Последний дозор - Сергей Лукьяненко

Я поздоровался с обоими и пошел дальше, покачивая головой.

Вот так и завязываются романы с несчастливым концом. Как это случилось у Алисы и Игоря…

Погода была такой хорошей, что я секунду поколебался, стоя у подъезда, не пройти ли до метро пешком. С другой стороны, как раз в метро лезть не хотелось совершенно. Жара, толкотня, набитые поезда — час пик в московском метро кончается к двенадцати часам ночи.

Нет уж, лучше на машине. Светлана никуда ехать не собиралась. А просматривая линии вероятности, я проскочу мимо пробок и буду на работе через двадцать минут.

Сняв защитные заклинания, которые мне не повредят, но будут заставлять особо чувствительных водителей шарахаться от моей машины, я сел за руль. Включил зажигание. Прикрыл глаза, изучая, как мне лучше проехать.

Результат был обескураживающий. Почему-то все вероятности сливались в дорогу до Шереметьево. С чего бы вдруг, я же вовсе туда не собирался!

Что-то пушистое обвило мою шею. И добродушный, чуть тягучий голос спросил:

— Нынче дальняя дорога выпадает королю?

Я посмотрел в зеркало заднего вида. Картина мне крайне не понравилась.

Эдгара я не видел. Зато видел штуку, которую он набросил мне на шею, — серебристую меховую ленту. На роль горжетки она никак не годилась, было в ней что-то хищное… будто под серым мехом таилось множество крошечных острых зубов.

А еще я видел Геннадия Саушкина, сидящего на заднем сиденье справа. Лицо у вампира было бесстрастное.

— Что задумал, Эдгар? — спросил я.

— Это тебя не касается. — Эдгар нехорошо рассмеялся. — Не вздумай уходить в Сумрак и не пытайся колдовать. Ленточка на твоей шее существует во всех слоях Сумрака… во всяком случае, до шестого включительно. И она оторвет тебе голову при малейшем применении магии.

— Проверять не стану, — сказал я. — Что дальше?

— Пригласишь нас к себе домой? — спросил невидимый Эдгар. Лицо Саушкина при этих словах чуть дрогнуло.

— Нет. Извини, не до гостей.

— То есть можно убивать? — поинтересовался Эдгар.

— Неужели ты думаешь, что я отдам вам Надю? — Я не испугался, я даже удивился вопросу. — Можешь убивать.

— Я особенно и не рассчитывал, — сказал Эдгар. — Но Геннадий настаивал на этом вопросе… сам понимаешь — ему очень хотелось использовать твою дочь.

— Так же, как он использовал своего сына? — не удержался я. И был вознагражден оскаленной физиономией вампира, с которой мгновенно смыло все человеческое.

— Тихо-тихо. — Эдгар толкнул меня в плечо. — Не горячись. А то я Гену не удержу. Он на тебя очень обижен, догадываешься, за что?

— Да. Ты не мог бы проявиться? Неприятно говорить с пустотой.

— Выезжай со двора. — Эдгар усмехнулся. — Не хочется, чтобы заметили твои охраннички… Мы бы их порвали — даже пикнуть не успели бы. Но вот Светлана, боюсь, нам могла бы оказаться не по зубам.

Геннадий снова оскалился, продемонстрировав, что зубов у него полный комплект, причем четыре клыка явно превосходят человеческие.

— Уверен, — сказал я совершенно искренне. Дал газ, неторопливо вывел машину со стоянки. Может быть, врезаться в столб? Нет, этим их не удивишь, они к таким действиям готовы… — За Надю она вас с пылью смешает.

— Вот и я считаю, — так же вежливо, миролюбиво сказал Эдгар, — что нам вовсе ни к чему разъяренная баба на хвосте. Сможет ли твоя дочка пробиться на седьмой слой, нет ли — это вилами по воде писано. Шансов ничуть не больше, чем если тебя как следует вздрючить.

Я фыркнул.

— Боюсь вас разочаровать. Но выше головы мне не прыгнуть. Я Высший, но не нулевой. Надо быть Мерлином, чтобы пройти на седьмой слой.

— Я же говорил, надо брать девчонку, — тихо сказал Геннадий. — Я же говорил, он не сможет!

— Тихо! — успокоил его Эдгар. — Он сможет. Он пока недостаточно замотивирован, но мы поможем, и он справится.

— Попробуй, — сказал я. — Ну, куда ехать-то?

— К Шереметьево-два, куда же еще. — Эдгар засмеялся. С него медленно сходила невидимость, он проявлялся, вначале полупрозрачной фигурой, затем обретая краски. Геннадий так и не стал открываться, его я видел только в зеркале. — Думаю, быстрее всего выйдет по кольцевой, верно? И постарайся не мешкать в пути. Через час у нас самолет в Эдинбург. Думаю, мы успеем долететь, прежде чем тебя хватятся. Очень не хочется тратить последний заряд Минойской Сферы на портал до Эдинбурга. Но ты учти, если опоздаешь на самолет — пойдем через портал.

— Надо полагать, в Эдинбурге вас ждет Арина? — спросил я.

— Ты езжай, езжай. — Эдгар усмехнулся. — А я пока объясню, почему ты будешь нам помогать.

— Очень интересно, — сказал я. В груди рос холодок, но показывать страх решительно не хотелось. Хотя… что толку? Вампиры чуют страх инстинктивно. Даже магией трудно укрыться от их восприятия.

— Ты будешь стараться ради дочки, конечно же, — сказал Эдгар. — Ради дочки и ради жены. С Темным этот фокус не сработает, а вот со Светлыми — самое то.

— До моих тебе не добраться.

— Самому — возможно, что и не добраться. Гесер с Завулоном постарались на славу. Я вот насчитал шестерых охранников. А ты про скольких знаешь? Про двух молодых дурачков на лестнице?

Я промолчал.

— Полагаю, их не меньше восьми, а то и двенадцати, — озабоченно сказал Эдгар. — Гадать бесполезно, тут оба старых пердуна решили перестраховаться. Но если рядом с твоим домом случится взрыв… нет, не обычный взрыв, а ядерный… Тут гибнут даже Высшие Иные, Хиросима это наглядно доказала.

— Ты не пойдешь на такое, Эдгар, — сказал я. — Ты Темный, но ведь ты же не психопат. Атомный взрыв в центре Москвы? Ради того, чтобы убить мою жену и дочь? А сколько погибнет людей? А если у кого-то сдадут нервы, это сочтут ядерной атакой, и начнется мировая война?

— Вот! Самое главное, — Эдгар засмеялся, — что даже если Гесер почует неладное и вывезет твоих родных подальше от Москвы, куда-нибудь в уфимский схрон, к примеру, то ситуацию это кардинально не изменит. От твоих действий все равно будет зависеть судьба сотен тысяч, а то и миллионов людей. Неплохой манок для Светлого, а?

— Эдгар, — спросил я. — Что с тобой случилось?

— Ничего. — Эдгар засмеялся нервным, неестественным смехом. — Со мной все в порядке!

— Кого-то потерял, Эдгар?

Вопрос я задал наудачу. Но Эдгар молчал — и я понял, что попал.

Что я наконец-то начал что-то понимать в происходящем.

— Жену, — сказал он наконец. — Аннабель.

— Ты сказал, что был с ней на Крите, — вспомнил я.

— Был. Ровно год назад. Шли от пляжа к отелю, вдоль дороги… Мимо ехал грузовик. Водитель не справился с управлением, сбил ее на скорости восемьдесят километров в час. Я ничего не успел сделать.