Убийство по-домашнему - Крейг Райс

Нет! Что-то здесь неясно. Полли, когда звонила в полицию, сказала дрожащим голосом дословно следующее: «…немедленно! Убили миссис Сэнфорд!»

— Откуда ей было известно, — громко сказал Билл Смит, — что лежащая на полу женщина — это миссис Сэнфорд, если никогда раньше она ее не видела?

Сержант О'Хэйр посмотрел на лейтенанта с искренней тревогой.

— Советую тебе по-дружески, — сказал он, — выспись, Билл. Мы вернемся сюда завтра утром и перевернем дом вверх тормашками. Правда, если эта дама хранила компрометирующие документы, то наверняка держала их в банковском сейфе, снятом на имя миссис Джон Смит.

Лейтенант Билл Смит не ответил. Он закурил новую сигарету и смотрел прямо перед собой в зеленые заросли. Слишком много необъяснимых фактов. Например, исчезновение Уолли Сэнфорда. Почему исчез этот человек? У него ведь было неопровержимое алиби. В тот момент, когда раздались выстрелы, он сидел в вагоне пригородного поезда. Он сбежал, или, возможно, его похитили, или даже убили?

Почему разные, ничем не связанные друг с другом лица пытались проникнуть на виллу после смерти Флоры Сэнфорд? Миссис Карлтон Черингтон III не похожа на рядовую собирательницу сувениров. А этот маленький, похожий на кролика, адвокат Холбрук… Юрист должен знать, что не следует с помощью отмычки проникать в дом, где произошло убийство, даже если убитая была его клиенткой. А третий странный субъект, этот пойманный в кустах возле дома Пьер Дегранж, якобы француз и художник? Насколько разбирался Билл Смит, у него вообще не было никакого французского акцента. И наконец Руперт ван Дьюсен. Какова, черт возьми, роль Руперта ван Дьюсена во всей этой истории?

Слышали два выстрела. Флору Сэнфорд убила одна пуля. Куда подевалась другая? Ее наверняка не было в гостиной, где разыгралась трагедия. Эту комнату обыскали со всей возможной тщательностью. Значит ли это, что совершено еще одно убийство, а жертва спрятана? Из ворот сразу же после убийства выехали два автомобиля. Два выстрела… Два автомобиля Один труп. Подозреваемые, у которых были мотивы, имеют алиби. Дом нужно обыскать, поскольку там находятся, судя по всему, документы, которыми шантажировали людей. Билл Смит застонал.

— Как ты себя чувствуешь? — встревоженно спросил сержант О'Хэйр.

— Неважно, — ответил Билл Смит. Он бросил сигарету и встал. Сквозь листву деревьев он видел соседний дом. Он вспомнил теплую уютную кухоньку. Ему всегда нравились песни машинистов. Индюшатина и пирог… Да, Мариан Карстерс была не только образцовая мать, талантливая и красивая женщина, но также прекрасная хозяйка. Билл Смит подошел к краю террасы Сэнфордов. Отсюда он видел не только освещенное окно, но и Мариан Карстерс за пишущей машинкой. Как много она работает! Просто стыдно, что такая очаровательная женщина вынуждена так тяжело работать, подумал он. Какая печальная судьба выпала на ее долю: одна тащит на себе груз воспитания и содержания троих милых умных деток.

Неожиданно он заметил, что весь дом Карстерсов ярко освещен, горят лампы даже на крыльце и у ворот. Может, кто-то заболел? Кто-нибудь из детей? Нет, это исключено: Мариан не сидела бы так спокойно за пишущей машинкой. Она бы дежурила у постели своего ребенка, как самая опытная и заботливая сиделка. Что же в таком случае означает эта иллюминация?

— Послушай, Билл, — сказал сержант О'Хэйр. — Либо идем домой, либо обыщем эту виллу.

Билл Смит, которого насильно опустили на землю из мира грез, сердито ответил:

— Сейчас пойдем домой и проведем обыск.

Сержант внимательно посмотрел на него и задумчиво сказал:

— Ты действительно неважно выглядишь.

Внезапно со стороны дома Карстерсов донесся пронзительный детский крик. Вслед за ним раздались другие, еще более пронзительные.

— Что это, черт возьми?! — воскликнул Билл Смит, в один прыжок оказался на газоне и уже бежал в сторону соседнего сада, когда сержант схватил его за рукав и остановил.

Крик тем временем усиливался. Можно было различить голоса мальчиков и девочек. Кто-то испуганно закричал: «Как ты смеешь, Эдди!» Потом громко заиграла музыка и начался настоящий ад.

Билл Смит, стоя посреди газона, прошептал:

— О'Хэйр! Тревога! Свистите!

— Успокойся, — ответил, не отпуская локтя начальника, сержант О'Хэйр. — Это дети развлекаются. Я воспитал собственных девятерых, так что разбираюсь в этом.

