Эффект бабочки - Василий Сергеевич Панфилов

Оглядываю зал… очень недурён! По меркам века двадцать первого нашлось бы немало замечаний, а по нынешним меркам, так и придраться не к чему. Боксёрский ринг, борцовские маты в углу, есть турники и шведские стенки, гири и штанги… живём!

– Сам составлял, – с гордостью сказал владелец трёхэтажного особняка.

– Гм… мистер Бёрджес, а вы бы не хотели заняться этим для университета? – Спрашиваю без обиняков. Видно, что старик застоялся, – у вас как бы не лучше, чем у университета скомпоновано.

– Давненько я туда не заглядывал, – удивлённо сказал старик, – что, совсем бедно?

– Скорее бестолково! – Отзываюсь в сердцах, – вроде всё есть, но куча лишнего барахла, а действительно важных мелочей не хватает.

– Понял, сынок, – оживился мистер Бёрджес, – загляну! Походу, попечители мимо тренеров лезут с помощью, есть такие умники… да, непременно загляну!

– В доме братства можно сделать всё тоже самое, – проворчал один из спортсменов, затаскивая чемодан в спальню, – ещё и делить комнату с двумя парнями! Ад!

– Нельзя, – отвечаю, распаковывая вещи, – глаз вокруг слишком много. Заниматься самостоятельно ещё смогли бы, но тащить в дом братства тренеров, массажистов и спарринг-партнёров, это уже слишком!

– Знаю, – вздохнул Ливски, клятвенно пообещавший похудеть за ближайшие две недели, – это я так… Настроение портится, как представлю свою диету на ближайшие дни. Шпинат и прочая гадость…

– С чего ты взял?

– А разве не так? – Интересуется Тревор, – я вот что-то не помню вкусной, но лёгкой еды.

– В европейской кухне её и правда мало, – соглашаюсь с легковесом, – так что у Ливски будут недели азиатской кухни! И будь уверен, Джок – вполне вкусной еды.

– Знакомьтесь, парни, – говорю на правах капитана команды, выстроив парней в одну шеренгу в спортзале, – на ближайшие дни вы попали под командование этим милым людям.

Милые люди улыбаются улыбками щербатых аллигаторов. Бывший боксёры, а ныне не слишком-то преуспевающие тренеры (профессиональные качества не причём – кризис на дворе) похожи, как родные братья. И пусть у одного кожа чернее кирзового сапога, а второй белокож и отчаянно рыж, роднят их физиономии профессиональных бойцов.

Многократно сломанные носы и уши, мелкие шрамики от рассечений на лицах. Разбитые руки с узловатыми, навечно припухшими, приплюснутыми суставами. Движения опасных хищников, текуче-плавные, с постоянным удержанием всего и вся в поле зрения.

– И за спину никого не допускают, – отмечаю мысленно, – похоже, не только на ринге кулаками действовали. Банды? Скорее всего, как ты их не называй.

– Физическую подготовку буду вести я. Не удивляйтесь! Вспомните, что вхожу в сборную университета по лёгкой атлетике с первого курса и регулярно занимал призовые места, несмотря на все сложности бытия кандидатом в братство. Так что понимаю кое-что в атлетике!

– Знаем, – проворчал один из братьев, – помним, что ты полицию тренировал. Капитан Скотт из двадцать восьмого мой двоюродный дядя, он о тебе очень лестно отзывался.

– Прекрасно, – ухмыляюсь отрепетированной акульей улыбкой, – побежали по залу! А теперь на пяточки, руки вверх… тянемся, тянемся…

Незамысловатые упражнения из боксёрской разминки некоторым явно в новинку, что удивительно. Впрочем, всё развивается…

Тренеры по договорённости пока не вмешиваются, наблюдая за физической формой братьев. Только черкают что-то в больших блокнотах. Позже информация пойдёт в специальные журналы, заведённые для каждого спортсмена.

Как проявил себя на конкретной тренировке, самочувствие, сила воли, общая тренированность, физические особенности… Геморно, но учитывая, сколько тренерам платят… будут вести журналы без писка.

– Лучше б я сдох! – Простонал Ливски час спустя, когда мы начали заминку.

– Не сложней адской недели, – философски заметил Тревор, которому физуха далась значительно легче.

– Что-то мне подсказывает, выдавил толстяк Ливски, косясь на меня, – что через две недели ты будешь говорить иначе.

Что сказать… хорошая интуиция у Ливски.

Глава 37

Кружимся по рингу с четверокурсником из Альфа Тау Омега, осыпая друг друга ударами и уходя от них. Поединок принципиальный, бой идёт за второе место.

Первое место в нашей весовой категории уверенно занял долговязый потомок шотландцев из Бета Тета Пи, работающий кулаками со скоростью швейной машинки. Не будь у меня за плечами кандидатства и адской недели, изрядно подточивших здоровье постоянным недосыпаньем и питием, мог бы и поспорить с шотландцем… увы.

Противник мой плотный крепыш, ниже почти на голову, но длиннорукий, как орангутанг. Удары мощные, акцентированные, да и выносливость неплохая. Единственный недостаток – думать не умеет во время боя. Столкнувшись с неправильным поведением соперника, теряется, останавливаясь или начиная бестолково размахивать руками.

Будь у меня форма чуть получше, четверокурсник лёг бы ещё на втором раунде. К сожалению, не хватает… а лезть под тяжёлые удары ради шанса ударить покрепче самому не тянет. Бокс для меня, это искусство наносить удары, не получая их.

Взято из фехтования, но мне нравится. Никогда не понимал любителей мясорубок. Нет, если надо, могу… но если не надо, то зачем?

– Майки! – надрываются на стороне противника, – левой-левой, потом правой! Потом уклон вправо, влево, по ливеру снизу и боковые!

Майки на несколько секунд останавливается и послушно следует инструкции, вызывая у меня невольную усмешку. На тренировке такое уместно, а в бою выглядит смешно. Впрочем, уровень соревнований не то чтобы высок…

Технически у меня твёрдый второй разряд, ближе к первому, причём было это давно и неправда. Потом боксёрская техника изрядно замусорилась техниками сторонними, и две недели активных тренировок ситуацию не слишком-то исправили. И ничего, один из лучших боксёров турнира!

Левый-левый от Майки принимаю на перчатки, одновременно отступая слегка – ровно настолько, чтобы не спугнуть, чтобы не начал атаку заново.

– Левой-левой, – читаю по губам противника, – правой.

Перчатка впечатывается в мою, прижатую к подбородку, качаю корпусом назад, показывая – достал, добивай… Обрадованный Майки делает положенные уклоны, левой в ливер…

… которой я блокирую скручиванием, потом резким ударом локтя по перчатке отбрасываю руку в сторону. Бок Майки открыт и тут же наношу туда два удара и третий – боковой по челюсти!

Качнувшись, Майки пытается обхватить меня и войти в клинч. Ухожу под руку вправо, воткнув левую в солнечное сплетение, и оказавшись чуть сбоку – в челюсть. Противника разворачивает слегка на меня, и на всякий случай вбиваю левую снизу в подбородок. Всё, чистая победа!

Вижу размахивающего руками судью и отхожу в свой угол, только сейчас замечая, что дышу как запалённая лошадь. Нет, надо приводить себя в форму… бегать в ровном темпе ещё могу, но рваный ритм не выдерживаю совершенно. Жуть! Меньше ведь года назад мог продержаться двенадцать раундов! Не в серьёзном бою, а в лёгком спарринге, но всё-таки. Раундов