Древний Рим. Взлет и падение империи - Саймон Бейкер

К несчастью для Константина, отец и сын пробыли вместе недолго. 25 июля 306 г. Констанций скоропостижно скончался в Эбура-куме (совр. Йорк). Вероятно, причиной смерти стала лейкемия. На эту версию наводит его прозвище Бледный, данное правителю после смерти. Однако перед смертью Констанций успел принять крайне важное решение, назначив Константина, по его же собственному свидетельству, августом западной части империи. Данный шаг был весьма неоднозначен и противоречив, поскольку Констанций даже не попытался посоветоваться с другими правителями, не сделав исключения и для Галерия. Тем не менее армия с восторгом восприняла решение Констанция и тут же объявила популярного в своих рядах Константина августом запада. Именно это событие стало крушением системы тетрархии, разработанной Диоклетианом. Константин выпустил джинна из бутылки.

Галерий, правивший на востоке, был вынужден смириться с возвышением Константина. Однако он отправил ему пурпурную тогу, соответствующую званию не августа, а цезаря. Верховную же власть на западе и титул августа Галерий вручил Северу. Однако даже подобный ход не мог изменить сложившееся в Римской империи положение дел. Система тетрархии на самом деле была временным явлением и не решала наболевших проблем, а четыре императора вели между собой скрытую борьбу, желая урвать больше власти. Неудивительно, что эта тайная борьба рано или поздно должна была выплеснуться в полномасштабную гражданскую войну, которой было суждено бушевать целые шесть лет. Первым начал действовать обойденный вниманием и титулом Максенций. Он вернул своего отца Максимиана к делам, завоевал популярность среди преторианской гвардии в Риме и в 307 г. объявил себя августом. Под его властью оказались Рим, Италия, Корсика, Сардиния, Сицилия и Северная Африка. Галерий бросил против него Севера, однако Север не мог ничего сделать с объединенной военной мощью Мак-сенция и Максимиана. Когда Север дошел до Рима, его солдаты дезертировали, сам он был схвачен, под нажимом отрекся от власти, а потом, в 307 г., казнен.

Константин, находившийся в императорском дворце в Трире, внимательно следил за разворачивающимися событиями. Баланс противоборствующих сил постоянно менялся, и Константин, желавший удержать свои позиции, заключил союз с Максенцием и его отцом, взяв в жены Фаусту, сестру Максенция. Однако вскоре союзу было суждено распасться самым невероятным образом. Сперва Максенция объявили деспотом и узурпатором (при этом Константин, Даза, Галерий и Лициний, назначенный новым августом, признавались легитимными правителями). Максимиан поначалу отрекся от сына, но потом, решив еще раз пойти на риск, снова вступил в игру, вознамерившись захватить в свои руки власть над западной частью империи. Поступок Максимиана вынудил Константина вступить в гражданскую войну. В битве они сошлись под городом Арль, в Галлии. Максимиан был разбит и повесился, поняв, что дело проиграно. Когда Максенций получил известие о смерти отца, его реакция была однозначной и недвусмысленной. Сперва он объявил об обожествлении отца, после чего приказал уничтожить все статуи и изображения Константина, символы признания его законным императором, таким образом объявив бывшему союзнику войну. Максенций утверждал, что желает отомстить за смерть отца.

В 311 г. умер Галерий, а вместе с ним ушло в небытие все то, что осталось от тетрархии. Епископ Евсевий с мрачным удовлетворением пишет о кончине знаменитого гонителя христиан следующее: «Вдруг на тайных членах его появился нарыв, затем в глубине образовалась фистулообразная язва, от которой началось неисцелимое разъедание его внутренностей… невыносимый смрад шел от тела. Еще до болезни Галерий стал от обжорства грузным и ожиревшим… невыносимым и страшным зрелищем была эта разлагающаяся масса жира».[76] Быть может, это Господь наказывал его за грехи перед христианами? Не исключено, что подобная мысль приходила в голову и самому Галерию: в последнем указе, изданном незадолго до смерти, он объявил о прекращении гонений на христиан, для которых наступила новая эра покоя. Однако Галерий, естественно, не мог предполагать, что эту эру сменит череда перемен, сыгравших одну из самых важных ролей в истории человечества.

