Древний Рим. Взлет и падение империи - Саймон Бейкер

Например, культурный, образованный Адриан был заядлым охотником. Его тяга к древнему увлечению знати нашла отражение в эффектных кровавых играх, которые он устраивал во время своего правления. Римляне стали свидетелями, как по случаю празднования дня его рождения в январе 119 г. было убито сто львов и сто львиц. Когда империя находилась в зените своего могущества, средств на увеселение народа не жалели, и с этой целью при организации игр в Рим со всех концов империи свозили самых разнообразных диких животных.

Львов и тигров везли из Сирии и с востока империи, вепрей — из Германии и Галлии, быков — из Греции, лошадей — из Испании, верблюдов, носорогов, леопардов, диких ослов, жирафов и газелей — из Северной Африки. Траян был неравнодушен к крокодилам и однажды, чтобы гладиаторы могли с ними сражаться, залил Колизей водой. Казалось, фантазия устроителей подобных феерических зрелищ была безгранична. Во время правления Адриана устраивалось гораздо больше празднеств, чем в другие исторические периоды. В конце игр, учиненных в ознаменование дня рождения императора, в здании Цирка была устроена лотерея, которая, по задумке, должна была завершить череду кровавых зрелищ. Преисполненные надежды на выигрыш люди расходились по домам, сжимая в руках билеты, сделанные в форме маленьких деревянных шариков.

Суть еще одного сильнейшего контраста того времени была куда печальнее. Процветающая, наслаждающаяся покоем империя Адриана зиждилась на чудовищном неравенстве. Например, рабы по численности значительно превосходили свободных граждан, отчего последние испытывали сильное беспокойство. В случае объединения и наличия четкой организации рабы могли стать грозной силой. Еще одна беда была связана с вопросами собственности. Государство ставило себя на службу и защищало в первую очередь крупных земельных собственников, а не простых крестьян, работавших в полях. Тогда как богачи вовсю пользовались благами торговых путей Средиземноморья и потчевали за обедами друзей павлинами из Аравии, большинство бедняков питались скудно и потребляли только то, что производилось в той области, где они проживали. Права, предоставлявшиеся гражданам, также отделяли имущих от неимущих; люди, не имевшие римского гражданства, могли его получить, но для большинства это означало фактически пожизненную службу в рядах римской армии.

Несмотря на то что в империи порой надолго наступал покой, она все равно представляла собой опасный, полный неожиданностей мир. На удалении от крупных городов и городских советов многие сферы жизни законами не регулировались. Система римского правосудия не помогала. Она была благосклонна к богачам, дела пересматривались только в том случае, если человек, желавший отстоять свою правоту, был знатным и обладал запасом времени, деньгами и связями. Подобное положение вещей нашло отражение в римском законодательстве. Во время Адриана началось развитие двухуровневой судебной системы, делившей людей на два класса. Такие наказания, как бичевание, пытки, отсечение головы, распятие и ссылка, могли назначаться только «смиренным» гражданам, не имевшим собственности; более «уважаемые» ветераны, члены городских советов, граждане из сословия всадников и сенаторы, в отличие от представителей первой группы, были защищены от жестоких кар, предусматриваемых римским законодательством. Подобное разделение с течением времени не исчезло, а, наоборот, стало еще более четким.

Да и во многих других аспектах во времена Золотого века империи произошла ликвидация жесткой социальной иерархии, типичной для позднего периода Римской республики и существовавшей за двести лет до правления Адриана. Несмотря на то что население империи объединяли общие языки, большая его часть была неграмотна. Нельзя отрицать, что среди легионеров и мастеровых имелось немало людей, чьих знаний хватало для того, чтобы вести счета и писать отчеты, а многие горожане, судя по граффити на стенах городов, могли читать и писать. Именно эта способность давала им неоспоримое преимущество над подавляющим большинством обитателей римского мира, которые продолжали оставаться неграмотными. Однако если мы внимательно присмотримся к пирамиде социальной иерархии, нас ждет сюрприз. Богатая знать кичилась частными библиотеками. Для их обслуживания в качестве секретарей и переписчиков нередко использовали рабов, в результате чего случалось, что рабы бывали куда более образованными, чем миллионы свободных, но неграмотных и бедных римских граждан. Одним из таких рабов был Тирон, служивший у Цицерона секретарем. Со временем он стал близким другом римского сенатора, занимал высокое положение в доме и в конце концов получил вольную. Во время правления Адриана на обширной территории Римской империи жило немало таких «Цицеронов» и у каждого имелся маленький кружок, состоявший из хорошо образованных «тиронов».

