Украденное дитя (СИ) - Сакрытина Мария

— Я всё сделаю, господин, — твёрдо ответил Ричард. — А вы?

— А я буду спасать всех остальных! — рыкнул Эш. — Раз уж другого выхода нет!

И, не дожидаясь ответа, выбежал за дверь.

Ричард же принялся торопливо собирать и бросать в сумку флаконы и пару шкатулок — за этим его и застал вернувшийся Эш.

— Дикон, если что — зови меня. Слышишь?

— Не беспокойтесь, господин, я справлюсь. — Голос Ричарда дрожал, правда, совсем чуть-чуть.

— И всё-таки. Удачи!

— И вам, господин. — Ричард улыбнулся.

Эш снова вылетел за дверь.

Ричард некоторое время после этого смотрел на стену, в которой исчез огненный фейри. Потом подошёл к ней вплотную и коснулся дрожащей рукой.

Пространство снова схлопнулось.

Глава 15

Петух поет, заря встает,

Петух поет опять.

Не место мертвым средь живых,

Нельзя мне больше ждать!

«Клятва верности», народная английская баллада,

Перевод С. Я. Маршака

Над Виндзорским лесом садилось солнце. Багрянцем полыхали деревья, на небе загорались звёзды, и важно выплывала из-за облаков, как из дыма, полная луна. В неподвижном воздухе шорох шагов и тяжёлое дыхание разносились особенно громко.

— Миледи, — преувеличенно тихо и вежливо в который уже раз начал барон Досон. — Я не желаю вам зла. Пожалуйста, успокойтесь.

Фрида поудобнее перехватила дрын и усмехнулась.

— Конечно, сэр. Обязательно успокоюсь. Но сначала вы отправите меня обратно в столицу. Я опаздываю на бал.

— Бал! — не выдержал Тимоти Досон. — Бал?!

До этого барон уже получил дрыном по шее и раза два по почкам, в результате чего согнулся, выразился нецензурно и свалился в озеро. Вода там была тёмной, и солнце как раз светило прямо в лицо, поэтому Фрида хоть и побила дрыном по воде, но лорд Досон, к сожалению, всё равно всплыл. А когда вылез на берег, попытался применить силу, но дрын оказался слишком серьёзным аргументов в переговорах, и барон временно отступил.

— Вам нельзя поднимать тяжести, миледи! — он попытался зайти с другой стороны. — Вы утомите себя!

— Лучше уж так, чем сидеть на куче хвороста с кляпом во рту, милорд — огрызнулась Фрида.

Досон выругался было, но потом вспомнил, что перед ним дама.

— Простите, миледи, но вы же — просто — там — посидите! — чеканя слова, простонал он. — Это не сложно, герцогиня! Это куда легче, чем махать этой… палкой! Я клянусь, вам ничего не грозит!

— Ваши клятвы — пустой звук. — Фрида снова отмахнулась дрыном: Досон попытался зайти слева. — Несколько дней назад вы клялись, что любите меня.

— Я вас люблю!

Фрида фыркнула.

— Всё, что угодно, только сядьте вы на этот проклятый хворост! — продолжал Досон.

— Вот сами и садитесь.

— Миледи, здесь сейчас будут огненные фейри. Вам наверняка известно, как они обожают играть с людьми. Вы хотите, чтобы я попросил их помочь?

Фрида ухмыльнулась. Огненные? Помочь? Посмотреть они точно не откажутся, а вот помогать человеку из принципа не станут.

— Просите. — И вытащила из корсажа железный кинжал. — Уверяю вас, милорд, у меня есть ещё, и я умею ими пользоваться.

— Против рыцарей-фейри? Вы с ума сошли?

«Рыцарей? — озадаченно подумала Фрида. — Как ему удалось вызвать сюда рыцарей? Духов, низших — ладно, но рыцари так просто к человеку не придут. Что он им предложил?» Тут она вспомнила все эти странные пожары и смерти в столице, да ещё откровенно фейрийские пакости в семьях аристократов, и у неё забрезжила догадка.

— Миледи…

Фрида раздражённо огрела Досона дрыном во второй раз.

— Да что же вы делаете! — вскричал барон, отшатываясь и поднимая руки. — Дайте мне хотя бы всё объяснить!

— Объясняйте. И не двигайтесь.

— Хорошо, но, может быть, вы всё-таки сядете на хворост?

