Операция «Маскарад» - Гейл Линдз

— Я никогда об этом особенно не задумывался.

— Почему?

— Понятия не имею, — ответил Ашер с набитым ртом. — А что, это важно?

— Да, важно. Очень важно, чтобы у человека было прошлое и чтобы он как можно больше знал о нем. Уж я-то знаю, можешь мне поверить.

— Что касается тебя, готов с тобой согласиться, а вот насчет себя пока что-то не уверен.

Услышав эти слова, Сара поняла, что еще очень мало знает об Ашере. В то же время ее приятно поразило, что он заговорил с ней о вещах, о которых, судя по всему, обычно предпочитал не распространяться.

— Ты очень страдал от того, что тебе приходилось ходить и в католическую церковь, и в синагогу? — спросила она.

— Да нет, мне вообще-то нравились обе религии. Я любил обряды, церковное пение. Так что ходить и в церковь, и в синагогу казалось мне совершенно естественным. Но однажды ночью я слышал, как родители ссорились, и ссорились они из-за Бога. Они спорили, какой Бог настоящий. Я был единственным ребенком в семье, и потому все зависело от того, какую религию выберу я. Ребенок должен был разрешить их спор. Но в какое положение я поставил бы того, кто якобы ошибался?

Ашер отвернулся к окну, думая о том, что именно подобные споры, доведенные до абсурда, приводили к религиозным войнам.

— Должно быть, тебе было не по себе, — сказала Сара, глядя на его аристократический профиль. Обладателем такого профиля вполне мог быть и вождь древнего народа, населявшего Мексику, и обитатель варшавского еврейского гетто.

— Пожалуй, да, немного, — ответил Ашер и посмотрел на Сару. В глазах его застыло удивление — он сам был поражен своей откровенностью.

— Ладно, не расстраивайся. Моя память не восстановилась полностью. Не уверена, что когда я все узнаю о себе, то останусь в своем уме.

— С другой стороны, может, тебе это, наоборот, понравится, — смущенно улыбнулся Ашер.

На секунду ей захотелось прижаться лицом к его груди, всем телом ощутить исходящую от него энергию. С трудом подавив в себе это желание, Сара подняла свой бокал, наполненный темно-красным вином.

Ашер отложил вилку и провел ладонью по ее щеке. Слегка повернув голову, она поцеловала его руку, глядя в его такие чистые и ясные глаза.

Закончив трапезу, он продемонстрировал ей свои покупки — белую мужскую рубашку, черный галстук, строгий черный костюм, черные носки и черные же туфли, черную ермолку, фетровую шляпу с широкими полями, которую можно было надевать поверх ермолки, молебную шаль и накладные черные пейсы, точно такого же цвета, как перекрашенные волосы Сары.

— Боже мой, похоже, мне предстоит идти на еврейские похороны, — сказала Сара, потрогав шелковистые завитки.

— Надеюсь, что нет. Перед тобой стандартная одежда обыкновенного еврея, приверженца идей хасидизма. Тебе еще потребуется вот это, — Ашер протянул ей очки в тонкой металлической оправе, — и вот эта штука, которая называется тефиллин. Тефиллин, понятно?

С этими словами он передал ей небольшую кожаную коробку с прикрепленной к ней длинной полоской материи.

— Я покажу тебе, как надо оборачивать этой лентой руку, — продолжал Флорес. — В коробке — священное писание. Дело в том, что «хасид» в переводе с древнееврейского означает «благочестивый», «очень набожный». Приверженцы хасидизма очень серьезно относятся к этим вещам. Они постоянно молятся и обожают проповедовать свои взгляды, состоящие в необходимости добровольного и радостного поклонению Всевышнему.

— В этом я буду похож на студента, правда?

— Да. На молоденького ученика традиционной еврейской школы без малейших признаков растительности на лице. Никто тебя не узнает.

— Блеск, — хихикнула Сара.

После этого Ашер показал ей приобретенный для себя наряд бизнесмена на отдыхе, а также длинный список компаний, принадлежащих корпорации «Стерлинг О’Киф энтерпрайсиз». Сара внимательно изучила его, произнося некоторые названия вслух, и заключила:

— Ничего не понимаю. Ты думаешь, есть какая-то связь между О’Кифом, Гордоном и Бремнером? Или даже между О’Кифом и Лэнгли?

Флорес в это время расхаживал взад и вперед по номеру в своем длинном купальном халате. Внезапно он остановился как вкопанный и щелкнул пальцами:

— Лэнгли!

— Что Лэнгли?

— Как же я раньше не сообразил, — поморщился Ашер. — Знаешь, кто такой Джек О’Киф? Это один из тех, кто реформировал Управление стратегического планирования в Центральное разведывательное управление?

