Имя всего Сущего - Дженн Лайонс

что так было годами? – Я моргнула, глядя на него. – Кто владеет их тудадже?

– Никто, – удивленно ответил он. – Я имею в виду, они маракорцы!

Внезапно впереди раздался крик. Я увидела, как солдаты вытащили какую-то женщину на мост и приковали ее кандалами к земле, пока вторая группа обыскивала развалюху, в которой ее нашли. Через несколько секунд они, крича, вышли наружу, таща за собой какого-то маракорца. Женщина, завопив в полный голос, потянулась к нему, но солдаты сбили ее с ног.

Я почувствовала, как рядом напрягся брат Коун.

– Мы разве не собираемся что-нибудь предпринять?

Я заколебалась:

– Это не наше дело. Кроме того, эти мужчины носят цвета герцога.

Сердце бешено колотилось в груди. Я хотела вмешаться! Мне следовало отнестись ко всему происходящему спокойно, доверив людям герцога следить за соблюдением законов. Но то, что произошло в Барсине, по-прежнему жгло мою душу. Я больше не могла…

И в этот миг охранник полоснул кинжалом по горлу маракорца.

Воздух распорол оглушительный женский вопль.

Я успела перехватить брата Коуна за одежду за мгновение до того, как он успел рвануться к маракорцу – попытаться спасти ему жизнь.

– Но я могу помочь!

– Ошибаешься!

Солдаты ушли. Отбросив в сторону тело и не обращая никакого внимания на женщину, они направились к воротам. Какова бы ни была их цель, они либо достигли ее, либо считали, что оно того стоило.

Я отпустила брата Коуна. Он рванулся к женщине, которая рыдала над убитым мужчиной. Он мог быть ей кем угодно: братом, отцом, другом, мужем. Сперва она не обращала на брата Коуна никакого внимания, а затем с криками набросилась на него.

– Пошли. – Сэр Барамон оттащил от нее Коуна. – Клянусь, здесь ты ничем ей не поможешь.

Я чувствовала на себе пристальный взгляд Коуна. Хотя он не произнес ни слова, я знала, о чем он думал.

Ты могла остановить их.

– Хватит! – рявкнула я на него. – Это не наше дело. Здесь все живут лишь с позволения герцога. Мы не знаем всех обстоятельств.

– Вы говорили, что джоратцы не убивают преступников просто так! А как насчет этого саэлена? Где его испытание боем? Его турнир? Кто собирался победить его тудадже?

– Брат Коун…

– Разве это справедливо?! – По его лицу текли слезы гнева.

– Ах ты, милый жеребенок, – сказала Дорна, похлопав жреца по плечу. – Ты же знаешь, что это относится только к джоратцам.

Я прошла прочь вслед за Цветком Ясеня, не собираясь проверять, идут ли за мною остальные. Не собираясь проверять, что стало с мертвым маракорцем.

Я не знала всех обстоятельств. Я ничего не знала о преступлениях этого человека. Возможно, он это заслужил. Возможно, нет. Но одно я знала наверняка.

В Джорате ты защищаешь то, чем правишь.

Брат Коун не понимал этого. Он не понимал, что заступничество за какого-то случайного беженца из Маракора может быть воспринято как попытка бунта.

Натянув на голову капюшон, я подошла к воротам, которые всегда мне казались обескураживающе малы – Кандор спроектировал их так, чтобы лошадям было трудно, почти невозможно пройти через них.

Что императору Кандору было до лошадей? Он пришел не спасти их, а уничтожить.

Если передние ворота были маленькими, то площадки для стрельбы из лука – нет.

– Мой граф, – сказал сэр Барамон, – позвольте мне сказать.

Я с облегчением кивнула, по-прежнему не доверяя собственному голосу. Слова брата Коуна ранили мою душу, как бритвы.

Я надеялась на незаметный, тихий въезд в город, но этому не суждено было сбыться. Вся эта история с беженцами и кое-как построенными на мосту зданиями, похожими на осаждающую город армию, показывала, что охранники не только проверяли каждого входящего, но и записывали о нем все подробности, чтобы потом составить отчеты. Получалось, если их передадут моим врагам – проникнуть в город будет гораздо труднее.

– Имя и причина визита? – спросил охранник у ворот.

Сэр Барамон расхохотался:

– Причина визита? Скажи мне, мой добрый человек, разве кто-нибудь назовет иную цель, кроме турнира, который состоится через две недели? С таким же успехом можно сказать, что тот, кто плавает в Зайбуре, просто хочет увлажнить лоб!

Охранник прочистил горло и окинул сэра Барамона оценивающим взглядом:

– Посмотреть или поучаствовать?

– Победить! – рявкнул сэр Барамон. Он наклонился к мужчине, понизив голос: – Ну, побеждать буду не совсем я… Прошло несколько лет, – для выразительности он похлопал себя по животу, – с тех пор как я был звездой турнира. Тем не менее ты наверняка слышал о великом сэре Кависарионе из Далрисии? – Он снова понизил голос до шепота: – В этом году я привез свою новую протеже, Эмбер, – это ее первое шоу, но ты точно заметишь ее на играх, обещаю, – а также нашего тренера Крошку и ее личного слугу Пухлозада[108].

Брат Коун удивленно заморгал. Дорна, напротив, ухмыльнулась от уха до уха и выпятила грудь.

Охранник внимательно оглядел нас, особо задержавшись на моем красном плаще, а затем, вздохнув и закатив глаза, вновь обратил свое внимание на сэра Барамона:

– Почему ты не сказал, что вы с Красными Копьями? – и нацарапал что-то у себя на бумаге. – Ваши люди находятся там же, где всегда: на Лугу рядом с Храмом Хореда. Передай капитану Десроку привет от меня.

– Десрок? – Барамон приподнял бровь: – Ты имеешь в виду капитана Митроса?

Я изо всех сил старалась сохранить скучающее и спокойное выражение лица. Именно это имя, Митрос, назвала мне Таэна. А значит, это именно он – человек, который поможет мне найти путь во дворец герцога Каэна.

Охранник улыбнулся:

– О, точно. Ошибся. Наслаждайтесь играми, – и он жестом велел нам заводить коней.

Насколько же странными мы ему показались! Участники турнира обычно пользовались Привратным Камнем. Мы пришли пешком, с плохими лошадьми, слишком слабыми для ринга.

Так что он решил устроить нам проверку.

К счастью, сэр Барамон прошел ее.

Внезапно я услышала вопль и, оглянувшись, увидела сэра Барамона, прыгающего на одной ноге.

– Проклятая старуха! Что ты творишь?!

Дорна уперла руки в бока:

– Будто ты не знаешь что. Ты назвал меня Крошкой?!

– Ну, не похоже, что к старости ты увеличиваешься!

Кобыла Дорна ткнула пальцем сэру Барамону в живот:

– В отличие от некоторых!

– Граф! – Брат Коун тихо и предостерегающе обронил одно-единственное слово, но и этого было достаточно, чтобы я проследила за его взглядом: он смотрел наверх – на один из многочисленных городских мостов, протянувшихся с крыши на крышу. На ближайшем ко входу мосту висела почерневшая от огня клетка, предназначенная для того, чтоб ее видели все, кто проходил мимо. На крыше