Смерть Галерия привела к тому, что Даза и Лициний сошлись в битве за власть на востоке империи, а на западе на сцену вышли два заклятых врага — Константин и его шурин Максенций. Константин не сомневался, что власть над западной частью римской империи должна принадлежать только ему. Вместе с этим он хотел создать впечатление, что сражается за правое дело и законным правителем является именно он. В связи с этим Константин объявил, что цель войны — «от имени государства отомстить деспоту и его прихвостням». Константин справился с задачей: восхваляющий его христианин Евсевий называет начавшуюся войну «освободительной».[77] На самом же деле Константин просто хотел устранить своих противников и, оставив позади руины тетрархии, взять всю власть в свои руки. Однако зерно эгоизма и честолюбия дало ростки, сыгравшие самую главную роль в дальнейшей истории Европы. Исход войны не только решил судьбу Римской империи, но и определил путь развития всего мира.

По всей империи шли слухи о творящемся в Риме, и они были весьма кстати для Константина. Поговаривали, что деспот и узурпатор Максенций — настоящее воплощение вселенского зла, что он колдун, что он приносит человеческие жертвы, похищает и насилует замужних женщин. Однажды тиран даже натравил преторианских гвардейцев на самого префекта только ради того, чтобы заполучить его супругу. Когда гвардейцам наконец удалось вышибить дверь в ее покои, они обнаружили, что женщина покончила жизнь самоубийством, предпочтя надругательствам самозваного императора смерть. Не менее жестоко Максенций обращался и с простыми жителями Рима: когда они поднимали бунт, он не шел на уступки, а вместо этого посылал преторианцев усмирять толпу.[78] По крайней мере, именно такую картину рисует нам Евсевий. Однако нам следует учитывать, что Евсевий был христианином, а его труд «Житие императора Константина» был создан через двадцать пять лет после описываемых событий. Кроме того, автор ставил себе задачу возвысить Константина, принизив и очернив его врагов. В связи со всем этим свидетельства Евсевия следует воспринимать с известной долей скепсиса. Факт остается фактом: до того как разразилась война 312 г., Максенций успешно удерживал власть над Римом на протяжении шести лет. Значит, были в его правлении и положительные стороны.

Максенций знал, как вернуть римлянам утраченную гордость. В 306 г. Рим находился в упадке, являя собой лишь призрачную тень былого величия. Четыре императора практически никогда не бывали в старой столице. Они то и дело переезжали из одного приграничного города в другой, обращая на Рим мало внимания в силу его удаленности. По сути дела, жители Рима и Италии имели все основания сетовать на то, что к ним относятся как к населению обычной провинции. За год до того, как к власти пришел Максенций, жители Италии были обложены налогами, отмененными пятьсот лет назад. Вне всякого сомнения, сенаторам потребовались определенные усилия, чтобы смириться со сложившимся положением вещей: император и Сенат все больше удалялись друг от друга, поскольку правители в основном придавали значение поддержке армии. Теперь будущие императоры предпочитали делать карьеру не в бесконечных диспутах в здании Сената в Риме, а на полях сражений и в битвах, гремевших на границах государства. В римлянах все больше крепла уверенность, что они живут отнюдь не в великой столице могущественной империи, а в тихой глуши, месте паломничества путешественников, городе, утратившем свое значение. Все так и было до начала кампании Максенция, решившего бесстыдным образом сыграть на чувствах римлян.

Монеты, отчеканенные во время незаконного правления Максенция, свидетельствуют о том, сколь сильно узурпатор хотел вернуть Риму его былую славу, сделав ставку на исконно римские ценности. Не стала исключением и религия. В этой сфере общественной жизни Максенций, будучи язычником, также решил обратиться к прошлому Рима, поскольку так или иначе город являлся пристанищем богов, которых римляне собрали со всех концов империи. Повсюду виднелись приметы столь невероятного наследия: кроме статуй, алтарей, мавзолеев императоров и древних храмов, история которых насчитывала не одну сотню лет, повсюду на перекрестках улиц имелись также святилища, посвященные местным божествам. Максенций не только вернул былую гордость славным прошлым Рима, но и попытался придать городу новый облик, приказав воздвигнуть новый дворец у Аппиевой дороги, огромный ипподром на пятнадцать тысяч мест и новую базилику, ставшую самым величайшим его творением. Отделанная мрамором и украшенная изысканной лепниной, базилика, предназначенная для общественных собраний, стала одним из самых больших зданий города из тех, что имеют крышу. Оставив таким образом о себе память в Риме, Максенций предпринял попытку укрепить свою власть в западной части империи и устранить соперников. Однако шел уже 312 г., Максенций опоздал.