— Милорд, вы в своём уме? — не выдержала Фрида. — Я ведьма, а вы просите, чтобы я села на вязанку хвороста со связанными руками и кляпом во рту? Может, мне ещё и загореться самостоятельно для вашего удовольствия?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Досон умоляюще сложил ладони.

— Это же всего лишь для вида…

«Нашёл дуру», — подумала Фрида.

— Я вам не верю.

Досон поднял взгляд к небу, вздохнул, отошёл к ближайшему дереву и привалился спиной к стволу. Фрида внимательно следила за ним.

— Хорошо, миледи. Время ещё есть… Я отвечу на три любых вопроса, а потом вы сядете на хворост. Согласны?

— На все мои вопросы, а потом я подумаю, — парировала Фрида.

— Миледи, вы не в том положении, чтобы торговаться!

Фрида взмахнула дрыном.

— Нет, милорд. Это вы не в том положении.

— Леди Фрида, вы же скоро устанете…

— Ха!

Фрида поставила дрын рядом с собой вертикально, как копьё.

— Учтите, сэр, у меня хорошая реакция, и я за вами слежу. Если не хотите отправить меня обратно в столицу, то хоть объясните, зачем я здесь. Рассказывайте!

Досон вздохнул. Вытащил из кармана платок с вышитым гербом своего рода, вытер им лицо и — осторожно — шею, на которой наливались два огромных синяка. Тишина опустилась снова, сонная, вечерняя. Ни ветка, ни травинка, ни даже вода в озере не шевелились. Разве что с успевшего «искупаться» Досона капало.

— Это какой-то кошмар, — выдохнул, наконец, барон. — Всё должно было случиться не так!

Фрида тоже должна была сейчас танцевать на балу. Но, положа руку на сердце, здесь ей нравилось больше. Этого негодяя, барона, хоть дрыном садануть можно, а вот с императором так нельзя…

— Вы что, всегда с собой ножи носите? — тоном «ты правда настолько чокнутая?» поинтересовался вдруг Досон.

— Ну что вы, милорд, — усмехнулась Фрида. — Только с тех пор, как моего мужа убили огненные фейри. И, если позволите, предполагалось, что вы будете отвечать на мои вопросы.

— Задавайте, — убито отозвался Досон.

Фрида опёрлась на дрын. Барон был прав, она устала. Она не спала всю прошлую ночь, сегодня думала, что убила ребёнка, перенеслась в мгновение ока из столицы куда-то в лес, и теперь у неё кружилась голова, и то и дело подкатывала к горлу тошнота. Но терпеливо позволять Досону играть с собой, как с куклой, Фрида не собиралась.

- Прекрасно. Что я здесь делаю?

— Очевидно, сходите с ума, — огрызнулся Досон, выразительно посмотрев на дрын.

Фрида прищурилась.

— Барон, вы говорите сейчас с беременной и вооружённой женщиной. А уж если вспомнить, сколько острых частей в моём корсете и кринолине, которые я могла бы в вас воткнуть, я бы на вашем месте выбирала слова.

— Вы точно сумасшедшая, — пробормотал Досон. — Бездна и все демоны, почему из всех именно вы?!

— Вот именно это я и хотела бы узнать, — вторила ему Фрида.

Досон зло уставился на неё. Пожалуй, барон в вечернем наряде, с иголочки, смотрелся на берегу лесного озера ничуть не менее странно, чем леди в домашнем синем платье с дрыном в руках.

— Вы дочь Лесного короля, — сказал, наконец, Досон.

Фрида изогнула бровь.

— И что?

— Он дорожит вами.

Фрида усмехнулась.

— Неужели?

— Вся Волшебная страна это знает, — продолжал барон, глядя на воду в озере. — Вы отмечены редким даром, вы уникальны — Лесной король сделает для вас всё.

Фриде очень хотелось смеяться.

— Я бы не стала это проверять, милорд. Но я поняла: вам что-то нужно от Лесного короля. Что?

Досон снова посмотрел на Фриду, и теперь в его взгляде сквозила тоска.

— Я хочу, — медленно произнёс он, — чтобы меня забрали туда, где царит счастье круглый год. Забрали снова. Я не могу. Тут. Больше жить.

Фрида непонимающе нахмурилась.

— Куда забрали, милорд?

— Конечно, в Волшебную страну, глупая ты женщина! — взорвался вдруг барон. — Побывав там, неужели кто-то согласится жить… здесь? В этой… серости, в этой грязи, в этом ужасе?! Как вы можете?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он замолчал и с ненавистью оглянулся вокруг. А Фрида ошеломлённо выдохнула: