Она указывает пальцем на подрывную деятельность профсоюзов. Заключительная часть содержала призыв к рывку: «Дайте нам средства гарантировать нашим детям свободу, чтобы они могли нас поздравить с тем, что мы уберегли ее, не продав по дешевке».

Речь прозвучала оглушительно, как пушечный выстрел под небом разрядки. Министр иностранных дел Джим Каллаген опроверг безответственные высказывания «поджигательницы войны». Советский министр иностранных дел Громыко с гневом обрушился на эти высказывания, «наносящие вред советско-английской дружбе». Но английская пресса приняла речь Маргарет скорее доброжелательно, больше не желая, чтобы ей нанесли еще один удар, равный удару господина Гитлера. «Таймс» выходит под заголовком «Запад демонстрирует склонность к попустительству», а «Дейли телеграф» публикует статью под названием «Истина о России».

В Москве же послушные газеты нагромождали горы оскорблений в адрес «лондонской гарпии». Орган Советской армии, газета «Красная звезда», назвала ее «Железной леди с Запада», думая, что оскорбляет ее, а на деле подарив ей своего рода замечательный лозунг, способный разбудить человеческие толпы. Это прозвище было подхвачено ТАСС, распространено всеми новостными передачами, прессой и обошло весь мир. Как иронично отмечает Маргарет в мемуарах, «они не нарочно, а случайно возвели меня в ранг их самого главного противника в Европе; они не могли мне сделать лучшего подарка». Гордон Рис тотчас же увидел, какую пользу можно извлечь из прозвища. Несколько недель спустя по редакциям всех газет пошло фото Мэгги в военной форме, командующей танком. Так для истории она навсегда останется «Железной леди». Спасибо Советской армии!