Ветры Дюны - Брайан Герберт

Но этот червь уже был на поверхности – возбужденный. Малейшая ошибка, и Стилгар окажется в его пасти.

Стилгар открыл дверцу кабины и услышал оглушительный рев двигателя. Мимо проносился бешеный ветер, принося далекие звуки паники и разрушений. Стилгар закрепил на себе инструменты, чтобы легко достать их при необходимости. В руках он держал крюки для подъема и выдвинул до предела их телескопические стержни. Надо было закрепиться на черве до того, как пустить в ход расширители, прежде чем он успеет привязаться.

– Я готов.

Пилот опустил орнитоптер, и Стилгар приготовился выпрыгнуть из дверцы. Он знал, что, когда приземлится на спину червю, выпуклое кольцо сегмента будет плохой опорой.

За мгновение до прыжка червь забился, почуяв вибрацию и шум крыльев машины. Он поднял переднюю часть своего мощного тела и бросился на них.

Пилот вскрикнул и включил аварийное прекращение спуска и попытался с помощью ракетных двигателей поднять машину. Стилгар вцепился в края дверцы, чтобы его не выбросило наружу. Из туннелеобразной пасти ударил запах пряности: на мгновение чудовище остановилось, потом начало отступать.

Стилгар увидел свой шанс – и прыгнул. Он падал и падал, а червь уходил из-под него. Добавочные несколько секунд дали Стилгару возможность раскинуть руки и нацелить крюки. Он сильно ударился о спину червя и заскользил вбок по бугорчатой поверхности, подскакивая на сегментах, с одного на другой, размахивая длинными гибкими крюками, пытаясь найти опору. Наконец острие крюка застрял в углублении, Стилгар закрепился и повис на одной руке. Взмахнул свободной рукой и закрепил второй крюк между кольцами.

Не останавливаясь, он привязался, вставил расширитель и надавил, открыв нежную плоть. Обычно в этот миг ему помогать другие фримены, ставя дополнительные расширители и закрепляя больше крюков, но Стилгару предстояло все проделать одному.

Вверху вне досягаемости висел орнитоптер.

Оставив расширитель на месте, Стилгар перебрался на другое кольцо. К счастью, он приземлился возле головы червя, так что далеко идти не пришлось. Тем временем тварь продолжала биться, и только веревка спасала Стилгара от падения и гибели.

Оказавшись на голове, он раскрыл следующий расширитель и взялся за рогатину. И с криком ударил.

– Хииии-йооо!

У него не было оснований считать, что на этом звере уже ездили верхом, что он когда-нибудь слышал крик погонщика. Червь сопротивлялся, как чудовище из кошмара; теперь он сосредоточился на Стилгаре, а не на какофонии звуков, доносившихся с окраины города.

Червь упирался и бился, но Стилгар был настойчив, он причинял зверю боль, и тот наконец повернулся и начал уходить. Впереди возвышалась Защитная Стена, и только узкая щель в ней позволяла безопасно уйти в пустыню. Стилгар гнал червя все быстрее, и тот несся по собственной полосе разрушений, как будто чувствовал впереди сухой воздух пустыни. По обе стороны теперь возвышались красновато-коричневые утесы; Стилгар держался. Если червю удастся его сбросить, он разобьется о скалы.

Тварь пронеслась через разрушенный канал, дергаясь при соприкосновении с влажной почвой. Глядя вниз, Стилгар увидел, что преграда разбита и вода вытекла в пустыню. Со своей высоты он не мог сказать, разрушил канал этот червь или что-то другое.

Утомленный учиненным им погромом, червь устремился в сухой песок. Стилгар приготовился к опасному спешиванию. Благодаря Шаи-Хулуду он совершал такое много раз – соскользнул, искусно приземлился на ноги, опустился на колени и покатился.

Червь понесся дальше, в ненаселенную пустыню; Стилгар поднялся, отряхивая песок с защитного костюма. Идя назад к городу, он понял, что его трудная задача будоражит и по другому поводу: сейчас в Арракине несколько миллионов жителей, но лишь сотня-другая умеет ездить на песчаных червях.

После очень долгого перерыва Стилгар снова почувствовал, что значит быть диким фрименом.

Нас учат, что терпение – добродетель, но я понял, что оно также слабость. Часто необходимо действовать немедленно.

Небольшой корабль прибыл на Баллах IX и привез рабочих, посетителей и четырех сестер в традиционных черных одеяниях. Все сестры были из низших или средних разрядов.

