Наследство Лэндоверов - Виктория Холт

— Лэндоверы способны быть кем угодно, если это для них выгодно, — сказала Гвенни тоном, выражающим одновременно презрение и восхищение.

— Насколько мне известно, они проделали путь от роялистов до пуритан, а потам обратно, — сообщила кузина Мэри. — Но дом им удалось сохранить.

— О, Лэндоверы многое сделали бы для сохранения дома, — заметила Гвенни.

В ее голосе звучало не то торжество, не то горечь, — я так и не поняла. Наш разговор снова все возвращался к неприятной теме.

— Вот что мы сделаем, — продолжала она. — Я покажу вам эту комнату — мне интересно ваше мнение. Вы всю жизнь прожили в Трессидор Мэноре, мисс Трессидор, и должны разбираться в старых домах.

— Я действительно многое знаю о Трессидоре, но дома все разные.

— Пойдем и посмотрим.

— Мужчины не будут недоумевать, куда вы девались?

— Я думаю, они догадаются. Они знают, что в настоящий момент я собираюсь ею заняться. Это в конце длинной галереи. Пойдем.

Взяв зажженную свечу, она предложила нам следовать за собой. Потом повернулась ко мне:

— Можно я буду называть вас Кэролайн? Мы почти одного возраста. А присутствие двух мисс Трессидор немного усложняет беседу.

— Прошу вас.

— А я Гвен, хотя все называют меня Гвенни… Это с папы пошло. Он говорил, что Гвен слишком пышно для маленькой девочки. А тем более Гвендолин — ведь это мое полное имя.

— Хорошо, Гвенни, — согласилась я. — Мне очень любопытно посмотреть на эту комнату. А вам, кузина Мэри?

Кузина Мэри сказала, что ей тоже, и мы вышли из гостиной.

— Детская находится на верхнем этаже, под чердачными помещениями. Джулиан сейчас крепко спит, иначе я показала бы вам его. Он такой милый.

— Ему уже исполнилось два года? — спросила я.

— Почти. Он родился через год после нашей свадьбы. Знаете что, если хотите, заглянем к нему на минутку.

Мы поднялись наверх, и Гвенни открыла дверь в одну из комнат. Там было темно, только ночник слабо светил ся. Какая-то женщина встала со стула.

— Все в порядке, няня, — прошептала Гвенни. — Я привела этих дам, чтобы показать им Джулиана.

Женщина отступила в сторону и поклонилась. Гвенни высоко подняла свечу, и ее пламя осветило спящего ре бенка.

Это был красивый мальчик с густыми темными волосами. Я залюбовалась им и почувствовала, как в мое сердце закрадывается зависть.

— Как он хорош, — еле шепнула я.

Гвенни кивнула. Она, видимо, гордилась ребенком так же, как восстановленными потолками и другими улучшениями в Лэндовере.

Поль не любит ее, подумала я. Это очевидно. Она для него постоянный источник раздражения. Но у нее есть этот чудесный ребенок. Я не завидовала ей, пока не увидела его.

Она повела нас к двери.

— Не смогла устоять, — призналась она, — уж очень хотелось показать вам его. Ведь он так мил, вы не находите?

— Чудный мальчик, — кивнула кузина Мэри.

А я только кивнула, от души согласившись с ней.

— Пойдемте теперь дальше, я покажу вам ту комнату.

Мы спустились на один пролет.

— Это здесь, — сказала Гвенни, открывая дверь. — Нужно зажечь еще свечу, здесь слишком темно. Я всегда оставляю в этой комнате много свечей. Дело в том, что я боюсь темноты. Так странно. Ничего другого я не боюсь. Меня пугает только сверхъестественное, это у меня с раннего детства. Мне кажется, например, что в таком доме, как этот, могут водиться привидения. Вы не думаете? Сама не понимаю, почему я так полюбила его. — Она обернулась ко мне, в ее глазах отражалось пламя свечи. — Ведь я не похожа на женщину, склонную к фантазиям, верно? — Я покачала головой. — Так вот, иногда у меня возникает нелепая мысль, что на этой галерее живут привидения, которые привели меня сюда, чтобы я вдохнула в дом новую жизнь.

— Если это так, то они действовали очень странно, — трезво заметила кузина Мэри. — Разве для этого необходимо было так напугать вас, чтобы вы свалились с лестницы и разбились?

— Да… Но до того я думала, что папа против покупки этого поместья. Он говорил, что работы здесь непочатый край. Ему понравилось бы жить здесь, но в окрестностях были и другие дома, и они не так нуждались в ремонте. Однако, когда я упала и так сильно разбилась, что меня нельзя было перевозить, папа тоже остался здесь со мной… Вот тогда дом и начал… не знаю, как бы это выразить…

Я помогла ей:

— Плести паутину вокруг вас.

— Именно так. Он совсем опутал папу. А потом ему пришла в голову эта идея относительно Поля и меня… Она должна была всех устроить… Папа всегда больше заботился о моем будущем, чем о себе самом. Его планы относительно покупки поместья оказались в конце концов оправданными… за исключением того,, что он не мог быть настоящим помещиком. Однако для роли помещичьего тестя он вполне подходил.

— Итак, у этой истории, как у сказки, оказался счастливый конец, — с иронией заметила я, но Гвенни, кажется, не обратила внимания на мой тон.

— Да, пришлось все налаживать, — произнесла она как-то грустно, — а жизнь никогда не бывает такой, как ожидаешь. Вот посмотрите. — Она осветила стену. В ком нате стояли шкаф и письменный стол, больше почти ни чего. — Не думаю, чтобы этой комнатой когда-нибудь пользовались, — продолжала она. — Шкаф по моему указанию передвинули. Раньше он был там. Видите, цвет стены в этом месте слегка отличается даже при слабом освещении. — Она постучала по стене. — Слышите, какой гулкий звук, будто там пусто?

— Да, — согласилась кузина Мэри, — возможно, за стеной что-то есть.

— Я поручу рабочим заняться этим.

За нами послышался шорох. Чей-то голос прогудел: «У-у-у», заставив нас вздрогнуть. Мы увидели усмехающегося Яго, а за ним Поля.

— Я сказал Полю, — заговорил Яго, — что вы пошли знакомиться с последним открытием Гвенни.

Подойдя к стене, Яго постучал по ней.

— Есть там кто-нибудь? — спросил он. Потом обернулся к Гвенни: — Дорогая невестушка, я ведь просто шучу. Есть только одно, перед чем пасует эта неукротимая северная душа: привидения. Да разве хоть одно из них решилось бы причинить вред человеку, спасшему их жилище от неминуемого разрушения?

За его добродушным подшучиванием угадывалась известная доля враждебности. Я подумала: братья сердятся на Гвенни, а она никогда не упускает случая напомнить им, чем они ей обязаны. В этом доме царит ненависть, а не просто напряжение.

— Скоро узнаем, что за этой стеной, — заявил Поль.

— Никто не интересовался этим раньше? — спросила я.

— Никто.

— Пока не появилась Гвенни, — добавил Яго.

— Во всяком случае, сегодня здесь не на что смотреть, — заключил Поль.

Мы вышли на галерею. Кузина Мэри — она шла с Полем впереди — рассказывала о подобном случае в Трессидор Мэноре.