— Джек О’Киф? — переспросила Сара, вспоминая. — «Рэд Джек» — Рыжий Джек О’Киф?

— Да. Вот откуда взялся Стерлинг О’Киф.

— О’Киф — довольно распространенная фамилия, Ашер.

— Может быть, но Джек О’Киф был наставником Бремнера. Если Бремнер как-то связан со «Стерлинг О’Киф энтерпрайсиз», Джек О’Киф тоже может иметь к этому отношение.

— А разве он еще жив?

— Если бы он умер, я бы знал об этом. Во всем ЦРУ объявили бы траур. Ведь он руководил всей американской разведкой. Хорошо было бы нам разыскать его…

Они замолчали, анализируя это новое обстоятельство.

— Да, кстати, — Ашер снова принялся вышагивать по комнате. — У Джека О’Кифа и Кристин Робитай был роман, правда, очень давно. Она мне рассказывала об этом. Может быть, она знает, где его можно найти.

— Люди из Тур-Лангедок наверняка наблюдают за ее магазином, — сказала Сара.

— Точно. Они понимают, что я вряд ли покажусь там снова, но на всякий случай будут за ним следить. Завтра я попробую отправить Кристин сообщение и попрошу встретиться со мной где-нибудь в подходящем месте. Один раз, несколько лет назад, она уже спасла мне жизнь. Если я хочу выйти на О’Кифа, я должен на кого-то положиться. Сама понимаешь, я вряд ли смогу зайти в Тур-Лангедок и навести справки. Так что Кристин — мой единственный шанс. Но я не буду разговаривать с ней, пока не удостоверюсь, что за нами нет хвоста.

— Отлично, но если не она тебя сдала, каким образом те три типа нашли тебя в магазине?

— Я думаю, здесь не обошлось без Бремнера. Ему наверняка стало известно, что я снял деньги со специального фонда агентства, воспользовавшись личным кодом Гордона. Бремнер мог приказать, чтобы его люди отслеживали, не воспользуюсь ли я им еще раз. Пожалуй, я слишком долго уповал на везение, — сказал Ашер, передернув плечами.

Сара решила поделиться с Флоресом своими планами:

— Завтра я отправлюсь в кафе «Жюстин». Это неблизко, но, может быть, там мне удастся выяснить, кто был тот человек в соломенной шляпе и где я могу его найти.

— Ладно. — Ашер подошел к Саре сзади, положил руки ей на плечи и сморщился — он не мог требовать от нее оставаться в номере только потому, что боялся потерять ее. — Но учти: если Хищник должен сдаться завтра, люди Бремнера будут из кожи вон лезть, чтобы схватить тебя и сдать Левайну, а уж от него добра не жди.

— Поцелуй меня, — попросила Сара, подняв голову.

Он стал целовать ее шею, плечи, спину.

— Еще, — прошептала Сара, вставая.

Ее халат широко распахнулся. Руки Ашера скользнули по ее гладким длинным бедрам, пробежали по гибкой талии и крепко охватили упругую грудь. Сара издала тихий стон.

Ашер сильно прижал ее к себе. Халат сполз с его плеч, и она почувствовала спиной и ягодицами его горячее тело. Он целовал ее снова и снова долгими поцелуями, и страсть, бившаяся в ее крови, стала такой сильной, что Сара испытывала неизъяснимую сладкую боль.

— Это не входило в мои планы, — хрипло прошептал Ашер, понимая, что произошло нечто такое, что необратимо изменило и его жизнь, и жизнь этой женщины.

— Я знаю, — выдохнула она, словно в ответ.

Горячие губы Ашера снова жадно впились в ее шею.

Она с наслаждением вдыхала его запах, ей казалось, что вместе с этим запахом все его существо проникает в ее душу.

— Пойдем в постель, — едва слышно проговорила Сара.

В конце концов до утра у них еще было время.

Глава 45

Сара неожиданно проснулась.

Что-то было не так в кромешной темноте гостиничного номера, на светящемся циферблате будильника стрелки показывали пять утра. Ашер лежал на боку, положив руку на ее обнаженную грудь. Казалось, все было спокойно, но Сару не покидало ощущение опасности.

Она стала искать свой пистолет и вдруг снова услышала звук, который, по-видимому, ее разбудил. Кто-то медленно, почти беззвучно вращал ручку входной двери снаружи — как тогда, когда Сара сидела в ванной, а Ашер так ее напугал. Она шепотом стала будить Флореса. Тот мгновенно вскочил на ноги. Она встала рядом с ним, но даже на таком близком расстоянии они с трудом различали друг друга во тьме.

— Давай попробуем взять кого-нибудь из них живым, — шепнул Ашер, вложил Саре в руку «беретту», знаком указав на запертую дверь, ведущую в смежную комнату, а сам бесшумно прокрался к входной.