Кодекс жизнетворца - Джеймс Хоган

Прояснив собственное отношение к случившемуся, он начал:

- Я вынужден согласиться, что высказанные здесь утверждения очень тревожны и серьезны. Но все же это только утверждения. И чтобы мы все не занялись охотой за ведьмами, позволю предложить следующее... - В этот момент прозвучал негромкий звонок с консоли рядом с председателем.

- Простите Бертон, - сказал Дюлени. - Я приказал пропускать только чрезвычайно срочные сообщения. Мне нужно выслушать. - Он коснулся кнопки на столе. - Да, Боб?

- Простите за помеху, Сэм, но мы только что получили информацию с Титана, и я подумал, что вам нужно ее выслушать, так как она касается темы встречи. Поступила десять минут назад от генерала Ванца.

- Что там, Боб? - спросил Дюлени. Он повернул ручку, усиливая звук, и все в комнате приготовились слушать.

- В Падуе произошло какое-то смятение, в результате Генри и несколько сотен его рыцарей голыми руками отправились брать нашу базу. Ничего подобного никто на корабле не видел.

- Боже, это ужасно! - воскликнул Дюлени. - Что же с ними случилось?

- О, с ними все в порядке. Их заметили с разведывательных флаеров. Базу эвакуировали, во всяком случае персонал. Похоже, там осталось множество оборудования. Должно быть, была настоящая паника.

- Кто там на базе был старшим? - в отчаянии спросил Дюлени?

- Каспар Ланг и Жиро. Они улетели на военном корабле с последними остатками гарнизона, но еще не прибыли на "Орион", когда отправляли это сообщение.

Дюлени на несколько секунд задумался.

- Если их выбросили из Падуи, даже базы не осталось, значит вся падуанская программа расползлась по швам.

- Знаю. Поэтому я решил немедленно сообщить вам, - ответил Боб.

- Еще что-нибудь? - спросил Дюлени.

- Пока нет. Позвонить, когда придет следующий бюллетень?

- Да. Спасибо, Боб. Поговорим позже. - Дюлени прервал связь и посмотрел на ошеломленные лица сидящих за столом. - Ну, вы все слышали. Похоже, они здорово там промахнулись. Подождем новых сообщений... - Он взглянул на Реймелсона. - Да, так на чем мы остановились? Вы что-то собирались сказать, Бертон.

Реймелсон вздохнул.

- Я согласен с Филом, - сказал он. - Мне кажется, наиболее гуманно объяснить все психологическим срывом, вызванным необычно сильными стрессами, исключительной ответственностью и непредвиденными воздействиями неземной обстановки. Необходимо немедленно принять меры, прежде чем мы столкнемся с новыми неприятностями. Поэтому я предлагаю...

38

Капитан Мейсон, силы особого назначения США, ответил на вызов в караульном помещении главного периметра Генуэзской базы 1.

- Всадники талоиды и повозки приближаются к воротам, сэр, послышался голос сержанта Каронетти с верхнего сторожевого поста у прожектора. - Среди пассажиров, кажется, земляне. - Через несколько мгновений ожил экран перед Мейсоном, на него передавалось изображение с верхней камеры. По широкой, ведущей из города дороге между стальными решетками, рамами из балок и трубами приближалась процессия шагающих повозок и всадников. Двигались они медленно, никаких поводов для тревоги.

- Интересно, что им нужно, - бросил Мейсон через плечо дежурному сержанту Петракову.

- Ставлю десять против пяти, что это наконец показался Замбендорф со своими людьми, - ответил Петраков.

Мейсон еще несколько секунд смотрел на экран, потом кивнул.

- Да... вероятно, вы правы, Ян. Вызовите командира базы. Пошлите к воротам еще троих, пусть будут в шлемах и в полной готовности. Я пойду наружу с Пирсом и Макнелли и узнаю, что происходит.

В первой из открытых повозок сразу за кавалерией талоидов сидел Замбендорф между Абакяном и Артуром лицом к Галилею и Моисею, которые располагались спинами к высокому сидению двух талоидов кучеров. Остальная часть команды находилась во второй повозке вместе с Леонардо, генуэзским картографом, и Ланселотом, рыцарем Артура, который привез Галилея из Падуи. Сзади следовали многочисленные помощники и придворные, среди них семья Леонардо, лорд Нельсон и представитель войска друидов.

Авангард вышел на расчищенную площадку перед главным входом в генуэзскую базу, и сразу яркий луч прожектора осветил процессию и превратил окружающие сооружения в стальные скелеты на фоне тьмы.

- Нигде не вижу "Танго Бейкер Два", - заметил Абакян, поворачивая голову и разглядывая наземные корабли, стоящие среди служебных кранов, платформ обслуживания, грузовых шлангов и подъемных устройств в дальней стороне у ограды. - Должно быть, Энди и его ребята уже улетели на корабль.

- Ну, по крайней мере они выйдут из этого дела сухими, - ответил Замбендорф.

