Сибирская кровь - Андрей Черепанов

декабре 1941 года состоял в обороне Москвы под городом Клином, в феврале 1942 года – защищал Калинин, в 1943–1945 годах наступал под Курском, Орлом, Минском, брал Кенигсберг и Пилау, получил ранение. Награжден боевыми орденами Славы III степени и Красной Звезды, медалью «За боевые заслуги», трудовым орденом «Знак Почета» и медалью «За освоение целинных земель», юбилейными наградами участника войны.

Его старший сын Владимир, рожденный в 1947 году, – красноярец, и у него есть сын Денис. Средний – Николай, 1950 года рождения, живет в Верхоленске, а рожденные от него сыновья Александр и Сергей – в Иркутске, но у них своих сыновей пока нет. Младший – Геннадий, 1954 года, – иркутянин, у него сын Александр. Дочери Василия Матвеевича – Вера, Галина и Надежда.

А о потомках других детей Матвея Данииловича и Любови Адриановны Черепановых, временно или навсегда ставшими якутянами, – в следующем разделе.

Георгий Матвеевич и Елизавета Ивановна

Мой дед Георгий Матвеевич Черепанов родился 21 февраля 1900 года в Кутурхае, когда его родителям-крестьянам было по тридцать два. Стал по очереди пятым из их семи детей и третьим из четырех выживших. Он потерял свою мать в возрасте одиннадцати с половиной лет, и отца, вероятно, еще через год. Воспитывался старшим на девять лет братом Василием, который незадолго до смерти матери женился. Имел четырехклассное образование. Приняв эстафету, скорее всего, от своего деда, а не от рано умершего отца, был во главе фамильной ветви с конца 1912 года, ровно полвека из которых пало на период правления советских вождей Ленина, Сталина, Хрущева и Брежнева.

Моя тетя Римма Георгиевна Михеева утверждает, что в 1919 году – начале 1920-х годов Георгий Матвеевич вместе со своим братом Василием скрывались в лесах от призыва то ли в армию Колчака, то ли в Красную Армию, то ли и в ту, и в другую. Но лично я смею предположить, что они были в отряде, воюющем против советской власти. Позднее мой дед наверняка признавался кулаком, либо отказывающимся вступать в колхоз. Иначе трудно объяснить июньский 1935 года протокол заседания исполкома Верхоленского сельсовета с вопросом о рассмотрении обращения Черепанова Георгия Матвеевича восстановить его право голоса и постановление «воздержаться до расследования»[384]. Это предполагает его прежде состоявшееся лишение избирательных прав вследствие каких-либо «провинностей» вроде сопротивления советской власти или кулацкого прошлого.

В первый раз Георгий Матвеевич женился 15 ноября 1922 года на Елизавете Ивановне Скорняковой, ставшей матерью всех его детей. Я нашел имя Елизаветы в ее возрасте тринадцати лет в исповедной росписи Качугской Вознесенской церкви за 1915 год. Она там – старшая дочь крестьянина Макаровской деревни Ивана Ивановича Скорникова и его жены Домники Иннокентьевны212. Затем обнаружились метрические записи о рождении Елизаветы 20 октября 1901 года и бракосочетании ее родителей, которое состоялось за девять месяцев до того, 17 января 1901 года.

Георгий Матвеевич Черепанов с первой женой Елизаветой Ивановной. Кисловодск, 12 марта 1950 года

Первая из этих записей помогла выяснить происхождение моей прабабушки Домники. Восприемницей, то есть крестной матерью ее дочери, оказалась девица Мария Иннокентьевна Ратькова, что, по совпадению отчества матери и восприемницы, с большой долей вероятности предполагало ту же девичью фамилию Домники. И нашлось тому множество подтверждений, включая нахождение имени вдовы Агафии Николаевны с фамилией Ратькова над списком семьи «моих» Скорняковых в исповедной росписи 1915 года и, главное, обнаруженную вышеуказанную метрику о бракосочетании. Согласно ей, невеста тоже была Ратьковой. А позже выяснилось, что Агафия Николаевна Ратькова была и матерью Домники, и урожденной Черепановой. Ее отец Николай Николаевич – сын моего четырежды прадеда Николая Ивановича Черепанова. Значит, Елизавета оказалась четырехюродной сестрой своего мужа Георгия, и, может, неспроста та же Римма Георгиевна Михеева прежде удивлялась похожестью своих родителей друг на друга[385]. Но вот в какой семье родился отец Елизаветы, мой прадед Иван Скорняков, долгое время было для меня полной тайной.

В метрике о бракосочетании в январе 1901 года Ивана Скорнякова и Домники Ратьковой жених приведен как «Исетской деревни[386] незаконнорожденный крестьянский сын, Йоанн, по восприемному отцу Васильев Скорняков» в возрасте двадцати четырех лет (значит, он родился в 1876 году или в самом начале 1877 года). Я досконально изучил все сохранившиеся метрические книги верхнеленских церквей с конца 1860-х годов и за 1870-е годы в поиске записи о рождении внебрачного Ивана. «По дороге» подсчитал, что из двадцати пяти незаконнорожденных и крещенных в Качугской Вознесенской церкви в 1870-х годах целых шестнадцать случаев пришлось на матерей из Исетского селения. И в том был какой-то феномен Исети: незаконнорожденные оттуда были в два раза чаще, чем из всех других поселений качугского прихода вместе взятых, хотя со своими менее чем тремя с половиной сотнями прихожан Исеть не дотягивала и до шестой части всего этого прихода. Из чего можно бы сделать вывод, что в те времена исетские девицы оказались в десяток раз грешнее своих сверстниц. Только такая статистическая выборка непрезентативна, ведь не все рожденные вне брака от прихожанок Качугской Вознесенской церкви были крещены именно в ней. Да и не все рожденные были крещены: имелись случаи, когда в сокрытие своего «грехопадения» молодые мамаши умертвляли новорожденных. К счастью, иногда безуспешно. И мне встретился один страшный случай попытки убийства девицей незаконнорожденного дитя. Он произошел в бирюльском приходе – в первый день июня 1877 года протоиерей Бирюльской Покровской церкви Лавр Коноулин без восприемников покрестил под именем Митрофана малыша. И вот что было записано о нем в метрическую книгу213: «Едва зарытый на кладбище в старую могилу только что новорожденный младенец, был вырыт и принесен в Мирскую избу… при самом тихом дыхании был мною окрещен кратким крещением и миропомазан. По дознанию, младенец оказался рожденный от крестьянской дочери, Бирюльской слободы девки Марфы Ивановой Чемякиной[387]».

Но возвращусь к Исети, жительницы которой, стоит полагать, своих незаконнорожденных не убивали. И за вышеуказанное десятилетие были «девки», имевшие по два-три рожденных вне брака и крещенных ребенка, а у Ирины Кожевниковой их было даже четверо. Десять незаконнорожденных детей оказалось у семи крестьянских дочерей Скорниковых. Но из них не было ни одного Ивана. Зато сын с таким именем появился у Александры Кожевниковой и как раз в 1876 году, а его восприемниками названы Гавриил Скорняков и вдова Матрена Черепанова из Куржумово. Я уж было посчитал, что тот Иван и стал моим прадедом, взяв фамилию своего крестного отца,