Конец правления Адриана был ознаменован печальным событием. Во время путешествия с Антиноем по Египту в 130 г. молодой возлюбленный императора при таинственных обстоятельствах утонул в Ниле. Адриан, желая смягчить скорбь, в память о гибели любви всей его жизни основал город Антинополь и объявил об обожествлении молодого человека. С этого времени во всей империи Антиною поклонялись как богу. Путешествия Адриана закончились в 132 г. Он поселился в Тиволи на роскошной новой вилле, отстоявшей от Рима на расстоянии 25 километров — самом подходящем месте, чтобы окинуть взглядом свое правление. Вилла была построена столь чудесным, искусным образом, что, по сути, представляла собой грандиозную карту тех мест, которые Адриан посетил в течение всей своей жизни. Несколько зданий получили название «Академия» в честь философской школы Платона в Афинах, еще одно строение называлось «Канопус» в честь святилища, находившегося в Александрии. Загробный мир, завораживавший Адриана, был также представлен на вилле. Два ее участка получили название «Елисейские поля» и «Гадес». Помимо этого, по свидетельству источников, на вилле имелся пруд с яркими рыбами, свезенными со всех концов империи, греческий театр, колоннада, бани и богатая частная библиотека. На возведение виллы, занимавшей как минимум 199 гектаров, не жалели средств, а строили ее столько же времени, сколько и Адрианов вал.

Золотой век Римской империи длился еще долго после смерти Адриана, который скончался в 138 г. При Антонине Пии в государстве царил все тот же мир и порядок, но во время правления Марк а Аврелия, еще одного бородатого философа-императора, на pax Romana обрушились орды германцев. Судьба Аврелия преисполнена горькой иронии: человек, желавший мира, был вынужден практически всю свою жизнь сражаться с варварами, теснящими империю с севера. После того как на смену ему пришел его сын Коммод, человек взбалмошный и ветреный, более интересующийся играми и боями гладиаторов, нежели безопасностью империи, все успехи Марка Аврелия в войнах с германцами пошли прахом. В 193 г. Септимием Севером, первым «африканским» императором Рима, была основана новая династия. Император принял необходимые меры, в результате которых империя снова зажила в Золотом веке, начавшемся во время правления Адриана. Однако этих мер оказалось недостаточно, чтобы предотвратить наступление неизбежного упадка. К середине III в. н. э. Римская империя оказалась ввергнутой в пучину нового чудовищного кризиса, поставившего ее на грань гибели.

Чтобы спасти государство от краха, требовался человек, который смог бы провести новые великие преобразования, а главное, был бы талантливым полководцем, способным командовать армиями. С приходом к власти этого человека мода на бороды у императоров резко прошла. В фавор снова вошли гладковыбритые воины-императоры с коротко подстриженными волосами.

V

КОНСТАНТИН

Суд, начавшийся в далекой провинции Вифиния-Понт, не давал римскому наместнику покоя, вызывая у него непрекращающуюся головную боль. Плиний Младший был богатым сенатором, утонченным ученым мужем и заядлым садоводом. В Италии у него остались три виллы, расположенные в красивейших, дышащих миром и покоем местах (две возле озера Комо, а еще одна в Умбрии). Кроме того, Плиний Младший был известен как просвещенный и мудрый хозяин, в собственности которого находилось не менее пятисот рабов. Однако сейчас, в 111 г. н. э., Плинию, находившемуся в Малой Азии, невдалеке от Черного моря, все эти богатства и радости казались безмерно далекими, словно из другой жизни. Досаду Плиния вызывало непростое дело, представленное на его рассмотрение.

Когда Плиний объезжал провинцию, желая посетить ряд судебных слушаний, местные жители привели на его суд группу людей. В чем же заключалось их преступление? Оказывается, они были христианами. Плиний не преминул дать обвиняемым возможность доказать свою невиновность. Однако в ходе допроса некоторые сознались, что действительно являются христианами. Услышав подобные речи, Плиний дал им еще один шанс оправдаться и спастись, напомнив, что исповедание христианства карается смертью. Однако, несмотря на доброту сенатора, на втором и третьем допросах обвиняемые, вопреки ожиданиям Плиния, не покаялись, а, наоборот, проявили «упрямство» и «непреклонное упорство». Их вера, по мнению Плиния, была «безумством».[75] У наместника не оставалось выбора. Римские граждане из числа обвиняемых были отправлены в Рим на официальные судебные слушания, остальных казнили на месте. Если Плиний Младший рассчитывал, что дело на этом кончится, его ждало страшное разочарование.