Пришелец в земле чужой - Роберт Хайнлайн

— Фу-ты, ну-ты! Что еще пишут?

— Ничего особенного. Как обычно. Угрозы, аферы… Один тип просит пятилетнюю монополию на торговлю сувенирами.

— А что? Неплохая идея!

— Босс, вы серьезно?

— Разумеется, нет. Но ты подала мне идею рассказа. Ближняя!

Майк заинтересовался «грязной» фотографией. Он вник в смысл письма (теоретически) и стал разглядывать фотографию с восторгом, с каким обычно разглядывал бабочек. Бабочки и женщины возбуждали в нем жгучее любопытство. Майк понимал суть механических и биологических процессов, о которых говорилось в письмах, но ему было неясно, зачем торопить размножение и к чему возводить акт размножения в ранг ритуала, подобного церемонии с водой. Земным братьям недоставало чувства времени, они спешили там, где нужно было подождать. В угоду им Майк научился ускорять ожидание; иногда это получалось у него так хорошо, что людям казалось: он спешит.

Майк пообещал Джилл не отвечать на подобные письма, но для себя решил, что будет выполнять обещание лишь до тех пор, пока не кончится ожидание. Майк не возражал, когда Джилл предложила отнести фотографию Дюку. Он и сам собирался это сделать. Он уже бывал у Дюка в гостях и видел его коллекцию. Майку запомнилось, как Дюк сказал: «Лицо у нее так себе, но ты посмотри на ноги, брат!». Майку понравилось, что Дюк назвал его братом, но в ногах он ничего особенного не нашел, кроме того, что их было две, а не три, как у марсиан.

Что же до лиц, то самое красивое на свете было у Джубала. Неповторимое лицо. А у женщин из коллекции Дюка, можно сказать, вообще не было лиц. Да все молодые женщины на одно лицо — а как же иначе?

Только лицо Джилл Майк не путал ни с каким другим. Джилл была первой женщиной, которую он увидел, его первым братом женского пола. Майк запомнил каждую морщинку на ее лице, каждую ресничку; он их много раз перебирал в счастливых раздумьях. Сейчас он знает лица Энн, Мириам и Доркас, но вначале различал этих женщин по росту, по цвету волос, по голосу. Когда все три, сидя в одной комнате, молчали (случалось и такое), то Энн была большая, Доркас маленькая, а Мириам средняя. Если не было Энн или Доркас, то Мириам можно было узнать по цвету волос, который назывался «рыжий», если речь шла о волосах, и «оранжевый», если о других предметах… Сейчас Майку нетрудно вспомнить лицо Энн и мысленно пересчитать все ее морщинки. В сущности, даже яйцо — это неповторимый мир, непохожий на другие. Так и каждая женщина потенциально имеет свое лицо, как бы слабо оно поначалу ни отличалось от других.

Майк отдал фотографию Дюку и обрадовался, доставив ему удовольствие. Смит ничем не жертвовал: он запомнил фотографию навсегда и в любой момент мог восстановить ее по памяти — даже лицо, искаженное сладким страданием. Он выслушал от Дюка изъявления благодарности и вернулся к себе.

Майка не раздражало обилие корреспонденции; он купался в потоке писем, наслаждаясь деловыми и брачными предложениями и объявлениями. Поездка во дворец открыла Майку глаза на поразительное разнообразие нового мира, и он дал себе слово во все вникнуть. Ему нужно расти, расти и расти, на это уйдут века, но куда спешить? Майк знал, что вечность — то же самое, что переменчиво-прекрасное настоящее.

Он решил больше не перечитывать Британскую Энциклопедию: почта давала более живое представление о мире. Майк читал, вникал, а непонятное запоминал, чтобы обдумать ночью, когда все стихнет. Ему казалось, что он начинает вникать в смысл слов «бизнес», «купля», «продажа» и в другие немарсианские понятия. Энциклопедия не давала такой возможности; Майк понял, почему: она исходила из того, что читателю известны некоторые основные понятия, которые в действительности были Майку незнакомы.

Однажды пришел пакет от Генерального Секретаря мистера Джозефа Эджертона Дугласа: чековая книжка и какие-то бумаги. Брат Джубал долго объяснял, что такое деньги и как ими пользоваться. Майк не понимал, хотя Джубал несколько раз показал, как выписывать чек, обменял чек на деньги и пересчитал их.

И вдруг пришло озарение, такое ослепительное, что Майк задрожал. Он вник, что такое деньги! Эти красивые картинки и яркие бляшки — не деньги, это символы идеи, которая правит людьми и их миром. Деньги — не вещи, как близость — не вода. Деньги — это идея, такая же отвлеченная, как мысли Старших Братьев; деньги — это управляющая, уравновешивающая, сближающая сила.

Майк был поражен величием денег. Он проникся уважением к Старшим Братьям этого племени, выдумавшим такую стройную, всеобъемлющую идею, отразившую весь мир. Если бы можно было встретиться хоть с одним из них!

Джубал подстрекал Майка тратить деньги, и Майк стал тратить, с робкой готовностью невесты, которую ведут к брачному ложу. Харшоу предложил ему для начала купить подарки друзьям, Джилл помогла ограничить расходы разумной суммой.

Майк понял, что тратить деньги нелегко. Кругом было столько вещей, прекрасных и незнакомых!

— Нет, — говорила Джилл, — Дюку не нужен трактор.

— Дюку нравятся тракторы.

— У него уже есть один, хватит. Можно было бы купить вот этот бельгийский велосипед, он бы его целыми днями разбирал и собирал, но это дорого. Майк, милый, подарок не должен быть дорогим. Разве что девушке, на которой хочешь жениться, можно покупать дорогие вещи. По подарку должно быть видно, что ты помнишь и уважаешь вкусы друга. Это должно быть что-то такое, что человеку понравится, но чего он сам себе не купит.

— Как это?

— Сейчас объясню. Постой, в сегодняшней почте есть кое-что для примера, — она вышла и вскоре вернулась с ярким листком. — Слушай: «Живая Афродита» — подарочный набор фотографий для мужчин! Сочные цвета, лучшие фотографы! Примечания: заказы принимаются из штатов… м-м-м… Пенсильвании в списке нет, но мы постараемся как-нибудь заказать. Дюку это должно понравиться…

Альбом был доставлен на виллу Харшоу патрульной машиной Особой Службы. На упаковке красовалась надпись: «По специальному заказу — Человеку с Марса». Майк расцвел, Джилл поморщилась.

Выбрать подарок для Джубала оказалось нелегко. Даже Джилл не могла придумать, что купить человеку, у которого есть все, чего он хочет. Золотую рыбку? Висячие сады Семирамиды? Он не хочет заводить собаку, потому что если умрет собака, он будет тосковать, а если умрет он, будет тосковать собака. Спросили у домашних. Дюк сказал:

— Привет, вы не знаете, что босс любит статуи?

— Правда? — удивилась Джилл. — Я не видела здесь ни одной скульптуры.

— То, что ему нравится, редко продается. А то, что продается, ему не нравится. Босс говорит, что современные скульптуры не будут смотреться рядом с розами.