- Будем надеяться.

Перехватив Моисея у утеса в Падуе, Замбендорф решил лететь непосредственно в Камелот, резиденцию Артура, чтобы доставить Моисея в Геную, к брату Галилею, а потом сдаться земным властям на генуэзской базе. Генуэзцы, однако, настояли на многочисленных прощальных формальностях, в которые, казалось, включается половина населения страны, и команда еще двадцать четыре часа провела в Генуе, ели и спали во флаере. Чтобы процедура не была прервана самым бестактным образом, команда полностью отказалась от связи, прервала контакты с Мейси и Тельмой, чтобы не компрометировать их, когда начнется расследование. Наконец Артур предложил организовать грандиозную процессию, которая повезет землян через весь город к базе. Не желая оскорблять хозяев, Замбендорф принял это предложение, оставив флаер во дворе резиденции Артура. Позже его подберут законные владельцы.

Хорошая была попытка, думал про себя Замбендорф, и хотя им не удалось полностью обезвредить Падую, народ Генуи по крайней мере на время почувствовал себя в безопасности. Замбендорф надеялся, что действия его команды заставят руководителей экспедиции задуматься над отношениями землян и талоидов и приведут к более просвещенным решениям тех, кто делает политику на Земле. И если окажется, что он сильно огорчил своих покровителей и карьера его подойдет к концу, что ж, это, конечно, плохо. Но он придерживался принципов, которые считал обязательными, и, по собственному мнению, кое-чего достиг. Он сделал, что мог, а будущее пойдет своим чередом. У него не было сожалений.

- Смотри, как ярко горит сияние вокруг летающих кораблей землян, сказал Клейпурр со своего места рядом с Носящим. - Ты по-прежнему видишь в них волшебных животных, спустившихся с неба, Грурк?

Грурк покачал головой.

- И лумиане не ангелы. Что может быть хуже, чем представление о всех знаниях вселенной, изложенных в одной древней книге? Ничего нового? Никаких новых открытий? Нечего узнавать? Никогда не ощутить возбуждения от познания неизвестного? Какое жалкое будущее некоторые хотят нам навязать.

- Ну, твое будущее обещает быть очень занятым, - сказал Тирг. Ответы на вопросы, которые ты задаешь теперь, не придут в оболочке из слов легко, как раньше.

- Может быть, но ты увидишь, что моя энергия не уменьшилась, а страсть мистика не заглохла, только направление ее изменилось, - уверенно ответил Грурк.

- Если мои прогнозы справедливы, твоя изобретательность и настойчивость в новой области принесут хорошие результаты, - сказал Клейпурр.

- Не сомневаюсь в этом, - со вздохом сказал Тирг. Он все еще не пришел в себя от изумления, когда узнал о похождениях брата в Меракасине и Пергассосе, а потом наблюдал, как он превращается в стойкого сторонника беспристрастного и объективного исследования. Теперь, когда Грурк летал по небу, новой его страстью стало стремление увидеть другие миры, о которых рассказывал ему Тирг, и он просил у Носящего возможности сопровождать его в одном из полетов на Большой Корабль за небом.

Что же касается Картогии, то хотя непосредственная угроза со стороны Кроаксии временно устранена, будущее страны было гораздо менее определенным. То, что Эскендерому доставили могучее оружие, способное заставить Носящего отказаться от обещания, данного Грурку, подтверждало, что лумианский король решил разжигать соперничество среди робианских народов, чтобы обеспечить их зависимость и полное подчинение. Поэтому казалось маловероятным, чтобы Клейпурр смог спокойно строить будущее своего государства; условия, на которых лумиане поставят Картогии оружие, приведут к утрате ею независимости, а если Картогия от них окажется, то, несомненно, будет завоевана позже восстановленной армией Кроаксии.

С другой стороны, похоже, что, несмотря на все свои знания и искусства, лумиане так же соперничают между собой, как королевский дом и церковь Кроаксии и Серетгина. А Носящий сказал, что в Лумии есть более могущественные короли, чем тот, что правит Большим Кораблем, и государственная система лумиан ограничивает власть их королей и делает их зависимыми от мнения граждан. Многочисленные друзья Носящего, занимающие высокое положение в гильдиях глашатаев и герольдов, всем сообщат о готовности Носящего вызвать на себя гнев короля Большого Корабля и попасть в тюрьму в знак протеста против несправедливого обращения с Робией. То, что Носящий и его последователи решили бросить вызов королю Большого Корабля и готовы по возвращении попасть в тюрьму, свидетельствует об их высоких моральных принципах, которые известны на Робии, и это внушает надежду. Поэтому Клейпурр решил, что еще не все потеряно, он не хотел, чтобы его действия ослабил пессимистический взгляд на будущее, и готовился встретить это будущее мужественно и использовать все возможности для улучшения положения. И Тирг решил, что такое отношение достойно подражания.