Билл Смит, уже восстановив дыхание, облегченно сказал:

— О-о-о! — и тут же повторил: — О-о-о! — но уже совсем другим тоном, потому что в этот момент какая-то маленькая фигурка, мчащаяся со скоростью метеора, выскочила из зарослей и, врезавшись головой в живот лейтенанта, рухнула вместе с ним на траву.

— Извините, сэр, — вежливо сказал маленький мальчик, одетый в синие полотняные брюки и разодранный джемпер, с невероятно грязным лицом, раскрашенным вдобавок красной краской. — Я член Банды. До свидания!

Он исчез в кустах, откуда его звали голоса ровесников: «Возвращайся, Слаки, и не шуми, мы идем красть кока-колу!»

Лейтенант Билл Смит встал и отряхнул одежду.

— Может, все-таки стоило бы объявить тревогу, — заметил он. Посмотрел на окно, за которым Мариан Карстерс невозмутимо продолжала печатать на машинке. — Как она может это выдерживать? Непостижимо! — пробормотал он.

— Дело привычки, — сказал сержант О'Хэйр. — Ты бы послушал, что иногда мои выделывали! — и, подойдя к границе двух участков, повелительно крикнул: — Эй вы, тише там! — Это дало немедленный результат, воцарилась глубокая тишина. — Ну, видишь? — сказал он лейтенанту. — Это ведь дети. Если бы у тебя тоже было девять собственных…

— Упаси меня Господь! — сказал Билл Смит, но не вполне искренне. Он не раз завидовал сержанту О'Хэйру, хотя никогда бы не признался в этом. Кто знает, если бы он женился на красивой темноволосой девушке, в которую был влюблен в последнем классе школы… Ее звали Бетти-Лу. У нее был теплый мягкий южный говор. Она была нежная и беспомощная. Билл Смит обожал ее. После окончания школы он работал летом в офисе фирмы Хопнера, и они решили пожениться той же осенью, если мистер Хопнер возьмет Билла на постоянную должность.

Однако в августе умер отец Билла. Раненный пулей гангстера, он прожил в больнице еще пять дней. Он успел взять у сына обещание, что тот поступит в полицейскую школу. Последние его слова были: «Заботься о матери и будь хорошим полицейским».

Билл поступил в полицейскую школу. Бетти-Лу обещала его ждать. Через три недели она вышла замуж за представителя автомобильного завода из Портленда.

Билл заботился о матери, покуда она была жива. Был хорошим полицейским. Постепенно преодолевал одну ступеньку за другой и дослужился до звания лейтенанта в отделе расследования убийств. Отец гордился бы им. До сих пор он не женился. Зачем? У него не было времени, не было денег, а среди девушек, которые ему встречались, не было ни одной, похожей на Бетти-Лу, с таким же, как у нее, мягким южным говором, ни одной, которая казалась бы такой же беспомощной и достойной обожания, как она.

В конце концов он пришел к выводу, что прекрасно чувствует себя холостяком, проживая в комфортабельном отеле, с вышколенной профессиональной прислугой и рестораном неподалеку.

Однако в последнее время его стали охватывать сомнения.

Отель был, несомненно, комфортабелен. Прислуга безупречна. Опытная горничная, которой он еженедельно платил за уборку, однако лица и имени которой не помнил, аккуратно развешивала в шкафу его одежду и опорожняла пепельницы. В ресторане была хорошая кухня. Официантка даже не подавала ему меню, зная любимые блюда постоянного клиента. Она приносила только вечерние газеты. Он, со своей стороны, никогда даже не взглянул на нее.

Но в ресторане нельзя заказать пирог с кленовой глазурью… А в номере отеля царит абсолютная тишина…

Правда, Бетти-Лу никогда бы не согласилась иметь девять детей. Кто знает, согласилась бы она иметь хотя бы одного ребенка. Кроме того, она бы никогда не засверкала талантом и не сумела бы писать повести. Она бы не стала петь песню о крушении старого локомотива… Она бы не выглядела очаровательно, несмотря на полосу глазури на носу…

— Хорошо, что ты не вышла за меня замуж, — громко сказал Билл Смит.

— Что? — изумленно спросил сержант О'Хэйр.

— Я размышлял… — ответил лейтенант, — …размышлял, что нужно наконец обыскать эту виллу. И я предпочел бы… — Он осекся и закончил фразу.

Тем временем Дина и Эйприл испытывали большую растерянность. Вечеринка проходила замечательно. Кока-кола охлаждалась в холодильнике. Гости принесли массу провианта: сосиски, картофельные чипсы, кукурузные хлопья, пирожные. На столе в кухне оказался сюрприз — огромный торт с запиской: «На случай голода — мамочка». Джоэлла принесла пластинки. Эдди и Мэг до сих пор еще не поссорились. А Банда не доставляла особых хлопот — пока что.