Романтическое приключение - Сара Монк

Пару минут они обе обдумывали подобную возможность.

— Говорят, нужно пережить трагедию, чтобы понять, что такое счастье.

— Но это не трагедия, Лизель.

— Это было бы настоящей трагедией для Ника, если бы он попался мне под руку. Думаешь, у него хватит наглости появиться?

— О да, конечно. Он скоро будет здесь с объяснениями и… Его проблема в том, что он считает себя умнее, чем он есть на самом деле. Он всегда думал, что он самый большой подарок, и вот увидишь, появится с объяснениями, я уверена.

— Что ж, не знаю… Он и так получил по лбу, как рассказывала Кася.

— И справедливо.

— А как Алекс? Что мы должны рассказать ему?

Мэрилин вздохнула, и Лизель увидела печаль в ее глазах из-за того, что придется рассказать сыну такие неприятные вещи.

— Мы поступим так, как поступаем всегда. — Она пожала плечами. — Мы расскажем ему правду и поможем ему принять ее.

Никто из них не отправился спать, пока не рассвело. Алекс, которому требовались объяснения, а также Эд и Эрик, потому что, когда Мэрилин сказала Алексу, что должна рассказать ему что-то плохое, он немедленно спросил о них, поэтому Мэрилин решила собрать всех вместе.

Эд просто молча обнял их обоих и стоял так, пока Мэрилин не перестала дрожать, а Алекс ухватился изо всей силы за его ногу, и затем Эд помог Мэрилин препроводить Алекса наверх и уложить в постель.

У двери в комнату Мэрилин он остановился и нежно провел ладонью по ее щеке.

— Ты знаешь, где меня искать, просто дай знать, если я понадоблюсь тебе, — сказал он, собираясь уйти, но Мэрилин удержала его.

— Ты нужен мне, — прошептала она, — останься со мной.

— Я ничего другого и не хочу, Мэрл… Но ты устала, и ты расстроена.

Она взяла его за руку и мягко улыбнулась.

— Я имела в виду не только сегодня, Эд.

Она видела, как надежда засветилась в его глазах.

— Ты понимаешь, что говоришь?

— Пожалуй, я еще никогда не была так уверена в своих словах, как сейчас. Останься со мной, Эд… навсегда останься со мной.

* * *

Ник появился рано утром на следующий день. Мэрилин и Лизель обе по разным причинам в эту ночь вообще не сомкнули глаз. И, похоже, что Ник тоже провел бессонную ночь. Он появился в ресепшен небритый, глаза мутные, синяк на лбу, то есть вся печальная история буквально отпечаталась на его облике.

Когда Мэрилин посмотрела на него, мысленно готового к примирению, то вспомнила все, что когда-то хотела сказать ему, но не имела возможности. Внезапно она поняла, что не хочет вообще говорить с ним. И только теперь она поняла с ясностью, что больше не любит его.

Безусловно, мужчина, стоявший сейчас перед ней, был ей знаком, но, вместе с тем, это был абсолютно чужой человек. Совершенно чужой. Она не знала его и не хотела знать.

Он смотрел на нее круглыми глазами.

— Мэрилин…

— Да?

— Пожалуйста… позволь мне объяснить.

— Нет. Не говори ни слова, Ник. Ни слова. Ты достаточно сказал за эту неделю. Теперь моя очередь. Я хочу, чтобы ты уехал. Я дала тебе шанс. Я хочу, чтобы ты уехал и никогда больше не возвращался. Это второй шанс. Ты можешь потерять и его. Все просто. Когда Алекс станет достаточно взрослым, может быть, тебе повезет и он захочет увидеть тебя, поэтому прибереги объяснения для того дня, потому что тебе нужно будет иметь лучшее объяснение, которое ты мог бы дать своему сыну.

И затем, больше не произнеся ни слова, она повернулась и, войдя в офис, закрыла за собой дверь.

Мэрилин нашла Алекса наверху. Он сидел на подоконнике в пижаме, спиной к ней. Годрич был рядом с ним, прижавшись к мальчику вплотную своим большим телом, положив голову на его плечо.

Мэрилин старалась угадать, не плачет ли сын. Если только она увидит слезы, то догонит Ника и всыплет ему как следует.

— Как ты, малыш?

Алекс не оглянулся, вместо этого прислонился головой к Годричу и спросил:

— Я видел, как Ник приезжал. Он уехал?

— Да. — Мэрилин вздохнула. — Он ушел. Что ты скажешь на это? Ты расстроился?

К ее удивлению, он повернулся лицом кней и пожал плечами.

— Нет.

— Ты уверен?

— Я думаю, мама, нам будет лучше без него.

Он, должно быть, слышал ее слова, или это сказала Лизель, а он просто повторил за ними, подумала Мэрилин.

— Но он твой отец, Алекс.

— Он мог быть моим отцом, но, как сказала тетя Лиз, это печальный факт жизни, что люди далеко не все хорошие, и он именно такой, к сожалению…

— И ты расстраиваешься, потому что твой отец нехороший человек?

Алекс задумался на какой-то момент.

— Я предполагал, что такое может быть. А если бы он оказался таким, как я бы хотел, то я предполагал и такое.

— Что ты имеешь в виду?

— Я думал, что скучал по нему… я думаю, я, правда, скучал, но… я хочу сказать, что теперь понимаю, что больше не буду скучать, потому что тот человек, по которому я скучал, не Ник. Я хотел иметь отца и все, что связано с этим, и так, чтобы и тебе и мне было хорошо с ним, то это не Ник, а Эд. Если ты согласна, я бы выбрал его, только его, мама. Потому что Эд ведет себя со мной как отец, не потому, что ему что-то нужно, а потому, что ему хорошо со мной и… с тобой, и я больше не буду скучать по Нику, когда он уедет… ты понимаешь, мама?

Но Мэрилин не могла бы ответить, потому что на этот раз она плакала.

Алекс нахмурился.

— Не плачь, мама. Разве ты не видишь, что нам не нужно печалиться и у нас есть семья, разве нет? Мы трое, и еще у нас есть Эд, и Эрик, и Лола, и Кася. Нам не обязательно быть родственниками, чтобы быть семьей, правда? И потом, у нас есть еще Годрич, Миттен, Раби — это ведь тоже наша семья… Не плачь, мамочка!

— Не волнуйся, дорогой! — Мэрилин шмыгнула носом, прижимаясь к нему. — Я плачу, потому что я счастлива.

— Что делать с этими женщинами! — сказал Алекс, качая головой. Он обнял мать, уткнулся лицом в ее мокрую щеку и застыл так, пока она не улыбнулась.

Ник заметил Лизель, которая, проводив Мэрилин в офис, вернулась в ресепшен. Внешне его лицо было совершенно спокойным. Но по тому, как раздувались его ноздри, несмотря на все его усилия скрыть злость, можно было понять, что он с трудом контролирует себя.

— Полагаю, теперь твоя очередь нанести удар, — сказал он. Его голос был низким и сдержанным. — Что ж, давай, ударь меня… Я уверен, что все здесь согласны, что я заслужил это. Бесстыжий негодяй Ник…

— На самом деле я хотела сказать тебе спасибо.

Он недоверчиво уставился на нее.

— Ты? Что ж, прекрасно, Лизель. Высокомерная оценка. Ты, разумеется, лучше, чем я и вся эта мура…

Он остановился, когда Лизель подняла руку и сказала: