Санкт-Петербург. Автобиография - Марина Федотова

«Святилище утех»: Павловск при Марии Федоровне, 1814 год

Федор Глинка, Василий Жуковский, Павел Свиньин

Павловск, куда еще при жизни своего супруга императора Павла удалилась (фактически, была сослана) императрица Мария Федоровна, счастливо избежал участи других загородных резиденций, пребывавших в известном запустении. Вдовствующая императрица превратила Павловск в личное поместье, устроила в нем литературно-художественный салон, заботилась о парке вплоть до своей кончины в 1828 году; как писал искусствовед А. М. Эфрос, «Павловск дополнялся, но не перестраивался наново; он оставался цельным». Планировкой парка и дворцового ансамбля Павловска занимались такие архитекторы, как А. Н. Воронихин, П. Гонзаго, Ч. Камерон, Дж. Кваренги и К. И. Росси. Придворный поэт императора Павла Ю. А. Нелединский-Мелецкий посвятил Павловску целую поэму:

Тебя, сын вкуса и природы,Тебя пою, о Павловск, я!Святилище утех, свободыИ красоты страны всея!К тебе и долгом, и желаньемВлекусь, восторгом я горя.

В 1814 году Павловск посетил литератор Ф. Н. Глинка, поведавший об этой резиденции и жизни в ней в «Письмах к другу».

Под мрачным небом гуляю с ясною душою. Мелкой дождь туманит воздух; по временам падает снег; птички молчат, луга скучают. Но в прекрасных садах сих, где все питает ум, нравится вкусу и пленяет сердце, и в самое ненастье гулять весело.

Сей час ходил я в так называемой розовый павильон. – Это одно из любимых мест обладательницы сей страны. Песчаная дорожка, извивающаяся между пространных зеленых равнин и прекрасных рощиц, ведет к прелестному садовому домику, окруженному множеством розовых кустов. Я думал, что там встретят меня гордые привратники, облитые золотом и не вдруг захотят удовлетворить любопытству безвестного странника. Я полагал, что в домике сем найду все, что роскошь и мода имеют пышного и блестящего. Но, друг мой! нигде так приятно не обманывался я в предположениях моих, как здесь, и никогда не был так доволен обманом своим, как теперь. – Прихожу – и вместо гордых стражей нахожу двух добрых израненных солдат, которые с удовольствием отворяют мне двери и с приветливою заботливостью спешат показать все любопытное. Вхожу – и вместо блесков роскоши и вычуров моды нахожу украшение несравненно их превосходнейшее, – нахожу очаровательный вкус и благородную простоту. Государыня отделала домик сей по вкусу и сердцу своему и в приятные летние вечера наслаждается тут тихой беседою избранных людей и утешается красотами Природы при ясной в небесах луне, под шумом падающих вод, в благоухании цветущих роз. – Тут нет, как я сказал, предметов роскоши, но есть вещи драгоценные; тут увидит любопытной прекрасные картины, поднесенные русскими художниками Покровительнице их; увидит чудесные опыты вышивания шелками: это дань сердечной признательности воспитанниц Института и Смольного монастыря. Оне повергли их к освященным стопам общей Матери и Покровительницы своей. Впрочем, я бы желал привести сюда поклонников моды, богачей наших и указать им, как все просто и мило в обители государыни нашей. Обыкновенно говорят: пусть государи покажут пример умеренности и простоты в жизни, – подданные охотно последуют им. Конечно, государи для народов своих то, что отцы для их семейств. Так спешите ж вы, которые по крайней мере каждые десять лет перестраиваете домы свои, каждый год переменяете украшения оных, всякий месяц шьете новые платья для себя и каждую неделю, а часто и каждый день, покупаете уборы и наряды для жен своих; вы, которые позволяете алчной моде поглощать все доходы родовых имений ваших и с благоговением повинуетесь произволу модной торговки и ножницам иностранного портного, поспешите взять похвальный пример: он готов для вас в священной особе государыни нашей и в достойном подражания образе жизни ее. – Здесь (в розовом павильоне) все на своем месте; везде порядок, чистота и опрятность; тут есть небольшая русская библиотека; поставлено фортепиано и каждый день кладутся новейшие журналы и ведомости на особом столе для приходящих. Но что пишут в этих книгах, что хранится в этих прекрасных ящиках? – Открываю и вижу много знакомых и незнакомых почерков, вижу прозу и стихи: великодушная государыня позволяет всякому, кто бы он ни был, изливать тут чувства и мысли свои на бумагу. – Все, что напишется, кладется тут и в свое время удостаивается высочайшего воззрения. – Я нашел здесь прекрасные стихи знакомого мне поэта Ф. Ф. Кокошкина, но больше всего понравилось мне приветствие государю Александру, написанное одним из известнейших любителей отечественного слова и любимца русских муз, Юрием Нелединским. Рассказывают забавный анекдот. Кто-то написал: «В прекрасном розовом павильоне все хорошо и всего довольно, только жаль, что недостает фортепиано!» – Через несколько дней строки сии были прочитаны – и фортепиано явилось в павильоне. – По этой одной черте можешь судить о снисходительности великодушной Покровительницы сих мест!..

