Траурный кортеж - Василий Доконт

Круг, образованный для поединка, не расходился: раттанарцы с интересом наблюдали сначала, как исцеляют их короля, затем — как король, жадно глотая, захлёбываясь и обливаясь, пьёт поднесенное ему вино. Отследили глазами Эрина, который осмотрел отрубленную голову, качнув её носком сапога, помотал королю отрицательно и, подобрав кинжал и обломки меча, ушёл из круга. Чего-то, всё-таки, не хватало для завершения эпизода с поединком. Что-то должно было произойти ещё, и знали об этом зрители, и знал об этом король.

Василий сидел, обводя взглядом первые ряды стоящих вокруг людей, пока не заметил Илорина, державшего за руку девочку лет пяти. Рядом, с суровым выражением на лице, стоял мальчишка постарше, примерно восьми лет. Это были единственные дети, которые так открыто смотрели на кровавую схватку, и король удивился: Илорин не был женат, и родни у него здесь, в столице, как помнится, не было.

— Лейтенант Илорин, подведите ко мне детей! Кто они?

— Это дети той женщины, сир.

— Мою мать зовут Гайя, Ваше Величество, — поправил лейтенанта мальчишка.

Голос его был по-детски звонок, но в нём Василий услышал нотки взрослого мужества.

— А твоё имя как?

— Меня зовут Индур, Ваше Величество. А сестру — Салана.

«— Какие красивые у них имена, сир! Да и мордашки у детей симпатичные…»

— Кто у вас остался из родных, Индур?

— Кроме матери не было никого, Ваше Величество. Жаль, что я ещё мал и сам не смог отомстить за неё.

— Извини, что помешал твоим планам, но оскорбление было нанесено и мне тоже. Я не мог оставить его безнаказанным.

— Смерть убийцы была достаточно позорной, Ваше Величество. Я удовлетворён.

— Называй меня «сир». Ты и твоя сестра имеете на это право. Я — должник вашей матери, а, значит, и ваш. Илорин, позаботьтесь о детях, и приведите их на вечерний приём. Там и решим, как нам с ними поступить.

Завершила сцену с поединком вездесущая Капа, которая сочла этот момент неподходящим для молчания.

«— Сир! — сказала она. — Ох, и умеете Вы незаметно придти в город! Чего-чего, а этого у вас не отнимешь…»

Первым делом Василий прошёл к воронке, выжженной в земле гостинцем Разрушителя. Ямища впечатляла своими размерами, в пропорции с создавшим её малым объемом горючей жидкости. Ничего похожего по описанию в памяти короля не нашла даже дотошная Капа.

«— Сир, в Вашей голове пусто, как кармане у пьяницы. Про такую горючую штуку — фактов ноль, слухов ноль, анекдотов ноль, и любой другой информации — ноль. Не верите — вспоминайте сами!»

Василий и не рассчитывал на особую удачу: таинственная горючка, скорее всего, не имела земных аналогов. Да и по знаниям король отнюдь не слыл энциклопедистом. Поэтому следующим его шагом в резиденции раттанарских королей стала обещанная беседа о здоровье королевы. Число участников разговора король ограничил четырьмя особами, считая и себя среди них. Приглашены были в кабинет короля Её Величество королева Магда, Верховная жрица Матушки Апсала и капитан Паджеро.

— Причина Вашей болезни, Ваше Величество, одна из самых важных соргонских тайн, и мы должны сделать всё, чтобы так оно и оставалось до поры, до времени. Не мне вам всем говорить, что означает рождение прямого наследника в одной из королевских семей Соргона. Да-да, капитан, королева беременна, и примерно через полгода у вас родится брат. Мы должны спасти не только жизнь будущему ребёнку, но и сохранить существующий сейчас принцип наследования, при котором Корона выбирает короля. Любой другой механизм внесёт ненужную смуту в беспокойные умы баронов и прочих троноискателей, и не будет спокойной жизни ни у ребёнка, ни у Вас, Ваше Величество. А сын Фирсоффа ещё послужит Соргону…

— Вы убеждены, что будет сын, сир?

— Спросите у жрицы. Госпожа Апсала, я прав?

— Я не понимаю, сир, откуда Вам это известно. Только жрицы Матушки высшего ранга могут определить пол будущего ребёнка до его рождения. Видно, в силе соргонских королей и наших жриц много общего. Да, Ваше Величество, у Вас будет сын.

— Вы уже решили, что нам делать, сир? — Паджеро воспринял новость с бесстрастностью опытного солдата.

— Решил, капитан, и главную роль придётся играть вам. На мой взгляд, только вы, капитан, сможете обеспечить надёжную защиту ребёнку.

— Кто защитит ребёнка надёжней матери, сир? Пока я жива и пока я королева Раттанара… Никто не посмеет обидеть сына королевы!

— Сын королевы будет причиной постоянных интриг, и потому — в опасности, как прямой наследник короля Фирсоффа. Я уже говорил, что не желаю этого…

— Тогда я спрячусь где-нибудь в глуши, где никто не узнает ни меня, ни ребёнка…

— Этому тоже нет никакой гарантии… Что не узнают, я имею в виду. А там защитить будет некому ни Вас, Ваше Величество, ни ребёнка. Мы не можем ни открыто признать сына Фирсоффа, ни надёжно спрятать его от посторонних глаз…

— Что же мне делать? — Магда чуть не плакала от безысходности. — Я не стану прерывать беременность, сир… Я не откажусь… Я столько лет этого ждала… Ребёнок не только мой, он и — Фирсоффа… Должен же быть какой-нибудь выход!

— Ваше Величество, выслушайте моё предложение. Я для этого и затеял нашу встречу. Главная идея моего плана — мы не станем прятать ребёнка, мы спрячем его происхождение, и спрячем так, чтобы Вы, Ваше Величество, не утратили права держать ребёнка возле себя.

— Я согласна на всё ради ребёнка! Но, разве такое возможно, сир?

— Да, Ваше Величество, если мы будем думать о благе ребёнка и благе Соргона. Как ни странно, но оба эти понятия тесно связаны между собой. Скажите, Ваше Величество, многим ли известно, что капитан — Ваш приёмный сын?

— Мы никогда не делали из этого секрета, но и шума по этому поводу никто не поднимал. Когда Фирсофф стал королём, наш мальчик уже в чине капитана командовал заградотрядом. Перевод на ту же должность в дворцовую стражу — единственное передвижение по службе, которое Паджеро получил от отца. Но он был этого достоин, потому что был лучшим. Даже наши недоброжелатели не стали возмущаться его назначением. Существует закон, не признающий за приёмными детьми права на наследование имущества усыновившей их семьи. Поэтому приёмыш в Соргоне не может стать ни бароном, ни королём, и присутствие Паджеро во дворце, рядом с нами, не раздражало поборников Короны и не привлекало к нему внимания тех, кого Вы, сир, называете троноискателями.

— Пришло время напомнить о вашем родстве, Ваше Величество. Нужно, чтобы о родственных отношениях капитана и королевской семьи судачили во всех уголках королевства. Внебрачные дети, как я понимаю, наследовать могут?