Среди отделенных от сестер пассажиров находились трое мужчин, получивших назначение в школу матерей временными садовниками. Обычно за садами и огородами ухаживали послушницы. Но в особых случаях приглашали специалистов.

Выйдя из корабля, четыре сестры непринужденно смешались с толпами у комплекса школы. Три молчаливых садовника ждали своей очереди; из корабля они вышли последними и направились к месту выдачи багажа, где получили свои инструменты. Они присоединились к четырем женщинам, не показывая, что знакомы.

Бронсо много лет ждал этого и больше не хотел ждать. Все фигуры наконец встали на свои места.

Вскоре после смерти отца Бронсо попросил вернуть находящуюся в коме мать из-под присмотра сестер, но ему отказали. Позже, через несколько лет, проведенных без сознания, Тессия Верниус пришла в себя и сумела отправить ему записку. Тогда он узнал правду. В качестве эрла Верниуса Бронсо вновь попросил вернуть ему мать… и на его просьбу вообще не ответили. Он направил жалобу в ландсраад, но благородные члены ландсраада не хотели освобождать Тессию, отговариваясь тем, что она взрослая женщина и сама из числа сестер. У Бронсо не было ни денег, ни политического влияния, ни армии, чтобы что-то предпринять. Когда семь лет назад Джессика все рассказала ему, она не сообщила ничего такого, чего он бы не знал.

Но он не переставал думать о пойманной в ловушку матери, никогда не отказывался от поисков способа вырвать ее из когтей Бене Гессерит.

Теперь, после многих лет подполья, он сумел провезти несколько своих сторонников-лицеделов на Баллах IX, пусть на короткое время, и его лазутчики доставили необходимую ему информацию: теперь он знал, где держат мать и как охраняют.

Оставалось разработать план. Четыре сестры и двое других мужчин с ним были лицеделами. Его лицеделами.

Когда приезжие оказались возле пристройки, где, как было известно Бронсо, держали его мать, одна из «сестер» строго сказала:

– Принесите свои инструменты и приготовьтесь к трудной работе. У вас на нее мало времени.

Бронсо и другие двое мужчин покорно исполнили приказание; они вели себя так, как и ожидали бы от них сестры из ордена Бене Гессерит.

Сады школы матерей представляли собой роскошную выставку ярких цветов, с кустарником, высаженным геометрически – в противоречии с буйной дикой растительностью. Говорили, что Верховная Мать Харишка любит экзотические растения, привезенные с других планет. Эти уникальные экземпляры требовали тщательного ухода, а его могли обеспечить только инопланетные садовники.

Бронсо и его команда прибыли инкогнито будто бы для того, чтобы восстановить растительность на одном из участков: там погибли туземные растения с Гран-Хейна, и их нужно было чем-нибудь заменить. С орбиты заблаговременно доставили герметичные ящики с тщательно отобранными мхами, почвой и химическими удобрениями, необходимыми для новых посадок. Еще один герметичный ящик, готовый к отправке, стоял за пределами участка, заполненный остатками ненужных удобрений и почвы с Гран-Хейна; все это увезут.

Мужчины часами работали под присмотром сестер; сестры как будто тщательно за ними приглядывали. Ни разу лицеделы не отказались от своей маскировки; все были истинными профессионалами, настоящими исполнителями – и им нравились трудные задания, которые не требовали убийств. Бронсо и двое рабочих действовали согласованно: убирали мертвые растения, копали канавы, рыхлили почву и вносили в нее удобрения так, будто просто исполняли новый танец, хотя никто не смотрел на исполнителей.

Во время этих мучительных часов Бронсо то и дело украдкой поглядывал на пристройки и видел воздушные вихри. Сильные порывы, настолько мощные, что переворачивали камни, раскачивали деревья. Над одним зданием постоянно вращались несколько таких прозрачных смерчей – необычные крутящиеся вихри, которые появлялись и исчезали. Лицеделы докладывали Бронсо, что такие постоянно наблюдаются в окрестностях оранжереи Тессии, но не могли это объяснить.

Несколько капризных ветров не помешают Бронсо. Он ждал много лет; его время настало.

День продолжался; они все ближе подходили к зданию, где держали Тессию, где сестры-медики исследовали ее, стараясь понять, как ей удалось избавиться от навязанной вины. Лицеделы-«сестры» разошлись кто куда и занялись какой-то якобы важной деятельностью. Весь день никто не обращал внимания на эту группу. Бронсо позаботился, чтобы везде были нужные документы.