The Мечты. Минор для мажора - Марина Светлая

с утра она так шарахнулась в сторону от его поцелуя в щеку, что даже слепой бы разглядел.

А что он, в общем-то, сделал такого? Ну да. Не сдержался накануне. Может, где-то и перегнул. Переволновался. Так из-за нее же, из-за дуры, и переволновался. Ее всю ночь не было – шутка ли? Потерялась в горах! А если лавина? А если волки? А если бурелом? Да что угодно! Что же он? Не человек? Ему ее не жалко, что ли, бестолковую?

Булькая про себя и психуя, Яр собрался на работу, поцеловал сына и все-таки приобнял Юльку за плечи – тут она не слишком сопротивлялась. Хотя губы по-прежнему дула.

«Ну что ты, малыш?»

Тишина.

«Я ж не нарочно вчера».

Тишина.

«Ну ладно, до вечера».

И снова тишина.

Прервавшаяся только в подъезде, когда он сбегал вниз по лестнице и пересекся с соседкой, хорошенькой и молоденькой владелицей очаровательного кокер-спаниеля. Сучка. В смысле псина – сучка. С девицей они уже довольно давно приглядывались друг к другу, причем отнюдь не с платоническими намерениями. Сегодня он умудрился брякнуть ей, что она шикарно выглядит для такого промозглого утра, а потом предложил выпить кофе, когда и если у нее будет время.

«Посмотрим», - уклончиво, но многообещающе ответила соседка и скрылась за дверью – она жила на первом этаже.

Ну а Димон продолжил свой путь на работу. Сел в машину, вырулил со двора, выехал на проспект и... получил совершенно неожиданный звонок от Моджеевского на личный номер.

Через полчаса он ожидал его в приемной – сам Богдан еще до работы не доехал, а стало быть, тоже звонил в дороге. Потому приходилось сидеть на мягком диванчике у двери в кабинет генерального директора, пить кофе эспрессо, вежливо предложенный секретаршей. И гадать, какого черта в такую рань его захотел видеть сам Богдан, чтоб его, Романович.

Дима успел сделать пару глотков, едва распробовав вкус, когда в приемную скорым шагом вошел Моджеевский и поздоровался.

- У меня идея нарисовалась, - сказал он Ярославцеву, - тебе понравится.

И не сбавляя темпа, направился к себе. Весь такой внезапный и стремительный. Твою ж мать...

Дима подхватился с места, буркнул «спасибо» секретарше, поставив чашку на блюдце, и ломанулся за Богданом, чтобы через мгновение тоже оказаться в его кабинете.

- Что за идея? – по-деловому спросил он, располагаясь на стуле перед «шефом». – Ты вообще спишь? Тебя только вчера из леса вытащили, а ты идеи генерируешь.

- А лесная жизнь она такая, - усмехнулся Моджеевский. – Способствует и вдохновляет. Но тебе хочу предложить не дикую природу, а поездку в цивилизацию.

- Путевка выходного дня?

- Длительная командировка в стольный град. Ты к такому как относишься?

- Ну куда-нибудь в Швейцарию в командировку было бы интереснее, конечно, но давай колись, что ты там придумал, Моджеевский.

- Придумал ты, - возразил Богдан. – Фильм о строительстве стадиона. Вот в рамках проекта и направим тебя. Собери команду. Ты там не один год варился, наверняка прикидывал с чего и с кого начинать.

Ярославцев даже ухом шевельнул от заинтересованности. Подался вперед, оперся локтями о директорский стол и сверкнул глазами, будто бы уже сейчас его энергия забурлила в направлении, указанном генеральным.

- Конечно, прикидывал. Собственно, у меня вполне себе оформился план, как действовать и к кому обращаться. Ты хочешь, чтобы я лично этим занялся?

- Кто-то сможет лучше тебя? – поддел Моджеевский.

- Однозначно никто, - не повел и бровью Димон. – Но мне нужно время. Возможно, не одна неделя.

- Дерзай. Полный карт-бланш не дам, не обессудь. Но руки заламывать не стану.

- По финансированию – могу придерживать моих расчетов или резать будешь?

- Пока не буду. Финансовый будет контролировать поэтапно. Если потребуются корректировки, тебе сообщат.

- Ну мне надо знать, что обещать людям, - подмигнул Ярославцев.

- Уж точно не небо в алмазах, - отрезал Богдан. – Но, как и говорил, твои выкладки по расходам в целом меня устроили. Если возникнут отдельные случаи, то они и рассматриваться будут отдельно. Что-то не устраивает?

- Все устраивает. Думаю, недели за две управлюсь. Сейчас рвану на канал, передам дела заму. И сегодня же уеду. Блин, Моджеевский, я думал, ты еще побуксуешь со своей осторожностью, а ты прям реактивный!

- Не переживай, осторожность никто не отменял, - Моджеевский откинулся на спинку кресла и проговорил отстраненно: - Как Юля?

- Бестолочь моя Юля. Еле ковыляет и от больницы отказывается. Видать, встреча с алабаями не прошла бесследно, - совершенно искренно пожаловался Ярославцев.

- Может, тогда пока отложить поездку?

- Да ну! Она взрослая баба, и отец рядом. Женя, опять же. Справится. Ты это... еще раз извини за испорченный банкет. Я ей вчера, конечно, маленько мозги на место вставил за это, но понимаю же, что назад не вернешь.

- Ерунда, - отмахнулся Богдан. – Главное – все живы и здоровы.

- Все люди, а моя – как дура, - хохотнул Димон. – Наверное, за то и люблю.

- Как и положено – иррационально, - кивнул Моджеевский.

- Типа варианты есть. Ладно, я тогда погнал, а то еще и собираться. Юлян мне явно чемодан не соберет со своей раненой конечностью. Она вообще с утра злая.

Богдан попрощался и проводил взглядом удаляющуюся фигуру Ярославцева.

В отличие от Юли, Моджеевский с утра был спокойным и сосредоточенным. Крепко проспав всю ночь, поутру он составил четкий план, состоящий из двух главных пунктов: избавиться, хотя бы временно, от Димона и закончить навсегда отношения с Алиной.

Ярославцеву он в самых классических традициях сделал предложение, от которого тот и с меньшими бонусами не отказался бы. Богдан не сомневался, что тут все пройдет гладко и мирно.

Он так же был уверен и в том, что Алина не станет закатывать истерик. Заказав на вечер стол в ресторане, он намеревался ей позвонить после встречи с Димой. И так бы и сделал, если бы Юлька, сама того не подозревая, не устроила очередной кавардак. У нее это, пожалуй, было врожденной чертой характера – везде оставлять по себе неразбериху. С самой юности такое вытворяла. А он любил. Как и положено – иррационально.

И потому, едва за Яром закрылась дверь, Богдан набрал Женю. Та приняла звонок довольно быстро, но голос выдавал явное удивление.

- Все в порядке? – спросила она, поздоровавшись. – Не припомню, чтобы ты звонил по утрам.