Я видел прекрасный памятник, воздвигнутый в бозе почивающему императору Павлу I венценосной супругою его. Изваяние чудесное! Жена, облеченная в порфиру, в неутешной скорби преклоня венчанное чело свое на урну, горькими слезами обливает ее. Скорбь ее беспредельна и сетование чрезмерно: кажется, что с прахом усопшего погребла Она все свое счастье и часть самой себя предала тут земле. – Глубокая скорбь тесным союзом сочетала плачущую с прахом оплакиваемого! Утро улыбающееся в небесах застает ее в горести, златое солнце не осушает слез, и дочь молчаливой ночи, светлая луна, находит ее все в той же тоске. – Я видел здесь, как плачет мрамор: слезы точно льются!.. Мне казалось, что я слышал и стоны: так много влил художник жизни в надгробное изваяние свое...

Я прошел за розовой павильон и увидел прекрасную деревню с церковью, господским домом и сельским трактиром. Я видел высокие крестьянские избы, видел светлицы с теремами и расписными окнами; видел между ними плетни и заборы, за которыми зеленеют гряды и садики. В разных местах показываются кучи соломы, скирды сена и проч. и проч. – Только людей что-то не видно было: может быть, думал я, они на работе... Уверенный в существовании того, что мне представлялось, шел я далее и далее вперед. Но вдруг в глазах моих начало делаться какое-то странное изменение: казалось, что какая-нибудь невидимая завеса спускалась на все предметы и поглощала их от взора. Чем ближе я подходил, тем более исчезало очарование. Все, что видно было выдавшимся вперед, поспешно отодвигалось назад: выпуклости исчезали, цветы бледнели, тени редели, оттенки сглаживались – еще несколько шагов, и я увидел натянутый холст, на котором Гонзаго нарисовал деревню. Десять раз подходил я к самой декорации и не находил ничего; десять раз отступал несколько сажен назад, – и видел опять все!.. Наконец, я рассорился с своими глазами, голова моя закружилась и я спешил уйти из сей области очарований и волшебств!..

Скучная погода миновалась. Прояснилось небо и зелень прелестных садовых долин явилась в полном блеске. Седые туманы свились в облака и ветры унесли их с собою. – Как усладительна вечерняя прогулка в здешних садах! Я сей час смотрел, как тихая заря алела в серебряных разливах вод. Множество мелких судов, украшенных разноцветными флагами, пестрили зеркальную поверхность прудов. В разных местах между рощиц и перелесков слышны были разные шумы и клики, отголоски и песни. Звуки свирели сливались с звуками рожка. Вдали близ дворца гремела полковая музыка; в одном углу слышан был веселый гам играющих в сельские игры; в другой стороне отзывы вторили русские песни. Так бывает здесь всякий день. Благотворительная Обладательница сих мест любит, чтоб веселились люди Ея. И как не веселиться им! Здесь никто не обижен, никто не утеснен. Сады здешние имеют то преимущество перед прочими, что в них приятность соединена с пользой. Зная, что труды награждаются щедро, рабочие люди стекаются сюда даже из Белоруссии. Весело поработав в садах, они радостно несут в помощь семейств своих вырученное ими. И соседние крестьяне охотно идут работать к царице. Они трудятся только в урочные часы. Весь вечер их: тут отдыхают, забавляются, поют...

Поэт В. А. Жуковский, декламатор при дворе Марии Федоровны, посвятил дворцовому парку Павловска стихотворение «Славянка» – по названию протекающей через парк речки. К этому стихотворению он составил примечание:

Здесь описываются некоторые виды берегов, и в особенности два памятника, произведение знаменитого Мартоса. Первый из них воздвигнут государынею вдовствующею императрицею в честь покойного императора Павла. В уединенном храме, окруженном густым лесом, стоит пирамида: на ней медальон с изображением Павла; перед ним гробовая урна, к которой преклоняется величественная женщина в короне и порфире царской; на пьедестале изображено в барельефе семейство императорское: государь Александр представлен сидящим; голова его склонилась на правую руку, и левая рука опирается на щит, на коем изображен двуглавый орел; в облаках видны две тени: одна летит на небеса, другая летит с небес, навстречу первой. – Спустясь к реке Славянке (сливающейся перед самым дворцом в небольшое озеро), находишь молодую березовую рощу: эта роща называется семейственною, ибо в ней каждое дерево означает какое-нибудь радостное происшествие в высоком семействе царском. Посреди рощи стоит уединенная урна Судьбы. Далее, на самом берегу Славянки, под тенью дерев, воздвигнут прекрасный памятник великой княгине Александре Павловне. Художник умел в одно время изобразить и прелестный характер и безвременный конец ее; вы видите молодую женщину, существо более небесное, нежели земное; она готова покинуть мир сей; она еще не улетела, но душа ее смиренно покорилась призывающему ее гласу; и взоры и рука ее, подъятые к небесам, как будто говорят: да будет воля твоя. Жизнь, в виде юного Гения, простирается у ее ног и хочет удержать летящую; но она ее не замечает; она повинуется одному Небу – и уже над головой ее сияет звезда новой жизни.