Последний дозор - Сергей Лукьяненко

Потом Сумрак распрямился. Слои Сумрака вернулись на свое место.

С чего вдруг мы решили, будто Венец Всего соединит Сумрак и реальный мир навсегда? Поверили словам Рустама? А он-то сам откуда знает… Сумрак соединится — и снова разойдется. Идущая из нашего мира Сила вновь растащит слои. Это как тугая пружина — ее можно сжать, но она все равно распрямится.

А вот это уже интереснее. В Мерлина, соорудившего потехи ради магическую бомбу для уничтожения всего мира, мне не верилось. Не тот он был Иной. А вот в Мерлина-экспериментатора, придумавшего новую забаву, но не решившегося ее испытать, — легко.

Что может произойти от кратковременного соединения всех слоев Сумрака с реальным миром?

Вымрут все Иные?

Вряд ли.

Уж тут Мерлин бы не преминул похвалиться своей властью.

А он придумал какое-то иносказательное послание…

Я негромко прочитал вслух, глядя на тихонько возвращающуюся на кухню Светлану:

Венец Всего здесь скрыт. Всего лишь шаг остался.Но он — наследие для сильных или умных,Получишь все и ничего, когда достать его сумеешь.Иди вперед, коль ты силен, как я;иди назад, коль ты, как я, умен.Начало и конец, глава и хвост, все слито воединоВ Венце Всего. Так жизнь и смерть неразделимы.

— Пытаешься понять? — Светлана села рядом. — Я вот что подумала — почему мы решили, что Сумрак соединится навсегда? Скорее всего будет и возвратное движение.

— Я тоже так решил, — согласился я. — Как с Белым Маревом. Но к чему это приведет? Синий мох начнет расти в нашем мире?

Светлана засмеялась:

— То-то ботаники обрадуются! Новая форма растительности, к тому же реагирующая на человеческие эмоции. Защитят миллион диссертаций…

— Откроют фабрики по переработке синего мха, — подхватил я. — Начнут из него делать пряжу, джинсы шить…

Светлана вдруг посерьезнела:

— А что произойдет с теми, кто живет в Сумраке?

— С развоплотившимися Иными? — уточнил я.

Светлана кивнула.

— Жизнь и смерть. — Я кивнул. — Не знаю. Ты предполагаешь, что они могут… воскреснуть? Вновь ожить в нашем мире?

— Почему бы и нет. Мы же знаем, они живут. Я видела одного даже на пятом слое, когда дралась с Ариной…

— И не сказала мне, — заметил я.

— Ты же понимаешь, этого лучше не говорить. Не знать, если сам не можешь туда попасть. Я вообще не уверена, что туда попадают все… возможно, только самые сильные. Высший уровень, например. Зачем остальным знать, что они лишены посмертного существования.

— Томас-Рифмач говорил, что там, на нижних слоях Сумрака, волшебные города, драконы и единороги… все то, чего нет в нашем мире, но что могло бы в нем быть.

Светлана покачала головой:

— Томас, мне кажется, очень хороший человек. Но он бард. Поэт. Это не лечится, Антон. Ты говорил с ним, когда он был в своем сумеречном воплощении, мечтающий о единорогах и феях, волшебных городах, Иных, которые построили свой собственный мир, а не паразитируют на человеческом. Я бы так сильно на это не рассчитывала. Быть может, там всего лишь шалаши и деревянные домики. И никаких фей с единорогами.

— Это тоже немало, — сказал я. — Очень многие люди променяли бы рай, в котором робко надеются оказаться, на вечную жизнь в шалаше среди природы. Деревья там есть точно.

— Не слишком-то веселым мне показался тот Иной, которого я видела, — сказала Светлана. — Он, конечно, был… ну, словно размазанный, неясный. Но это понятно, если его обычная среда обитания — седьмой уровень Сумрака. Но он был такой… помятый. И бежал ко мне, будто хотел что-то сказать. Мне было не до того, сам понимаешь.

— А я видел бывшего Иного на первом слое, — вспомнил я. — Давно. Когда охотились за диким Светлым, Максимом.[13] Он даже мне чуть-чуть помог, подсказал, куда идти.

— Это бывает, — согласилась Светлана. — Редко, но я слышала несколько историй. Да и ты уже рассказывал…

Мы помолчали.

— Может быть, их действительно вернет обратно в наш мир, — сказала Светлана. — И вот это могло заставить действовать вместе Эдгара, Геннадия и Арину. Не только Саушкин, все они наверняка теряли тех, кого любили. Наверное, любого, кто утратил близких, такая возможность… смутит.

— Любого бы смутила, — сказал я.

И мы посмотрели друг на друга с тревогой. Хорошо, что нас теперь непрерывно охраняют. Плохо, что потенциальные враги — трое Высших.

— Я поставлю на ночь несколько новых защитных заклинаний, — сказала Светлана. — Не считай меня трусихой.

— К Венцу Всего можно пройти силой, — сказал я. — Проломиться сквозь Сумрак на седьмой слой. Но я не смог. Наверное, сможет Надя. Если бы знать, как пройти умом… хитростью. Я бы сам использовал этот артефакт. Пускай оживают. Светлых и Темных там будет примерно поровну, справимся.

— А если мы ошибаемся и это всего лишь бомба, что уничтожит мир?

— Вот поэтому я предпочту даже не думать, как добраться до артефакта. Пусть у Гесера с Завулоном голова болит.

— Пойдем спать, — сказала Светлана. — Утро вечера мудренее.

Но спать мы пошли не сразу. Вначале Светлана поставила вокруг квартиры несколько новых защитных заклинаний. А потом то же самое сделал я.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Утро выдалось таким чистым и ясным, что все вчерашние мрачности будто подернулись дымкой. Надюшка безропотно съела нелюбимую рисовую кашу, Светлана ни слова не сказала, когда я мимоходом сообщил, что собираюсь пойти на работу пораньше. Зато предложила прийти с работы пораньше и отправиться всем вместе в кино, на какой-то семейный фильм, который ей нахваливали подруги. Я представил себе Темных, охраняющих Надю, которые вынуждены будут смотреть романтическую сказку, где добро, конечно же, побеждает зло, и улыбнулся.

— Непременно. Хочу узнать, как там дела. Может быть, что-то сдвинулось с мертвой точки.

— Тебе бы позвонили, — развеяла мои мечты Светлана.

Но настроения мне это не испортило. Я быстро собрался, подхватил портфель с бумагами (да, что поделать, Светлым магам тоже приходится заниматься бумажной работой). Поцеловал дочку, жену и вышел из квартиры.

Этажом ниже оживленно беседовали Ромка — добродушный молодой увалень, года два как работающий у нас в Дозоре, и симпатичная худенькая девчонка. Темная. Из тех, кого выделил Завулон для нашей охраны.

Я поздоровался с обоими и пошел дальше, покачивая головой.

Вот так и завязываются романы с несчастливым концом. Как это случилось у Алисы и Игоря…