Демон Жадности. Тетралогия - Юрий Розин

Нарушение приказа. Риск всей операции. Поставленные под угрозу жизни…

— Он спас нам всем жопы! — не выдержал Хамрон, выступив вперед. Его кулаки сжались. — Если бы не Мак, мы бы…

— МОЛЧАТЬ! — рев Лильрена заставил даже бывалых бойцов вздрогнуть. Он на мгновение закрыл глаза, его грудь вздымалась. Когда он снова заговорил, голос был тише, но от этого не менее опасен: — Экспедиция окончена. Возвращаемся на базу.

Он развернулся, но, сделав три шага, остановился. Не оборачиваясь, бросил:

— И… спасибо. — Это слово явно обожгло ему язык. — За роту. Я был неправ, что тебя не послушал.

Я лишь кивнул, наблюдая, как он уходит, отдавая резкие приказы. Хамрон тут же схватил меня, обнял, несмотря на кровь, затряс:

— Мак! Живой, сволочь!

— Живой, живой, — хмыкнул я. — Только уставший как черт. Пойдемте, мне нужно поесть и помыться.

— Лучше помыться, а потом поесть, — улыбнулась Бьянка.

— Ага.

###

Вечерний воздух пах гарью и мокрой шерстью — где-то сушили обгоревшие плащи. Я стоял, довольно фыркая и натирая тело куском тряпки, порезанной из остатков моего мундира, пока Хамрон вычерпывал из ведра воду жестяным ковшом и поливал мне голову. Холодные струи стекали по спине, постепенно смывая слои засохшей крови, перьев и птичьего помета.

— Ты как старый ковер после праздника, — хмыкнул Хамрон, зачерпывая новую порцию воды. — Только вместо вина — кровь, а вместо крошек…

Его голос оборвался. Ковш звякнул о край кадки.

— Мак… — он обогнул меня, присев на корточки. — Твои татушки… Они же раньше были тоньше?

Я посмотрел вниз. Вода, смешиваясь с грязью, образовала ржавые лужицы вокруг моих коленей. Но там, где кожа очистилась…

Золотые линии действительно изменились.

Раньше они были похожи на выведенные рукой калиграфа — полосы были толщиной в пару миллиметров, не больше.

Теперь же узор разросся, стал плотнее. Большинство полос стали шириной в полпальца, отдельные линии и вовсе сравнялись по толщине с мизинцем, а в середине, между тусклыми под ночным небом краями, если присмотреться, можно было разглядеть поблескивающие золотые искорки. К тому же сам узор, раньше покрывавший лишь грудь и живот, расползся на плечи, бока и пах.

Такое нельзя было объяснить простым «Тебе показалось». Оставалось надеяться, что Хамрон будет готов поверить в часть правды.

— Это не просто узоры, — я провел мокрыми пальцами по грудной клетке, чувствуя под кожей слабое пульсирование.

Хамрон замер, его широкое лицо отражало смесь любопытства и суеверного страха. В свете ближайшего костра его глаза блестели, как у совы.

— Артефакт? — прошептал он, озираясь по сторонам. Бойцы Лильрена копошились у палаток, никто не обращал на нас внимания.

Я кивнул, наблюдая, как вода стекает по новым узорам.

— Я получил его случайно, но, кажется, именно он спас мне жизнь, когда моя команда погибла. Но до прорыва в Сказание был… спящим.

Хамрон присвистнул, его толстые пальцы сжали ковш так, что металл слегка прогнулся.

— Я слышал о таком. Об артефактах, вживляющихся в тело. Но никогда не видел вживую. Выглядит… мощно.

— Не то слово.

Хамрон задумался, его брови слились в одну сплошную линию. Потом неожиданно хлопнул себя по лбу:

— Так вот почему ты выжил в той туше! Блин, Мак, да ты не перестаешь удивлять! — его громкий голос заставил пару ближайших бойцов обернуться.

Я резко поднес палец к губам. Хамрон смущенно сморщился, понизив голос до шепота:

— То есть это типа секрет? А почему мне тогда можно?

Потому что ты веришь без вопросов, — я не сказал этого вслух. Вместо этого лишь усмехнулся:

— Потому что если расскажешь кому-то — я тебя самого в шиваро превращу.

Хамрон захихикал, снова принимаясь заливать мне воду за шиворот.

— Ладно, ладно, могила. — Он бросил взгляд на мои плечи, где узоры теперь отчетливо выделялись даже в тусклом свете. — Только смотри, аккуратнее. А то будешь как в тех сказках — весь золотой, а потом раз! — он щелкнул пальцами, — и статуя.

Я не ответил. Хамрон слишком точно попал в мои собственные мысли насчет Маски.

###

Кабинет командира полка встретил меня запахом старого дерева, лака для мебели и едкой остротой дешевого табака. Массивный дубовый стол, покрытый царапинами от бесчисленных совещаний, буквально утопал под грудами бумаг — донесения с печатями «Секретно», потрепанные карты с отметками красным восковым карандашом, несколько перьевых ручек с засохшими чернилами. На стене за спиной хозяина кабинета висели часы с медным маятником — их размеренный тик-так заполнял паузы между мыслями.

Полковник Вейгард сидел, откинувшись в кресле, которое скрипело при каждом его движении. Его седые усы, напоминавшие щетки для чистки труб, шевелились, когда он жевал табак.

На мундире — ни одной лишней награды, только обязательный минимум. Глаза изучали меня без особого интереса.

— Рядовой Марион, — его голос напоминал скрип ржавых петель. — Ваш отчет. Кратко.

Я стоял по стойке смирно, чувствуя себя максимально не в своей тарелке. Я, конечно, сам решил пойти в войска Коалиции, но все эти армейские штучки после семи лет пиратства откровенно коробили.

— Отвлек на себя часть группы шиваро. Отстреливался, пока не понял, что не вытяну по мане. Единственным выходом показалось спрятаться в гнезде, но наткнулся на главный зал и матриарха. Заставил ее начать уничтожить несколько яиц, что привело к тому, что ее начали атаковать и убили другие шиваро. Отключился от перенапряжения маны. Когда очнулся, снова едва не умер от нашедших меня пернатых. Чтобы спастись, забрался в тушу матриарха. Потерял сознание по неизвестным причинам. Очнулся уже Сказанием. — Мои слова повисли в воздухе, смешавшись с табачным дымом.

Вейгард вынул изо рта жеваный табак и швырнул его в медную плевательницу. Попал точно в центр.

— Удобная история. — Он вытер пальцы о бархатную подлокотник. — Никаких свидетелей, никаких лишних деталей. Как в плохих романах.

— Если бы были другие объяснения, я бы их дал, господин полковник.

Он хмыкнул, доставая из ящика потертую папку.

— Ваш командир роты в данный момент находится под следствием по обвинениям в халатности, неправильном командовании, несоблюдении боевых протоколов и еще нескольких статей. — Вейгард щурился, читая. — Что вы на это скажете? Вы считаете его решения ошибочными?

Я задумался, наблюдая, как солнечный луч играет на медном набалдашнике его трости.

— Единственная ошибка — не прислушаться к моему предупреждению о шиваро. В остальном… — Я сделал паузу. — Он командовал так, как должен командовать офицер Коалиции. Война не оставляет времени на сомнения.

Полковник вдруг улыбнулся, обнажив желтые зубы. Достал из ящика серебряную флягу, отпил, предложил мне. Я отказался кивком.

— Вы спасли не только его людей, но и его самого от трибунала. — Он сделал еще глоток, сморщился. —