Объединенные разумом - Чарльз Шеффилд

Расскажу немного подробнее об этих шахтах. Мысль о них ужасно мучает меня. Органы зрения Энджела (у меня язык не поворачивается назвать их глазами) могут настраиваться на инфракрасное тепловое излучение. Энджел, используя тепловой диапазон, заглянул в одну из шахт, и теперь говорит, что она вовсе не вертикальная. Она по спирали уходит вниз, что исключает гипотезу о том, что причиной их возникновения являются дожди. Скоро, я думаю, у нас будет лучшее объяснение этого феномена, так как не сегодня — завтра мы планируем спуститься вниз. Надеюсь, что, возвратившись оттуда, я смогу отправить тебе подробное описание. В любом случае, что бы с нами ни произошло, наш корабль должен получить об этом подробную запись.

И еще несколько слов о самом Траванкоре. Естественно, что с тех пор, как мы здесь находимся, все наши мысли — об этой планете. Здесь очень много загадок, о которых даже не упоминалось в составленных для нас инструкциях. Взять к примеру гравитацию и воздух. Сила притяжения здесь всего немногим превосходит четверть земного тяготения. Так каким же образом планета удерживает довольно плотную атмосферу и массивный растительный покров? Воздух уже давно должен был бы улететь в космическое пространство.

С'глая придерживается мнения, что существованием атмосферы Траванкор обязан именно своей оригинальной флоре. Зеленый полог настолько плотный и равномерный, что он захватывает молекулы воздуха словно в ловушку и держит внутри себя. Нам известно, что здесь, в окрестностях вершины, можно обнаружить что-то вроде неравномерности атмосферного давления.

Но здесь снова можно долго спорить, как в вопросе: «Что появилось раньше, курица или яйцо?»; ибо для жизни растительности атмосфера конечно же должна существовать. Растительный ковер, должно быть, появился на заре истории Траванкора. И, если гипотезу С'глаи считать верной, шахты, которые мы видели, не могут продолжаться непрерывно до твердой поверхности планеты, иначе через них мог бы улетучиваться воздух. Поэтому, возможно, нам придется прорубать себе путь сквозь препятствия — еще одна трудность, хотя и не большая. А Энджел, как будто специально для того, что бы внести в этот вопрос еще большую путаницу, заявил, что идея о существовании связи между атмосферой и растительностью не верна по шести причинам, которые, однако, он до сих пор не назвал.

Ты спросишь: «А как насчет хороших новостей?» Отвечу, самая хорошая новость — наша команда. Странное на первый взгляд сборище. Среди нас есть Лудильщик, настоящее имя которого звучит как грохот разбитого окна, но он просит меня называть себя Ишмаэлом. Похоже, больше всего в жизни ему нравится поудобнее устроиться на остальных из нас. Еще у нас есть Энджел, который без конца употребляет человеческие пословицы и каламбуры и, вдобавок к этому, утверждает, что у Энджелов нет имен. Наконец, у нас есть С'глая, которая, похоже, знает, о чем я думаю, и что у меня на душе, хотя сама я ей об этом ничего не говорю. С'глая — тоже не настоящее имя нашей Пайп-Риллы, потому что настоящее невозможно произнести.

Все это может показаться невероятным, но так оно и есть! С тех пор, как мы узнали друг друга, мы достигаем все большей степени совершенства с точки зрения взаимопонимания и слаженности действий. Создается впечатление, что с тем, что кому-то из нас не под силу, великолепно справятся остальные. Впервые мы заметили это на Баркане, и теперь наши способности становятся все лучше и лучше.

Лучше и лучше; но одному лишь Богу известно, насколько это хорошо. Энджел говорит, что Создание Морган — высокоразвитое существо, превосходящее даже Энджелов.

Здесь уже поздняя ночь. Пора ложиться спать.

Где бы ты ни был, Чен, молись за меня. Я люблю тебя, и я всегда любила тебя еще с тех пор, как ты был подобен младенцу. Я до сих пор не могу простить себе то, что тогда на Церере убежала от тебя и отказалась с тобой разговаривать, когда ты был с Тетти. Но мне было очень горько сознавать, что навсегда потеряла тебя.

Надеюсь, ты найдешь в себе силы простить меня. И еще надеюсь, что настанет день, когда я получу то, что не смогла получить тогда.

Чен перечитывал письмо снова и снова, и после третьего раза он мог бы повторить его слово в слово.

Последние несколько абзацев не выходили у него из головы. Слова, в которых Лия выражала свою любовь, привели Чена в замешательство, но больше всего на него подействовал рассказ об уровне общения членов ее команды. Он буквально поставил Чена в тупик. За последние два дня он почти окончательно убедился в тщетности попыток его команды работать сообща. У них было слишком много проблем в том, чтобы научится понимать друг друга. Хорошо, быть может с Шикари — как любил называть себя Лудильщик — у него не будет особых хлопот. Шикари временами бывает просто великолепен. С Пайп-Риллой иногда тоже можно было найти общий язык; хотя ни у нее, ни у Лудильщика он не мог найти связи между словами и выражением лица. Если они и могли выражать свои мысли на языке тела, Чен даже понятия не имел, как их прочесть.

Что касается Энджела, он был воплощением тайны. У этого создания не было ни рта, ни лица вообще, ни речи как таковой. Общалось оно исключительно через компьютерное устройство ввода-вывода. Но даже выдаваемую таким образом информацию можно было понять далеко не всегда, хотя Шикари и Пайп-Рилла ее понимали (или только притворялись, что понимали).

И это смехотворное сборище должно было умудриться выследить и уничтожить опаснейшее существо во всей исследованной вселенной! Да они должны быть просто счастливы, если Артефакт — подобие Создания — не навьет из них веревок прямо здесь, на Баркане.

Они разбили лагерь недалеко от южного полюса планеты. Покуда им известно, где находится Симми Артефакт, не было особой нужды терпеть испепеляющий зной на экваторе или где-нибудь в северном полушарии. Вечером третьего дня, когда черные пески Баркана постепенно отдавали свое тепло, команда преследования собралась в первый раз, дабы обсудить стратегические вопросы.

С заходом солнца, когда воздух немного остыл, Лудильщик заметно увеличился в размерах. Основная масса его тела содержала почти вдвое больше компонентов, чем тогда, когда Чен впервые увидел эту форму жизни, а его ответная реакция была ужасно медленной.

Что касается остальных, то они ждали (нетерпеливо, если говорить о Чене), пока переговорный раструб Шикари издавала приготовительные свист и шипение.

Пайп-Рилла — ее звали С'грила — присела возле Чена и нервно постукивала передними членистыми конечностями по своей же голове. Если отсчет времени подобным образом играл в ее поведении не последнюю роль, то, встретив на своем пути что-нибудь мало-мальски страшное, она бы задрожала от ужаса и бросилась наутек на своих пружинистых ногах.