Разозленные - Джейн Кренц

— Почему?

— Понятия не имею.

Грейс отключилась и набрала номер Лютера.

Никто не ответил.

ГЛАВА 43

— Как неловко, — промурлыкала женщина, направив на грудь Лютера лазерный луч. — У меня были несколько другие планы, но раз уж вы потрудились сегодня сюда приехать, уверена, мы что-нибудь придумаем. Надеюсь, вам понравилось выступление моей сестры. Она великолепна, правда? Сумасшедшая, но великолепная.

— Вы сестра Райан? — Лютер дрожал и чувствовал слабость, но ему до сих пор удавалось сопротивляться наихудшим последствиям влияния лазера на его ауру. Очевидно, эта женщина была не такой сильной, как Крэйгмор.

— Дамарис Кембл, — представилась она. — Мы с Вивиан сводные сестры, дети от одного донора спермы. Уильям Крэйгмор был нашим отцом.

Внешне Дамарис выглядела относительно спокойной, но ее аура была адски нестабильной. Множество сильных эмоций — гнев, отчаяние, страх — пульсировали по всему спектру, усеянному темной энергией, вызванной препаратом.

Лазер, который она держала, был похож на тот, что использовал Крэйгмор в гараже. Дамарис пока еще не поняла, что Лютер использовал свой талант, чтобы противостоять влиянию луча.

Она приказала ему бросить трость, поэтому он стоял, прислонившись к углу стола. Руки его были подняты, что тоже мешало сохранять и без того паршивое равновесие. Однако, даже приняв меры предосторожности, Дамарис особенно не беспокоилась. Никто серьезно не относился к талантам по чтению аур. Учитывая, как легко она застала его врасплох, подобное неуважение было частично оправдано.

Дамарис не сильно удивилась, обнаружив Лютера в номере своей сестры. Его же реакцией, наряду с неизбежным «Вот, дерьмо!», был всплеск адреналина и предчувствие чего-то плохого. Недостающие части головоломки наконец-то встали на свои места. Теперь единственное, что ему нужно сделать, — это остаться в живых, чтобы увидеть всю картину.

— Вы талант по созданию кристаллов, а не певица, — сказал он.

— Генератор энергии, как и мой отец, — с гордостью подтвердила Дамарис. — Когда он нашел меня, то был счастлив узнать, что его талант перешел по наследству.

— Когда он вас нашел?

— Несколько лет назад. Отец сказал мне, что стал донором спермы в клинике, так как знал: велика вероятность, что работая шпионом, он может умереть в любой момент. На всякий случай он хотел оставить генетическое наследие. Несмотря на рискованную работу, отец остался в живых, но препарат для усиления таланта, который ему кололи, имел серьезные побочные эффекты. Один из них — бесплодие. Много лет он отказывался в это верить. Даже три раза женился, прежде чем сдался и начал искать нас с сестрой.

Лютер с недоверием взглянул на нее.

— У правительственного агентства, на которое он работал, была версия формулы основателя?

— У агентства имелась лаборатория, которой управлял ученый по фамилии Халси, потомок Бэзила Халси. Это имя вам о чем-нибудь говорит?

— Конечно. Бэзил Халси — легенда в «Джонс и Джонс», в плохом смысле. Он создал много неприятностей в конце восемнадцатого века. Классический сумасшедший ученый.

— Его потомку удалось воссоздать старую формулу для агентства. — Дамарис презрительно поджала губы. — Но доброму доктору так и не удалось исправить ее недостатки.

— Никому это не удавалось, — кивнул Лютер. — Но это никого не останавливало.

— Когда агентство вдруг прекратило эту деятельность, отец остался без препарата. У него был кое-какой запас, но он знал, что, если ничего не предпримет, через месяц умрет. Его наниматели ждали, что он сойдет с ума и покончит с собой.

— Чтобы аккуратно подчистить все следы небольшого правительственного парапсихического эксперимента.

— Точно, — с горечью подтвердила Дамарис.

— Что произошло? Как он выжил?

— Наниматели дали ему последнее задание. Отец должен был избавиться от доктора Халси. К тому времени папа уже знал об эффекте препарата. Они с Халси разговорились, и Халси объяснил отцу, что случится, когда закончатся его запасы. Папа согласился оставить его в живых при условии, что Халси будет продолжать снабжать его препаратом.

— Беспроигрышный вариант для обоих.

— Халси интересовала только возможность продолжить свои эксперименты. Все, что ему было нужно, — это лаборатория. Они с отцом заключили сделку.

Прозрение ударило Лютера, будто обухом по голове.

— Будь я проклят. Ваш отец был не просто членом «Ночной тени», он основатель организации, я прав?

— Да. — Гордость и гнев отразились на лице и в ауре Дамарис. — Много лет он надеялся, что Совет увидит истинную ценность и потенциал препарата. Отец считал, что, в конечном счете, Общество разрешит исследования в этой области.

— Но почему, черт возьми?

— У него было свое видение «Тайного общества». Организация элитных, сильных парапсихологов, способных контролировать правительства, корпорации и научные исследования во всех областях.

— Но этого никогда не было и не будет.

— Нет, — устало согласилась Дамарис. — Единственная причина, по которой отец создал организацию, которую вы назвали «Ночная тень», в том, что ему пришлось признать, что Совет никогда не разрешит своим ученым работать над формулой. Уж точно не в этой жизни. Он был полон решимости построить то, что отказалось построить Общество. Он хотел оставить прочное наследие. Теперь он мертв из-за вас. Расскажите мне, что случилось на Гавайях.

— Неудивительно, что «Ночная тень» всегда на шаг впереди «Джонс и Джонс». Как у доверенного члена Совета у Крэйгмора с самого начала был доступ ко всем тайнам Общества.

Мучительный гнев светился в глазах Дамарис.

— Расскажите мне о Гавайях.

Лютер начал потеть. Озноб чередовался с приступами лихорадки. Тем не менее, он использовал часть энергии, которая подавляла влияние луча, чтобы успокоить ауру Дамарис. Она пару раз моргнула и успокоилась.

— Сначала объясните, почему ваш отец хотел убрать Юбэнкса, — сказал Лютер.

— Юбэнкс стал амбициознее и опаснее. В своей лаборатории он усовершенствовал препарат, сделав его в виде таблетки. Он использовал его, чтобы увеличить свой талант стратега для получения места в совете директоров.

— Крэйгмор не хотел, чтобы он влезал в Совет?

— Да. Отец не доверял ему. Юбэнкс, естественно, не знал, кто был мой папа. Только члены Совета знают, кто является президентом организации. Остальная верхушка посчитала, что Юбэнкс достоин этого места. Они решили выбрать его в самый высокий круг власти.

— Ваш отец не хотел, чтобы это произошло.